Бородач присвистнул.
– Да уж, посмотрел мир, ничего не скажешь.
– А всё потому, – молвила Кайя наставительно, – что убежал из дома, да ещё и невесть с кем! Очень безответственный поступок!
Дейар согласно кивнул, но тут же улыбнулся, взглянув на девушку, встал и вдруг запел.
Безответственный, несознательный,
Непонятливый человек!
Не стучался бы в дверь незапертую,
Если б знал, как ускорить бег.
И всю жизнь бы прожил на пристани,
Где звенит ветерок морской,
Даже если на шхуну быструю
Запрещают ступить ногой.
Пусть с вершины лавины падают,
Не дают забраться наверх,
У подножья, в снегу прохладном
Я б провел немудреный век.
Сотню лет бы провёл под заклятием,
Менестрелю неведом грех.
Безответственный, несознательный,
Непонятливый человек…
8
В каюте стало тихо-тихо. Моряки даже жевать прекратили. Нафтир, как раз наливавший себе вина, так и застыл, и очнулся только, когда из переполненного бокала рубиновая жидкость заструилась по запястью.
– Ты сам сочинил? – почти шёпотом спросила Кайя.
Дейар кивнул.
– А о чём это?
Мальчишка снова улыбнулся.
– Каждый сам для себя решает, что ему слышится…
– Хочешь вернуться домой? – немного поразмыслив, поинтересовалась чародейка.
– Да кто ж не хочет, – вместо юного менестреля ответил Раваль. – Спроси лучше, как его туда доставить!
– Ты отвезёшь, – просто проговорила Кайя.
– Я-а?! – изумился парень. – А почему не ты, и вообще – с чего…
– Потому что я не уверена, что выберусь завтра из Альханы живой, – не дав тому договорить, терпеливо пояснила девушка. – Переполох будет тот ещё, меня наверняка будут искать и ловить всем городом! А ты можешь спокойно выйти через ворота… Кстати! – она бросила взгляд на купца. – Написал?
Нафтир мрачно протянул ей два листка в чернильных разводах. На каждом красовался оттиск его перстня. Кайя бегло просмотрела написанное: вроде всё верно.
– Держи! – одну бумагу она вручила Равалю. – Ты свободен!
– Вот здорово! – обрадовался тот. – Спасибо! Правда придётся всё равно зайти в дом к этому… – парень мотнул головой в сторону купца, не желая называть его ни по имени, ни по роду занятий. – В каморке припрятано несколько монет, хочу их забрать.
– Откуда?! – взвился Нафтир. – Рабам не положено!
– Так значит, очень кстати, что я уже не раб, – огрызнулся Раваль.
– Ты выплатишь ему ещё сотню золотых, – добавила Кайя, вызвав у купца болезненный стон.
Но спорить с чародейкой, легко убивающей любого, он не посмел, резонно посчитав, что жизнь куда дороже.
Дверь в каюту распахнулась. На пороге стоят Тиват, и вид у него был совсем не радостный.
– Корабль! – выдохнул он.
– И что? – нахмурился Торрен. – Разве не “Мертвец” наводит страх в этих водах? Это не мы, а нас должны бояться!
Тиват горестно усмехнулся.
– Взгляните сами!
Он махнул рукой в сторону окна. Во тьме между небом и морем действительно угадывались какие-то огоньки. Торрен всмотрелся в даль и почти сразу же удивлённо воскликнул:
– Да он огромен!
– Кто это? – Кайя потёрла виски, поняв, что спать в эту ночь похоже не придётся вовсе. – Пираты?
– Хуже! – Тиват подошёл к столу, взял начатую бутыль вина и отхлебнул прямо из горла. – На парусах – серебряная руна. Это – эльфы! От них не спастись.
Эльфы! Кайя отчаянно вспоминала то немногое, что слышала об этом народе, в основном – со слов Бередара. Знаний тех выходило негусто: чародей рассказывал про эльфов неохотно. Мол, какое до них дело, если в своих странствиях эльфийские земли стараться обойти стороной.
А они с Бередаром старались! Даже если приходилось пересекать безлюдные и довольно опасные территории, вместо того, чтобы путешествовать по хорошо замощённым трактам, проходящим через эльфийские города. Девушка как-то полюбопытствовала, отчего так, но чародей, хмыкнув, посоветовал не совать нос в сложные и малопонятные для неё дела.
Она и не совала, рассудив, что, верно у наставника с эльфами вышла какая-то размолвка. Может, тот нарушил какой-нибудь закон, или просто недоволен излишней конкуренцией в этих городах. Магов там было, судя по обрывочным ответам Бередара предостаточно, и он даже, скрипнув зубами, как-то признал, что весьма неплохих.
Но язык эльфов чародей знал, и заставил Кайю его учить. Древнее Слово давалось девушке легко, не в пример легче магической науки, и Кайя немало гордилась своими успехами в этом деле. О том, что эльфийских наречий существует несколько, и эльфы из разных мест сами порой не могут понять друг друга, она, понятно, знать не могла…
Фрегат содрогнулся от мягкого, но сильного удара в борт. Пираты – если под рукой не оказалось ничего, за что можно было бы ухватиться – попадали, ругаясь и проклиная эльфийский галеон, на чём свет стоит.
Корабль затрещал, но выдержал. Кайя со спутниками выбежала на верхнюю палубу, предпочтя встретиться с новой угрозой лицом к лицу, а не томиться от неизвестности в капитанской каюте. Команде “Мертвеца” не было до них никакого дела: в свете десятков факелов по палубе уже шагали высокие, закутанные в тёмно-синие плащи с капюшонами, фигуры.
У кого-то из пиратов не выдержали нервы. С коротким криком он кинулся на одного из незваных гостей. Крик быстро перешёл во всхлип: эльф, даже не замедляя шага, сделал неуловимое движение рукой, в неверном свете сверкнула сталь. Пират упал, разбрызгивая кровь, которая показалось Кайе чёрной.
– Они что… врезались в нас? – шёпотом проговорил Раваль. – Пошли на таран?
– Ихняя тактика, – сплюнул Тиват, стоявший рядом. – Эльфийские корабли намного прочнее. Могут себе позволить…
– А почему вы их так боитесь? – поинтересовалась Кайя.
– Убьют почти всех, – просто ответил Тиват. – Не любят они охотников за удачей. Страшные звери!
– А я слышал, с ними можно иметь дело, – пробасил Торрен. – Ежели ты честный человек. Они это страшно ценят, потому как всегда говорят правду. Это у них что-то навроде основного закона.
Шагающий первым эльф остановился, не доходя до Кайи со спутниками футов десять, и снял капюшон. Ветер сразу же растрепал его длинные светлые волосы.
