– Но это не убийство, вы же не убьете меня, верно? – пролепетала Ануш.
Она напрягла свое казавшееся таким слабеньким, а на самом деле состоявшее исключительно из мышц тело, но смогла лишь немного приподнять мучителя. Он тоже прибег к возможностям второй ипостаси.
– Так убить можно по-разному. – Пальцы Гийома вновь переместились к горлу. – Например, свернуть шею, а потом обставить так, будто в кабаре хозяйничал маньяк. Ради такого я не побрезгую, разорву кожу зубами. Но любая экспертиза подтвердит, умерла ты не от этого. Как тебе такая перспектива?
– А в тюрьме?
Вампирша начала торговаться, значит, успокоилась. Господин Бош насторожился. Вряд ли Ануш украдкой выпила книжного зелья храбрости, выходит, она по неким признакам уверовала в спасение. Кто же освободит вероломную горничную, неужели сам месье Крауч? Гийом нашел бы место и для него, главное, чтобы чернокнижник не напал со спины. Или?.. Господин Бош выругался и вскочил на ноги. Кто-то вызвал полицию, опередил его! Наверняка глупые девчонки. Неужели они осмелились освободить Жофрея? План рушился словно карточный домик.
– Не всегда вам выигрывать, месье.
Ануш сверкнула поалевшими глазами и прыгнула. Она метила в горло, но Гийом перехватил ее в воздухе, избежал смертоносного укуса. Пару минут они катались по полу. Вампирша пыталась дотянуться до шеи жертвы, та, в свою очередь, стремилась выбить из нее дух.
– Пора забыть о полученном воспитании.
Кости Ануш захрустели, и она сломанной игрушкой повалилась в угол. Чтобы надежно обезопасить себя и пресечь попытки к бегству, Гийом переломал вампирше ноги.
– Вот так, – удовлетворенно кивнул он. – Причинять вред женщине недостойно мужчины, но с некоторых пор ты для меня падаль. Лежи и думай, что скажешь на допросе.
Оправив помятую в ходе схватки одежду, господин Бош вышел вон. Гнев постепенно улегся, а вместе с ним затих внутри волк. Ничто больше не выдавало в начальнике полиции оборотня. Гийом быстро взбежал по лесенке на сцену и обнаружил подтверждение худшим предположениям: Жофрея не оказалось на прежнем месте. Оставалось только гадать, каким образом Ануш поняла, что он на свободе. Господин Бош мог поручиться, что не слышал никаких подозрительных шорохов.
– Бес, а дурак!
Гийом наклонился и втянул воздух. Он сразу почувствовал запах Жофрея, вычленил его из других, тот превратился в путеводную нить эллинской принцессы.
Бес не стал отсиживаться в кабаре, забрал деньги и дал деру. Господин Бош настиг его на одной из узких улочек, полнившихся скучающими господами и жаждавшими их развлечь девушками. Нацепив несуразный плащ, надвинув цилиндр на глаза, он деловито вышагивал по тротуару. В руках – жестяная коробка из-под конфет. Многие узнавали Жофрея, здоровались, выходит, не такой уж он затворник. Гийом ненадолго остановился, просчитывая варианты развития ситуации, и свернул в ближайший перпендикулярный проулок. Чутье безошибочно выведет его кружным путем наперерез бесу. Воспользовавшись эффектом неожиданности, господин Бош легко навяжет свои правила игры, избежит конфликта с местными «бабочками» и их сутенерами. Они наверняка вступятся за Жофрея, напади Гийом открыто. «Ничего, из камеры уже не сбежишь!» – злорадно подумал мужчина, заняв наблюдательную позицию за мусорным баком. Вот и Жофрей. Фонари в этой части улицы не горели, и он сбавил шаг, ступал осторожно, поминутно оглядываясь. Эх, не туда смотрит! Достав из кармана платок, господин Бош выбрался из укрытия. Бес не успел толком испугаться до того, как очутился прижатым к спине с кляпом во рту. Жестяная коробка с глухим стуком упала на мостовую и раскрылась. Из нее посыпались монеты и купюры. Гийома изумила реакция Жофрея: он печалился о деньгах больше, чем о собственной судьбе, все пытался нагнуться, собрать. И мычал так, словно просил: «Пожалейте, не оставляйте плоды долгих трудов всякому сброду!».
– Нет уж, пусть лежат. – Господин Бош пнул коробку. – Как пришли, так и ушли.
Стянув руки Жофрея брючным ремнем, он закинул его на спину и понес к ближайшему участку. Был бы человек, в данном случае бес, а статья найдется. Для начала Гийом собирался привлечь его за кражу и бродяжничество. Физиономия подходящая, поверят, разбираться не станут. Главное, чтобы Жофрей не успел предупредить Нормана Крауча. Единственный надежный способ, как показала практика, – посадить беса в камеру.
Для Ануш тоже припасено обвинение – проституция. Официально она вне закона. Заодно господин Бош нанесет удар по кабаре, которое теперь закроют. Сегодня он собирался мстить, не выбирая методов.
Дежурный похрапывал на стуле, когда в участок ввалился Гийом. По дороге ему пришлось пару раз доказать право на жизнь, кошелек и переноску живого груза. Последний господин Бош в целости и сохранности скинул под ноги подскочившему полицейскому.
– Почему в таком виде? – Начальник ткнул в расстегнутый китель.
Дежурный судорожно, путаясь в пуговицах, поспешил привести себя в порядок и вытянулся во фронт. Даже спросонья он сообразил, кто к нему пожаловал. Впрочем, догадаться несложно: из-под пальто выглядывала форма. Бедолага гадал, какое именно начальство принесло на его голову, и вопрошал небеса, отчего оно нагрянуло в его смену.
– Виноват, ваше благородие! – глотая буквы, выпалил мужчина.
Он аж покраснел от волнения и натуги.
– Оформи! – Гийом указал на притихшего Жофрея.
Дежурный сдвинул фуражку и почесал затылок.
– А за что, ваше благородие? Он человек честный.
Вот, значит, как, бес и тут преуспел!
– Тогда за честность и оформи, – раздраженно ответил Гийом. – Перед тобой опасный преступник, отвечаешь головой. Буди остальных, и отправляйтесь в «Трех красоток». Найдете там блондинку-альбиноску и кинете в отдельную камеру. Вернусь, проверю.
Вот и все, теперь можно заняться Норманом Краучем. Господин Бош понимал, к этому визиту нужно подготовиться, и отправился за подкреплением. Он намеревался провести арест по всем правилам, сначала задержать, а потом официально предъявить обвинения. Гийом не сомневался, пособники чернокнижника отпираться не станут, спасая свою жизнь, оговорят нанимателя. В свою очередь начальник полиции с удовольствием предоставит суду всплывшие неприглядные страницы прошлого обвиняемого. Дело сохранилось, фотокарточки Нормана тоже. Гийом сожалел лишь об одном – доказать убийства девушек зятем герцога он не сможет. Норман не станет оговаривать сам себя, прямых улик нет, а косвенных слишком мало. Единственная смерть, за которую он ответит, – Жаклин Брук. Зато в деле Шарлотты все ясно, кроме самого главного – где сейчас экономка. По дороге в департамент Гийома извели мысли о ней. Убило ли ее зеркало, или существовал крошечный шанс на спасение? Господин Бош запрещал себе надеяться, но глупое сердце раз за разом цеплялось за иллюзии. Хозяин слишком сильно привязался к Шарлотте, чтобы так просто принять ее гибель.
Все подготовили в кратчайшие сроки. Приказ об аресте лежал в кармане Гийома Боша, когда он садился в одну из знаменитых черных полицейских карет, наводивших ужас на обывателей. Не желая спугнуть птичку раньше времени, Гийом велел потушить фонари и двигаться максимально тихо. Он специально не стал дожидаться утра: ночью человек наиболее уязвим и не склонен к сопротивлению.
