Но отсутствие душевного равновесия, когда я вернулся домой, было куда более ощутимым, чем все вышеперечисленное. Да, дела поглотили меня настолько, что я нарушил весь свой распорядок: пропускал тренировки и работал без обеда, чтобы наверстать упущенное. Да, к концу дня я был настолько измотанным, что, придя домой, ел, принимал душ и валился в постель. А с утра все повторялось по новой. И не нужно быть гением, чтобы понимать: обрушившаяся на меня неимоверная тяжесть рабочей нагрузки – это не единственное, что выбивало из колеи.
Мы с Пиппой ясно дали друг другу понять, чего оба хотели – нам нужны были легкие отношения, чтобы поставить на паузу реальную жизнь и повеселиться, но тогда почему я чувствовал нечто большее?
Я не мог не думать о ней, я прокручивал в памяти воспоминания о времени, которое мы провели вместе в том коттедже, жалел, что нельзя принять ее предложение и притвориться, как на каждые шесть из двенадцати месяцев ни Бостона, ни Лондона просто не будет существовать. Шесть месяцев рядом с важными для меня людьми без телефона и почты… Так выглядит рай.
Встретиться с Пиппой еще на одну ночь оказалось еще большей пыткой. Я был ошарашен нереальностью происходящего, когда вышел из машины и увидел ее у своего дома. Казалось, прошло добрых пять секунд, прежде чем я понял, что мне не привиделось. Я был словно выжатый лимон и готов был отказаться от душа ради дополнительных десяти минут сна, но внезапно сон оказался последним в списке моих желаний.
Утром она тихо оделась, поцеловала меня на прощание и ушла.
Это было ни к чему не обязывающее приключение, напомнил я себе. И вот оно закончилось.
* * *
Несколько дней спустя я таращился в электронную таблицу на своем мониторе. Цифры расплывались по краям. Было почти семь вечера, и после нескольких часов разбора одного и того же списка активов я был готов спалить ко всем чертям не только проектные документы и компьютер, но и весь свой кабинет.
– Так и знал, что найду тебя здесь, поэтому пришел с дарами, – сказал Грег и подозрительно оглядел мой заваленный бумагами стол. Он положил на него завернутый в бумагу сэндвич, вынул из кармана брюк бутылку пива.
– Нет, спасибо, – слегка улыбнувшись, сказал я, после чего снова сосредоточился на мониторе. – Я уже съел бейгл или что-то типа того.
– «Бейгл или что-то типа того», – повторил он и, вместо того чтобы уйти, поудобнее устроился на стуле напротив меня. – Знаешь, обычно люди возвращаются из отпуска чуть менее… одичалыми.
Я с силой прижал пальцы к глазам. От недостатка сна и избытка кофе стучало в висках, раздраженно я ответил:
– Я не успеваю доделать то, что должен был, если бы не отпуск. И я на взводе.
– А младший персонал не выполнил твои поручения в твое отсутствие или… – начал он.
– Нет. Они просто… Я не знаю. Они не сделают, как это умею я. Не говоря уже о том, что когда я уехал из лондонского офиса, свидетельские показания были собраны и времени до начала слушания было более чем достаточно, но они все равно опоздали со сроком подачи.
– Вот черт!
– Именно.
– Ты же понимаешь, что ты не несешь ответственность за все это, – сказал он.
– Я к тому, что… – возразил я. – Технически это моя…
– Твоя работа – просмотреть показания, – перебил он меня. – А не следить за подачей чертовых заявлений. И естественно, что из-за отпуска ты не успел многое сделать. Он потому так и называется: отпуск, – тщательно выговаривая каждый слог, добавил он и, сняв с моей полки старый словарь, большим пальцем пролистывал страницы. – Секунду, я найду значение этого слова. Кстати, поверить не могу, что у тебя есть настоящий, не электронный словарь…
Я потянулся через стол и отнял у него книгу.
– Я понимаю, что, строго говоря, это не входит в круг моих задач, – снова повернувшись к компьютеру, сказал я. – Но тут просто надо исправить косяки, что вылезли в мое отсутствие, плюс появились новые дела, и… – с усилием расправив плечи и глубоко вздохнув, я добавил: – И все будет в порядке. Займет какое-то время, но будет в по – рядке.
Грег встал, чтобы уйти.
– Иди домой. Поужинай, посмотри телевизор, переведи дух. И завтра все будет по новой, но хотя бы закончи день в подобающее время. Ты так выгоришь, а ты слишком хорош, чтобы этим все закончилось.
– Ладно, – пробормотал я, глядя, как он развернулся в сторону двери.
Он рассмеялся:
– Врешь. Но спокойной ночи, Дженс, – и, уже пройдя полкоридора, он крикнул: – Вали домой!
Я улыбнулся и вернулся к своей таблице.
А он прав. Долгие рабочие часы и отсутствие социальных контактов внезапно стали нормой. В свои тридцать четыре я был младшим партнером, у меня не было жены и детей, которые ждали бы меня дома, и мне было нетрудно задержаться на работе. И я был счастлив на этом этапе своей карьеры. Отлично помня при этом, как было тяжело в первые годы, как я боролся за то, чтобы получить побольше оплачиваемых часов. И как старался работать хорошо, чтобы старшие партнеры завалили бы мой стол бóльшим количеством дел.
Сейчас же я утопал в задачах, пытался разобраться как раз с бóльшим количеством дел, чем был в состоянии закончить, и не мог просто взять и уйти из офиса, потому что тогда все рухнет. Да, эта проблема – моих рук дело, но я не знал, как долго это будет продолжаться. Я любил свою работу, любил аккуратность и порядок, не подлежащие обсуждению правила. Этого всегда было более чем достаточно, чтобы дела шли своим чередом. Но все изменилось.
Кофе, который я налил себе час назад, уже остыл, и, отодвинув чашку в сторону, я открыл ящик стола и отсчитал мелочь для кофе-автомата, стоявшего в коридоре.
Мой телефон лежал рядом с кучкой четвертаков, и, повинуясь какому-то порыву, понимая при этом, что пробуду здесь еще несколько часов, я взял его. Там было примерно пятнадцать пропущенных звонков, большинство от Зигги, и несколько сообщений. В основном от Лив.
«Зиггс зовет тебя к себе на ужин».
«Я на работе, – написал я в ответ. – А почему она сама мне не напишет?»
«Ты на работе? КАК НЕОЖИДАННО! – тут же ответила Лив. – Она сказала, ты не отвечаешь на звонки».
Внутри сплелись воедино чувство вины и раздражение. Зиггс последний человек, кому стоило бы жаловаться на то, что кто-то слишком много работает.
Я оглядел свой рабочий стол и посмотрел на часы. В тихом здании раздавался только звук работающего пылесоса. Я ощутил, как тяжелой горячей волной навалилась усталость. Ужин с Уиллом и Зигги – отличная идея. Я от всего устал: от своего кресла, от нескончаемых электронных писем, остывшего кофе и еды на вынос. Зигги работала так же допоздна, как и я, так что, наверное, они только сели ужинать. Я написал, что еду, и выключил компьютер и телефон.
Кружившее голову легкомыслие, царившее в моих мыслях всего несколько дней назад, куда-то испарилось, и вот он я, такой же, как и перед отпуском: уставший, одинокий и жаждущий тепла и компании.
