Все это и многое другое Сент-Экс знал благодаря длительной переписке, так как проявлял к Берил немалый интерес - не меньший, чем к Анне Линдберг. Лично он встретился с ней лишь один раз: на демонстрационных полетах в Англии на Королевский кубок в 1932 году.
Та встреча надолго запечатлела ее образ в сердце Сент-Экса. Берил была женщиной его мечты, внешне и внутренне, незамужней и доступной. Однако, будучи женатым на Консуэле всего год, Сент-Экс счел недостойным изменить супруге так скоро, хоть Берил и дала понять, что не прочь. (По иронии судьбы его новая жена - дикая, капризная, темпераментная итальянка - наставила Сент-Эксу рога немногим позже). Годами, хоть их с Берил пути не пересекались, Сент-Экс следил за всеми подвигами коллеги в юбке как через средства массовой информации, так и благодаря ее пространным письмам.
И вот они, наконец, встретились вновь, чудом уцелев среди руин земного шара!
Сент-Экс дружелюбно помахал рукой, и его заметил туземец, который дернул Берил за рукав. Та повернулась и увидела приближающегося гостя. Из ниоткуда в ее руке появился пистолет, и последовала убедительная угроза:
- Слезь с бедной лошадки, идиот, или я пробуравлю твое черствое сердце!
Сент-Экс чуть больше понимал по-английски, чем давал понять окружающим (притворяться непонимающим нередко служило добрую службу). Смысл сложившейся ситуации дошел до него тотчас. Он остановил лошадь и осторожно спустился на землю.
Берил направилась к Сент-Эксу своей неповторимой сексуальной походкой, перекатываясь на подушечках пальцев. Этому она научилась у охотников племени нанди.
- Чертов придурок, как можно ехать на лошади, когда она в таком состоянии! Ты что, хочешь ее вконец угробить?! Клянусь, я…
На расстоянии всего лишь фута от Сент-Экса разъяренная женщина застыла, выронив пистолет в траву. Гнев на лице сменился радостью.
- Тонио! Неужели это в самом деле ты?! Я думала, ты среди мертвых!
- Еще мгновение, и я мог бы к ним присоединиться, - сухо проговорил Сент-Экс.
Берил бросилась в его объятия.
- О Тонио, ты же знаешь, что за такое обращение с лошадью я бы всего лишь оцарапала тебя пулей.
Упомянув кобылу, Берил переключила свое внимание на животное. Вмиг интуитивно оценив ее состояние, выдала поток указаний своему помощнику на языке туземцев. Тот поклонился и увел лошадь.
- Мой брат арап Рату позаботится, чтобы кобыла полностью поправилась.
- Твой брат?
- Мы выросли вместе, я и Рату. Связь между нами сильней, чем с большинством моих кровных родственников.
- А что с ними не так? - осторожно поинтересовался Сент-Экс.
Вопрос ничуть не смутил Берил. Она прямо и холодно ответила:
- Мама и Ричард чуть ли не безвылазно жили в Англии. Они не останавливались у меня на срок, достаточный, чтобы развить иммунитет к дизентерии. Полагаю, они умерли. Гервас и его отец тоже. Клатт, слава Богу, в безопасности в Северной Африке. С последним пароходом от него пришло письмо.
- У меня все то же самое. - Сент-Экс стал на пару секунд печально-серьезным, подумав о мертвых близких и миллионах неизвестных людей.
Воспользовавшись молчанием, Берил окинула увесистого француза своими очаровательными глазами, но тут он снова заговорил:
- Твой самолет в рабочем состоянии, Берил, дорогая?
- Конечно! Имеется и площадка для взлета! Только какая мне от того польза после запрета подниматься в воздух, наложенного старой Глэдис… Хочешь посмотреть на него?
- Именно!
Берил провела гостя на длинную зеленую посадочную полосу, где красовалась ее гордость и радость: обтекаемый «Вега-Галл», точно такой же, как тот, на котором она пересекла Атлантический океан.
- Разве не красавчик? Скряге Карбери пришлось купить еще один, когда я угробила первый. Ты бы слышал, как он ругался! Но после несчастного случая он бросил летать и передал самолет мне. Я окрестила его «Мессенджер-II». В нем две сотни лошадиных сил, мотор «Де Хевилэнд Джипси-6», усовершенствованные винты. Оптимальная скорость для длительных перелетов - сто шестьдесят!
Сент-Экс с восхищением провел ладонью по фюзеляжу.
- Красота. Как и его очаровательная хозяйка, в которой сочетается…
Сент-Экс отпрянул, увидев в окне кабины лицо белого мальчика.
- Кто это?
Берил рассмеялась.
- Ах, это Джимми. Его родители умерли от дизентерии. Отца отправили к нам из Шанхая, однако, очевидно, ему не удалось извлечь пользы от нашего благоприятного климата. Балларды были милой парочкой, но это их не спасло. Так получилось, что Джимми остался у меня. У него, наверное, врожденный иммунитет, или он любимчик богов. Ему почти столько же лет, сколько было бы моему Гервасу, и, видимо, я питаю к мальчугану материнское чувство. Бог свидетель, необычное для меня ощущение. Тебе надо познакомиться с ним.
Берил открыла дверцу кабины.
- Джимми, вылезай, пожалуйста. - Она повернулась к Сент-Эксу: - Должна предупредить, он довольно странный ребенок, его изменила смерть родителей. Не очень разговорчивый. Единственное, что ему нравится, так это сидеть за штурвалом самолета и делать вид, что он летит.
Из кабины несмело появился застенчивый долговязый подросток в шортах и полосатой рубашке. Он был похож на зверя, на которого ведется охота, или на гостя с другой планеты. Сент-Экс склонился перед мальчиком и начал, как волшебник, доставать из-за уха Джимми монеты, карандаши и другие вещички, которых там быть не могло. С серьезным достоинством мальчик улыбался чудесам, однако его мысли явно витали далеко.
Вскоре Джимми вернулся к своему воображаемому полету, а Берил с Сент-Эксом направились в дом.
- У меня полно еды, если ты ешь мясо томми…
- Мне уже довелось его попробовать, и я нахожу газель вполне удобоваримой, если к ней подать хорошее вино.
Берил рассмеялась.
- Ладно. У нас отличный винный погреб. Еще тебя ждет горячая ванна и свежая одежда. А когда помоешься и утолишь голод, мы выпьем и поболтаем о том о сем, вспомним старые времена! Как же давно это было, Тонио, как давно…
Сент-Экс взял ее за руку.
- Согласен, мой цветочек. При одном условии. Мы поговорим и о будущем.
- О Тонио, ты пугаешь меня, но это приятное ощущение!
- Почему?
- Я разуверилась, что у кого-нибудь из нас есть такая вещь, как будущее!
После еды с вином, запиваемым бренди, Берил и Сент-Экс перешли к джину, который арап Риту подал в гостиную, освещенную свечами и увешанную трофеями. Потрескивающий огонь камина прогонял прохладу гор, клубился сигаретный дым, поднимаясь вверх к балкам. Два авиатора увлеклись оживленным разговором, обсуждая личности и события дней минувших.
