Ему никогда не нравились ведьмы: ни плохие, ни хорошие.
– Ну, например, каждое из этих растений содержит сильнодействующие вещества. Веками их использовали для того, чтобы убивать. Я верю, что их можно применять для изготовления лекарств, чтобы, напротив, спасать жизни.
– Значит, вы, как Шарлотта, – заметила Пейдж. – Она тоже применяет растения, чтобы лечить людей.
– Шарлотта – травница. Она использует растения для изготовления лекарств и мазей, – сказала мисс Эббот. – А я химик. Я работаю с химическими веществами, которые извлекаю из растений. Это два разных занятия, но думаю, что в старые времена нас с
твоей мачехой, Чарли, обеих сожгли бы за колдовство.
– Неужели? – ахнула Пейдж.
– Безусловно. Даже в наши дни людям трудно понять, что растения, которые они считают сосредоточением зла, могут быть использованы во благо. Поэтому мне нужно хранить свой ядовитый сад в секрете. Чарли, я попросила тебя помочь, поскольку твоя
мачеха сказала, что на тебя можно положиться. Пейдж, а тебя я пригласила, потому что Чарли полностью тебе доверяет. Надеюсь, я могу рассчитывать на вас обоих – вы никому не расскажете о том, что видели сегодня.
– Никогда! – уверила ее Пейдж. – Наши рты на замке!
Чарли не стал давать никаких обещаний.
Мисс Эббот улыбнулась, ее лицо заливал золотистый свет солнца, тающего за горизонтом.
– Хорошо потрудились сегодня, ребята, – похвалила учительница. – Похоже, мы закончили как раз вовремя, чтобы развезти вас по домам к ужину. Пойдемте внутрь, я налью вам лимонада и заплачу за отличную работу.
Чарли и Пейдж вошли вслед за ней через заднюю дверь на кухню.
– Простите за беспорядок, – сказала она, указывая на кухонный стол, покрытый стеклянными мензурками, трубками и разными лабораторными инструментами. – Это для завтрашнего урока.
Чарли уставился на беспорядок и замер при виде поразительно знакомого оборудования.
– Что это будет? – спросила Пейдж.
– Вплоть до девяти утра завтрашнего дня это тайна, – пошутила мисс Эббот, роясь в холодильнике в поисках лимонада.
– А это что? – Чарли поднял предмет, на который смотрел.
Это была синяя банка с длинным металлическим наконечником, который поднимался сверху. У основания насадки была пластмассовая ручка, которая крутилась из стороны в сторону.
Мисс Эббот высунула голову из-за дверцы холодильника, чтобы посмотреть.
– Вы знаете, что такое горелка Бунзена? – спросила она.
– Ага, – ответила Пейдж. – Это оборудование для химических опытов. С его помощью создают пламя, которое используют в экспериментах.
– Совершенно верно. Это портативная горелка Бунзена. Если вы повернете эту ручку, газ выйдет из банки, и вы можете поджечь его.
– Она у вас одна? – поинтересовался Чарли.
– Нет, – Мисс Эббот потянулась за стаканами, составленными на одной из кухонных полок. – У меня их целая куча где-то валяется. Они отлично подходят для того, чтобы разогреть остатки пиццы или поджарить зефирки.
Чарли схватил Пейдж за руку и притянул к себе, чтобы прошептать на ухо:
– У ИНК в руках было именно это, когда она чуть не спалила мой дом. Она, наверное, взяла ее здесь.
Пейдж вздохнула:
– Или она могла взять ее у нас в школе. Или в магазине. Или заказать через интернет. Или в колледже – знаешь, таком, где твой
папа
работает.
Но Чарли на это не повелся. По его мнению, горелка Бунзена доказывала, что ИНК навещала мисс Эббот дома.
Вопрос в том, была ли она
желанной
гостьей.
Глава девятая
Всегда может стать хуже
Мисс Эббот высадила Чарли у фиолетового особняка как раз в тот момент, когда фургон с логотипом «Системы безопасности Сайпресс-Крик» выехал с подъездной дорожки. Джек играл во дворе с Руфусом, пока не заметил брата.
– Это была твоя странная учительница? – спросил Джек. – Шарлотта сказала, ты пойдешь к ней после школы. Как все прошло?
– Весьма поучительно, – сказал Чарли, проходя мимо брата и поднимаясь по ступеням крыльца.
Шарлотта выглянула из гостиной, когда Чарли прошел мимо, но не остановила его и не произнесла ни слова. Выражение лица пасынка должно было навести ее на мысль, что сейчас его лучше не трогать. Он прошел в библиотеку, где за столом сидел его отец и
читал руководство к новой системе безопасности особняка. Чарли залез в карман, достал оттуда маленькую вещицу и поставил перед папой. Эндрю Лэрд был преподавателем истории в местном университете и единственным из знакомых Чарли, кто мог бы
определить, что это.
Отец поправил очки, и его глаза загорелись:
– О-го-го! Откуда у тебя это?
Он схватил статуэтку со стола, поднес ее к свету и осмотрел, как редкий драгоценный камень.
– Ты знаешь, что это? – спросил Чарли.
– Конечно. Игрушечный солдатик. И очень крутой. Мундир английского образца. Это и противогаз говорят мне, что он времен Первой мировой войны. Вероятно, был сделан в 1917 году или около того. Где же ты его нашел?
– В садовом сарае, – Чарли догадывался, как туда могла попасть столетняя английская игрушка.
– Ты только что вернулся от Саманты Эббот? – Шарлотта появилась в комнате у него за спиной.
Чарли схватил игрушку и сунул в карман.
– Ага, – ответил Чарли, не поворачиваясь, чтобы посмотреть на мачеху. – Кстати, кое-кто забыл позвонить ей и сказать, что я не приду. Ты меня обманула.
–
Шарлотта, – вздохнул Эндрю Лэрд.
– Простите, мальчики, – сказала Шарлотта, хотя было ясно, что ей не жаль. – Это действительно было так ужасно, как ты ожидал?
– Все было нормально, – коротко ответил Чарли. И больше он ничего говорить не собирался. – Пап, ты не возражаешь, если я прихвачу еды и отправлюсь наверх? Я реально устал от всей этой работы и хочу сразу пойти спать.
Шарлотта и его отец переглянулись.
– Конечно, Чарли, – ответил он. – Валяй.
Чарли сидел у себя за столом и поедал бутерброд с ветчиной и соленые крендели в полной тишине. Закончив, скинул грязную одежду и забрался в кровать. Он знал, что не сможет вечно злиться на Шарлотту. Утром ему придется рассказать ей о том, что он
выяснил. Но сначала мальчик надеялся переговорить кое с кем еще. Ему предстоял путь в Царство грез. Он скучал по своей настоящей маме – и отчаянно нуждался в ее помощи.
Но сон в очередной раз унес его не туда.
Стоило Чарли закрыть глаза, как он опять оказался в том странном кошмаре. Здесь уже не было так темно, но стало заметно холоднее, чем раньше. Овцы, похоже, не возражали. Они сбились в кучу в своих черных тулупах. Чарли увидел, что у него посинели
пальцы.
