- Так что означает твоя татуировка? - спросила я, хрустя тостом.
- Она означает… тот самый орган, что торчит рядом.
- То есть иерголиф означает… слово из трех букв?
Я рассмеялась. Мирон повеселел. И продолжил объяснять.
- Ага. Это подпись. На случай, если я вдруг встречу какую-нибудь японку и она не поймет, что у нее перед глазами.
- Японку, значит…
Я взяла в руку вилку. Просто, чтобы доесть омлет! Мирон заметно дернулся, косясь на столовый прибор в моей руке.
- Да я пошутил!
- Да я поняла!
Вилку я так и не положила. Хотя омлета больше не хотелось. Японку, значит… Это в какой ситуации надо оказаться, чтобы японке понадобилось читать иероглиф рядом с членом?!
- В общем, было так, - начал Мирон.
И замолчал, как будто подбирая слова.
- Ну? - подтолкнула я его к продолжению рассказа.
- Мы с друзьями выпили. Эм… Много выпили. Очень. А они у меня те еще шутники. Так вот, один из моих друзей фанат татуировок. Весь забит, живого места нет. Ему пришла в голову гениальная идея отвезти меня в салон. А там мастер-японец. И… вот. Такие у меня друзья! - закончил Мирон.
- А как друга зовут? - спросила я.
Сама не знаю, зачем мне его имя.
- Кабан, - выдал Мирон. - В смысле… Серый. Э-э-э. Сережа его зовут, вот!
Так разволновался, даже вспотел, бедный.
А чего он, собственно, волнуется?
Странные, конечно, у него друзья. И время они проводят оригинально. Говорят, по друзьям можно судить о человеке. Что ж, я не удивлена. Мирон изначально не был похож на примерного мальчика.
Но раньше я не особо задумывалась о его образе жизни. А сейчас задумалась. Он напивается, куролесит, снимает девчонок в барах. На работе о нем ходят слухи… Наверное, не без оснований.
Я что, ревную? Скорее, злюсь.
***
Мирон
Штирлиц давно не был так близок к провалу. Я прекрасно помню ту ночь, вернее, уже утро, когда заполучил свою громкую татуировку. Как утверждал мастер-японец, она означает не просто “член”, а “огромный член, как у коня”.
Но я скромно опустил подробности надписи. Так же, как подробности той вечеринки. Да, со мной были друзья. Но не только. Девушки тоже были. Причем не самого примерного поведения. Это была вечеринка, переходящая в оргию. А идея набить мне почетную татуху пришла в голову какой-то из б… девушек.
Кабан воодушевился, разбудил своего мастера, пообещал мешок денег и поволок меня в салон. Мы завалились туда толпой, все ржали и прикалывались надо мной, я был пьян и чрезвычайно весел…
А наутро подумал - ну, пусть татуха остается. В ней все правда.
Аленка быстро собралась и мы поехали на работу. Она была задумчивой, время от времени я ловил на себе ее изучающий взгляд. Вроде бы, я не сказал ничего такого… Или сказал?
Я вдруг вспомнил жалобы своих окольцованный друзей на жен, которые выносят мозг и неустанно пилят с утра до вечера. Аленка же не такая? Я почти уверен, что не такая!
Но почему она смотрит на меня таким прокурорским взглядом? Я чувствую себя виноватым, еще не накосячив!
- Я еще кое что хотела спросить, - начала Аленка.
Я напрягся. Ее тон не предвещает ничего хорошего! Раньше Аленка вздрагивала, когда я к ней обращался, а теперь дергаюсь я!
- Та квартира, куда ты меня привез в прошлый раз…
Вот! Точно! Я не зря напрягся. Она начала рыть на меня компромат.
- Ты ведь и раньше приводил туда девушек? - продолжила Аленка допрос.
- Ну… да.
Лучше говорить правду. Может, не всю, но правду. Изображать из себя девственника было бы глупо.
- Много?
- Не очень…
- Сколько?
- Что - сколько?
Ну что за вопросы! Зачем нам ступать на эту скользкую дорожку? У больших мальчиков есть свои маленькие тайны...
Аленка повернулась ко мне. Я чувствовал ее взгляд, он прожигал во мне дыру. Хорошо, что я смотрю на дорогу, а не в глаза. Мог бы получить ожог роговицы!
- Ты знаешь, сколько у меня было мужчин до тебя, - произнесла Алена. - Один.
О, боги! Я знаю. Это удивительно в наше время. Я счастлив, что стал вторым. И первым нормальным.
- Сколько у тебя было девушек?
Ну, Алена! Зачем ты лезешь туда, куда лезть не следует? Тебе не нужно это знать! Я и сам не знаю.
- Чего молчишь? - услышал я нетерпеливый голосок Аленки. - Считаешь?
- Никогда не считал, - нашелся с ответом я. - Но врать не буду - много.
- Несколько десятков? Сотен? Тысяч?
Я нервно рассмеялся. Ну, тысяч вряд ли. Хотя… Надо посчитать, сколько дней в году, приблизительно вычислить, сколько раз в месяц у меня был секс. Это сложно. Были периоды загулов. Бывали и затишья. Когда я был с Ольгой, то не изменял. Почти. Ну, было там пару раз, но это не считается.
- Десятков, наверное, - произнес я. - Несколько.
Надеюсь, звучит правдоподобно. Уж точно, не десятков. А интересно, сколько сотен? Никогда раньше не пытался подсчитать.
И тут Аленка меня добила. Она спросила:
- А сколько у тебя детей?
- У меня нет детей!
- Может, есть, а ты не знаешь.
- Я бы знал!
- Ты и о моем ребенке мог бы не узнать. Если бы я случайно не забрела в твою фирму. При такой активной сексуальной жизни и при таких бешеных сперматозоидах у тебя вполне могут быть еще дети.
- Нет! - упрямо повторил я. - Я бы знал.
- И что бы ты сделал?
Разговор становился все более напряженным. Я чувствовал, что лоб покрылся испариной. Аленка приставила мне нож к горлу! Я не знаю, как отвечать на ее вопросы, чтобы выйти из этой беседы с меньшими потерями.
Решил придерживаться первоначального плана - по возможности говорить правду.
- Я бы сделал тест ДНК. В первую очередь.
- Значит, не поверил бы?
- У меня были, в основном, случайные девушки. Я о них мало что знал. Если бы тест подтвердился, я бы позаботился о ребенке. Возможно, забрал бы его.
- Забрал?!
- Я имею в виду: если бы она не справлялась.
О, господи! Что за тема, что за вопросы!
- Моего ребенка не должна растить какая-то б… Легкомысленная особа.
- Понятно. А с нашим ребенком… ты тоже будешь делать тест ДНК?
- Ничего я не буду делать! Аленка, прекрати эти разговоры! Ты - совсем другое дело.
