— Будь моя воля, я бы взял тебя прямо на лошади, — осклабился он.
— Не уверена, что эта хорошая идея, Рунн. — Она позволила Кровожадной руководить ее действиями, и та, не мешкая, обвила руками шею Наследника тени. Их губы оказались в соблазнительной для поцелуя близости. — Мне нужна горячая вода, мягкая пена, масло. Полотенце в этот набор не входит.
Прежде чем он успел отреагировать, очевидно приятно удивленный ее реакцией, Киирис отодвинулась. Рунн растянул губы в плотоядной улыбке.
— Все, что захочешь, пташка, раз уж наши желания так идеально совпадают.
Внутри их взяли в плен запахи лаванды и земляники. Густые ароматы окутали Киирис, словно невесомый плащ, одновременно и успокаивая — и будоража странные желания. Нет, здесь определенно есть еще что-то, какой-то афродизиак, который расчетливая хозяйка подмешивает в масла для аромаламп. Вытяжка из корня полуночной росы или масло косточек сеархимских яблок. Этим премудростям наставницы из Керака обучали всех девушек. Знать, чем и как повлиять на похоть своего господина было так же важно, как и удовлетворить эту самую похоть. Иначе хозяин может решить, что игрушка ему наскучила и, чего доброго, избавиться от нее, чтобы завести новую.
Хозяйкой оказалась молодая женщина с перевязью на глазу. По щелчку ее пальцев все свободные девочки — целая стайка птиц в пестром оперенье крохотных клочков одежды — стеклись к Рунну, изображая трепет и восторг. Впрочем, после беглого изучения их лиц, Киирис нашла радость совершенно искренней. В те немногие моменты, когда Рунн позволял себе смелые ласки, ему удавалось заставить ее сердце биться быстрее, а это красноречиво свидетельствовало о его умении обращаться с женщиной. И судя по количеству улыбчивых и ждущих внимания девушек, многим из них перепала доля этого мастерства.
— Наследник тени. — Мадам поклонилась глубоко и почтенно, нисколько не смущаясь, что в ее низком декольте выглядывают края ореолов темно-коричневых сосков. — Позволь мне выразить радость по случаю твоего визита в наше скромное тихое местечко.
Рунн мимолетно поцеловал ей руку, одновременно небрежно поглаживая бедро прищипнувшей к нему брюнетки с ярко-голубых шароварах и обшитой разноцветными стекляшками короткой тунике.
— Скромное и тихое? — Тенерожденынй выгнул бровь. — Я точно не ошибся адресом? Потому что если с момента моего последнего визита все настолько переменилось, я, пожалуй, поищу место, где горячо и развратно.
Мадам, прикрыв лицо веером, засмеялась — и отошла в сторону, безмолвно предлагая наследнику располагаться, как ему удобно. Ее взгляд скользнул по лицу Киирис, затем уставился на рога мейритины. Одноглазую сжирало любопытство, но она не посмела приставать с расспросами к человеку, не отличавшемуся терпением.
— Я хочу мою любимую комнату, — высказал пожелание Рунн. Ему хватило одного взгляда, чтобы проститутки посторонились. Пальцы тенерожденого обвили запястье Киирис. — Много горячей воды и острого мяса. И еще фруктов — моя спутница та еще сладкоежка.
Рунн увлек спутницу на третий этаж, устремился в конец коридора, где их уже поджидал мужчина с огромной связкой ключей. Он молча открыл дверь, и Рунн, подхватив Киирис на руки, занес ее внутрь.
Первое, что она увидела, была поистине невероятного размера постель под простым, но идеально-белым покрывалом. Туда-то тенерожденный ее и бросил, и тут же улегся сверху, жестко проталкивая колено между ее ног. Киирис выдохнула через нос, чувствуя, что Кровожадная вот-вот завоет от предвкушения.
— Мне все еще нужно смыть дорожную пыль… и кровь, — прошептала Киирис. Его прозрачный взгляд действовал, словно заговоренная вещь, от которой невозможно оторваться.
— Мне тоже, — куда-то ей в шею выдохнул Наследник тени. — Но это не означает, что я не могу слизнуть крем с вишни. Боюсь, пташка, вид тебя с тем кинжалом, вскрывающую глотку очередному подонку, слишком сильно подействовал на мое возбуждение.
Киирис запрокинула голову, позволяя его губам настойчиво продвигаться выше, до самого уха. Рунн мягко прикусил мочку — и тут же сжал губами место укуса, мягко и многообещающе посасывая.
Она попыталась, шутя, вывернуться, но Рунн крепко держал ее. Киирис стрельнула в него негодующим взглядом, но Наследнику тени определенно было все равно.
— Рунн… — Мейритина собиралась еще раз напомнить, что они так и остались грязными, но в этот момент пальцы наследника как раз оказались на ее груди и его мягкие ловкие поглаживания поверх ткани выбили из нее воздух.
— Обожаю, когда ты называешь меня по имени, — мурлыкнул он, приподнимаясь на локтях и разглядывая ее с видом охотника, заарканившего, наконец, желанную добычу. — Ты точно не плод моего воображения? Я так часто видел тебя во сне вот такую: подо мной, с горящими глазами, извивающуюся и сладко постанывающую мое имя, что теперь происходящее кажется мне всего лишь очередной шуткой сознания.
«Дай ему то, что он хочет, трусиха, потому что даже тем, у кого нет собственных глаз видно, что этот длинноухий красавчик слишком заведен, чтобы спокойно в который раз принять твое «нет».
В предупреждении Соблазнительницы была вся суть сегодняшней ночи: Рунн не для того вывез ее за тридевять земель из замка, чтобы терпеть препирательства. Кроме того — чего уж там! — после всего произошедшего, после кровавого азарта и запала Кровожадной, она и сама была заведена до предела. Хотя, кого же она обманывает? Все дело в том, что здесь и сейчас…
«Даже не смей о нем думать, идиотка, — угрожающе прошипела Кровожадная, — не теперь, когда вы с Наследником тени, наконец, хотите одного и того же!»
Киирис на мгновение прикрыла глаза, но Рунн тут же напомнил о себе.
— Хочу, чтобы ты смотрела на меня, — приказал он с необычной серьезностью в прозрачно-сером взгляде. — Мне, знаешь ли, нравится осознавать, что, когда я трахаю очередную красотку, она не воображает на моем месте одного малолетнего девственника.
Она распахнула глаза — и застала тенерожденного за тем, что он стягивал окровавленную сорочку через голову. Киирис в который раз невольно залюбовалась прекрасным рисунком рушти на его теле: орнамент был словно создан для такого, как Рунн — острый и в то же время мягкий, вкрадчивый, но опасный, как случайный, наполненный смертельным ядом шип в сердце самого прекрасного цветка. Киирис не удержалась и погладила красную витиеватую нить, хитросплетенную со своими черными и сребристыми сестрами. Наследник тени швырнул сорочку куда-то себе за спину, проследил взглядом за движением пальца Киирис вдоль его предплечья к локтю.
— Откуда они? — она остановилась около плеча, вдруг осознав, что каждое прикосновение к его телу рождает в ней сладкие импульсы, сулящие так много наслаждения, что вряд ли она сможет противиться им сегодня. — Мне казалось, рушти не к лицу отпрыску благородной крови.
— Такой паршивой овце, как я, к лицу все, кроме смерти, — беззаботно отозвался он.
— Разве я прошу так много? — она удивилась, каким сладко-капризным стал вдруг ее голос. — Всего лишь одну историю.
