Он смотрит на пол моей клетки. Галочка. Осматривает сено Руби. Галочка. Проверяет наши миски для воды. Галочка.
Мак хмуро наблюдает за этим.
Боб снаружи, прячется у мусорных контейнеров. Он не хочет превратиться в галочку.
освободите руби
С каждым днем протестующих и камер в окружении ярких огней становится все больше. Иногда люди с плакатами начинают кричать: «Освободите Руби! Освободите Руби!»
«Айван, – спрашивает меня Руби. – Почему эти люди выкрикивают мое имя? Она за что-то на меня злятся?»
«Они злятся, да, – говорю я, – но совсем не на тебя».
Неделю спустя вновь появляется мужчина, проводивший у нас проверку. На этот раз он приходит вместе с женщиной, глаза которой, темные и умные, похожи на глаза моей матери. Она одета в белый халат, от нее пахнет цветущей лобелией. Волосы у нее густые и коричневые – цвета гнилой древесины, кишащей сочными муравьями.
Она долгое время наблюдает за мной. Потом за Руби.
Она говорит с мужчиной. Затем они вдвоем беседуют с Маком. Мужчина вручает Маку лист бумаги.
Мак закрывает лицо руками.
Потом он уходит в кабинет и хлопает дверью.
новый ящик
Происходит что-то странное. Женщина в белом халате вернулась в сопровождении других людей.
В центр арены они поставили большой ящик.
Он с Руби величиной.
И неожиданно я понимаю, зачем здесь эта женщина. Она пришла забрать Руби.
дрессировка
Женщина ведет Руби к ящику. Внутрь она кладет яблоко. «Руби хорошая девочка, – дружелюбно говорит она. – Не бойся».
Руби исследует ящик с помощью хобота. Небольшой кусочек металла в руке у женщины издает щелчок. Она дает Руби кусочек морковки.
Каждый раз, когда Руби дотрагивается до ящика, она слышит щелчок и получает угощение.
«Зачем ей эти щелчки?» – спрашиваю я Боба.
«С собаками такое делают сплошь и рядом, – говорит Боб. В его голосе слышится неодобрение. – Это называется кликерная дрессировка. Они хотят, чтобы для Руби этот звук ассоциировался с угощением. Каждый раз, как она сделает то, что они от нее хотят, будет раздаваться щелчок».
«Молодчина, Руби, – говорит женщина. – Ты быстро учишься».
После множества щелчков и морковок она отводит Руби обратно в клетку.
«Почему эта дама угощала меня морковками, когда я прикасалась к ящику?» – спрашивает меня Руби.
«Думаю, она хотела, чтобы ты зашла внутрь», – объясняю я.
«Но ведь там же ничего нет, – говорит Руби, – кроме яблока».
«Внутри этого ящика, – говорю я, – кроется путь наружу».
Руби наклоняет голову набок: «Я не понимаю».
«Видишь рисунок с красным жирафом на ящике? Думаю, эта дама из зоопарка, Руби. Думаю, тебя готовятся туда везти».
Я жду, что Руби радостно затрубит, но вместо этого она просто молча смотрит на ящик.
«Не уверен, что ты поняла. В этом ящике тебя, скорее всего, отвезут в место, где будут другие слоны, – говорю я. – Туда, где будет больше простора и люди станут о тебе заботиться».
Но, даже говоря это, я с содроганием вспоминаю тот ящик, в котором мне последний раз довелось побывать.
«Я не хочу в зоопарк, – говорит Руби. – Я хочу быть с тобой, Бобом и Джулией. Мой дом здесь».
«Нет, Руби, – говорю я. – Здесь твоя тюрьма».
ощупывание и оглядывание
Дама вновь возвращается. Она приводит с собой ужасно пахнущего доктора, который лечит животных, один вид его чемодана вызывает опасение.
Он проводит с Руби целый час, ощупывая и оглядывая ее. Он смотрит ей в глаза, осматривает ее ноги, хобот.
Закончив с Руби, он входит в клетку ко мне. Я чувствую желание спрятаться под Не-Салки, как это делает Боб.
Вместо этого я хорошенько (и весьма громко) бью себя в грудь, после чего доктор сразу же меня покидает.
«Этого придется успокаивать», – говорит он.
Я не совсем понимаю, что он имеет в виду, но тем не менее расхаживаю по клетке с чувством одержанной победы.
без рисования
Сегодня никто не просит меня рисовать. Никто не заставляет Руби выступать.
Представлений нет. Нет и посетителей (если не считать протестующих).
Мак весь день не выходит из кабинета.
еще ящики
Я встаю после долгого утреннего сна. Боб лежит у меня на животе, но он не спит. Он смотрит на арену, где четверо мужчин ставят большой металлический ящик.
Он величиной с меня.
«Что это?» – спрашиваю я, еще не до конца проснувшись.
Боб тыкается носом в мой подбородок: «Думаю, это ящик для тебя, друг мой».
Я не совсем понимаю, о чем он. «Для меня?»
«Пока ты спал, они привезли целую кучу ящиков. По-моему, собираются забрать всех вас, – говорит он обыденно, вылизывая лапу. – Даже Тельму».
«Забрать? – повторяю я. – Куда забрать?»
«Ну, одних в зоопарк, наверное. Других – в приют для животных, где люди попытаются найти им хозяев. – Боб отряхивается. – Так что, похоже, все хорошее рано или поздно заканчивается, да?»
Голос у него звонкий, а в глазах – отстраненность и печаль. «Мне будет не хватать твоего брюха, здоровяк».
Боб закрывает глаза. Из его горла раздаются странные звуки.
«Но… а как же ты?» – спрашиваю я.
Я не уверен, заснул Боб или только притворяется, но мне он уже не отвечает.
Я смотрю на огромный мрачный ящик и неожиданно понимаю, что чувствует Руби. Я не хочу туда идти.
В таком ящике умерла моя сестра.
прощание
Когда Джулия с отцом приходят вечером этого дня, Джордж не берется за метлу или швабру. Он собирает все свои вещи и инструменты, а Джулия тем временем бежит к моей клетке.
«Это мой последний вечер здесь, Айван, – говорит она и прижимает ладонь к стеклу. – Мак уволил папу. – Слезы сбегают по ее щекам. – Но дама из зоопарка сказала, что скоро у них может появиться свободное место – чистить клетки и все такое».
Я подхожу к стеклу, которое разделяет нас, и прикладываю свою руку к ручке Джулии – ладонь к ладони, палец к пальцу. Моя кисть больше, но вообще-то не так уж они и различаются.
