- В яблоках много железа, - выдал Мирон. - Алене оно полезно. У нее пониженный гемоглобин. Ты, кстати, пьешь то лекарство, которое тебе прописали?
- Не-а, - помотала я головой. - Не могу. Меня от него тошнит.
- Значит, придется делать уколы. Деваться некуда.
- Не хочу уколы!
- Придется. В твоем положении…
- Я еще попробую то лекарство, - промямлила я.
- Я прослежу.
Мама переводила взгляд с меня на Мирона и обратно.
- Подождите! - наконец воскликнула она. - Что с Аленой? Она больна?
Она смотрела на Мирона и спрашивала его! Как будто меня тут вовсе не было.
- Я бы не сказал, что это болезнь.
Меня бросило в жар. Сейчас начнется.
- А что? - испуганно спросила мама.
- У нас будет ребенок, - выдал Мирон.
Мама так и застыла с открытым ртом. Сидела на табуретке, хлопала глазами и смотрела… по-прежнему на Мирона! Может, она и орать будет на него? Может, я тут вообще ни при чем?
- У вас? - спросила мама.
- Ну, технически беременна, конечно, Алена.
В этот момент мама, наконец, соизволила взглянуть на меня.
- Алена, ты… Это правда?
Я лишь кивнула.
- Все прекрасно, - вещал Мирон. - Алена абсолютно здорова, за исключением небольшой мелочи - ей не хватает железа. Поэтому, если у вас есть яблоки - немедленно доставайте.
Ага, бегом. А то я сейчас скончаюсь от дефицита железа. Умеет Мирон переключить внимание!
Мама вскочила, бросилась к холодильнику, достала пакет с яблоками, высыпала их в раковину. Мирон тоже поднялся, подошел к ней и они в четыре руки начали их мыть. И тихо переговариваться.
- Какой срок? - услышала я голос мамы.
- Пять недель, - ответил он. - Вы станете бабушкой первого марта следующего года.
Мама издала какой-то странный звук, то ли всхлип, то ли вскрик.
Мирон приобнял ее за плечи, наклонился и произнес:
- Все будет хорошо. Я вам обещаю.
Потом я сидела, ела яблоки, одно за другим. А эти двое обсуждали, как заставить меня пить противное лекарство или делать уколы.
- Она с детства боится уколов, - рассказывала мама. - Помню, один раз, когда у нее было воспаление легких, нам с врачами приходилось ее втроем держать, чтобы воткнуть иголку в попу.
- Бедная Аленкина попа! - воскликнул Мирон. - Такую попу надо беречь.
Мама смутилась, полюбовалась тем, как я лопаю яблоки, а потом снова продолжила рассказывать Мирону подробности моих детских злоключений. Он был внимательным слушателем, так что узнал и о том, как я в два года съела мамину пудру, и о том, как в три я разрисовала обои красным несмываемым маркером, и о многих других моих похождениях.
Когда мамин энтузиазм начал угасать, Мирон вскочил и заявил, что нам пора. Это было очень вовремя. По глазам мамы я видела, что первый шок прошел и она готова к расспросам.
- А как же Денис? - тихонько спросила мама, когда мы уже были в прихожей.
Мирон, весь вечер державший уши востро, конечно, услышал.
- А Денис козел, - выдал он. - Аленка застала его с другой. Пришлось начистить ему морду.
Мама смотрела на Мирона чуть ли не с благоговением.
Я не могла поверить, что новость о ребенке проскочила так легко.
А Мирон выглядел довольным, как кот в сметане.
Он что, не понимает, что все запутал? Мама теперь думает, что он отец моего ребенка! Хотя этот хитрец ни разу не сказал этого прямо.
***
Мирон
На обратном пути Аленка уснула. Бедняжка, столько волнений! Но, надеюсь, мне удалось сгладить углы. Скандалов и истерик не было.
Теперь мама Аленки знает, кто я такой.
Аленка, правда, пока не в курсе… но скоро я ей скажу. Надо только еще немного ее приручить.
Не доезжая до города, я по привычке свернул на дорогу, ведущую в коттеджный поселок. Очнулся уже на своей улице.
Блин! Куда я приехал! Надо теперь разворачиваться и пилить обратно. Хотя… Может, раз уж так сложилось, пора показать Аленке мое жилище?
Я подъехал к дому, нажал кнопку на пульте, ворота разъехались. Я припарковался, вышел из машины. Аленка все еще спала. Тогда я распахнул дверь дома, взял Аленку на руки и занес вовнутрь. Опустил на диван в гостиной, укрыл пледом. И сел на пол рядом.
- Я бы не сказал, что это болезнь.
Меня бросило в жар. Сейчас начнется.
- А что? - испуганно спросила мама.
- У нас будет ребенок, - выдал Мирон.
Мама так и застыла с открытым ртом. Сидела на табуретке, хлопала глазами и смотрела… по-прежнему на Мирона! Может, она и орать будет на него? Может, я тут вообще ни при чем?
- У вас? - спросила мама.
- Ну, технически беременна, конечно, Алена.
В этот момент мама, наконец, соизволила взглянуть на меня.
- Алена, ты… Это правда?
Я лишь кивнула.
- Все прекрасно, - вещал Мирон. - Алена абсолютно здорова, за исключением небольшой мелочи - ей не хватает железа. Поэтому, если у вас есть яблоки - немедленно доставайте.
Ага, бегом. А то я сейчас скончаюсь от дефицита железа. Умеет Мирон переключить внимание!
Мама вскочила, бросилась к холодильнику, достала пакет с яблоками, высыпала их в раковину. Мирон тоже поднялся, подошел к ней и они в четыре руки начали их мыть. И тихо переговариваться.
- Какой срок? - услышала я голос мамы.
- Пять недель, - ответил он. - Вы станете бабушкой первого марта следующего года.
Мама издала какой-то странный звук, то ли всхлип, то ли вскрик.
Мирон приобнял ее за плечи, наклонился и произнес:
- Все будет хорошо. Я вам обещаю.
Потом я сидела, ела яблоки, одно за другим. А эти двое обсуждали, как заставить меня пить противное лекарство или делать уколы.
- Она с детства боится уколов, - рассказывала мама. - Помню, один раз, когда у нее было воспаление легких, нам с врачами приходилось ее втроем держать, чтобы воткнуть иголку в попу.
- Бедная Аленкина попа! - воскликнул Мирон. - Такую попу надо беречь.
Мама смутилась, полюбовалась тем, как я лопаю яблоки, а потом снова продолжила рассказывать Мирону подробности моих детских злоключений. Он был внимательным слушателем, так что узнал и о том, как я в два года съела мамину пудру, и о том, как в три я разрисовала обои красным несмываемым маркером, и о многих других моих похождениях.
