Юрик, с ужасом иногда представлявший, что бы он делал на военном факультете, был прабабушке бесконечно благодарен.
Он сгрузил меня с вещами в дом и благополучно свалил по своим делам, прикрыв таким образом хитрый зад.
Маргарита Васильевна, как всегда, при параде, с современным идеальным макияжем и изящно уложенными волосами, была немного возбуждена.
С юмором посмотрев вслед усвиставшему правнуку, она рассеянно провела рукой по укладке, зорко оценивая мой внешний вид.
— Танечка, у тебя есть что-то поинтереснее этого рваного кошмара?
Это она о моих джинсах, из последней коллекции, между прочим! Юрик уговорил купить, и даже оплатил, сама бы ни в жизнь не взяла! Шутка ли, целая моя зарплата! Да и повода их одевать куда-либо у меня не было. Только-только нашла применение, как, оказывается, и здесь они не в тему!
— А что такое?
— Сколько раз говорила тебе, лапушка, женщина должна одеваться изящно и скромно. Так, чтоб мужчине хотелось ее раздеть! А этот джинсовый ужас, скорее всего, захочется зашить. А зачем нам мужчина-швея?
— Маргарита Васильевна, так мне их Юрик покупал…
— И это вообще нисколько его не красит! А уж о вкусовых пристрастиях я промолчу!
Да уж, о вкусовых пристрастиях вашего внука вам лучше не знать… Однако, чего это мы все такие взволнованные?
— А что случилось-то, Маргарита Васильевна?
— Ровным счетом ничего… — пропела пожилая леди, опять повернувшись к зеркалу и изучая свой безупречный макияж. — Знаешь, в этих уроках на Ютуб что-то есть… Столько новинок появилось, так наука вперед шагнула…
Говоря это, она подправила какую-то, видимую только ей, оплошность, и повернулась ко мне.
— Ладно, я подберу тебе что-нибудь из своих вещей. Ты такая же худенькая, как я в молодости. Так что найдется наряд…
— Да зачем?
— Как зачем? Я не сказала разве? Мы идем в гости.
— К кому?
— О, через улицу от нас, приятнейшие люди! Меня Сергей Павлович пригласил, а мне одной как-то неудобно… Думала, вы с Юрасиком составите компанию. Но, раз он улетел куда-то, будешь за двоих отдуваться…
— Но зачем вам я? — я растерялась, не зная, что сказать. Мало того, что Юрик меня кинул, ведь наверняка знал о прабабушкиных намерениях, звездун такой, так еще и неизвестный Сергей Павлович откуда-то нарисовался, и теперь мне к незнакомым людям идти. А, учитывая, что простых семей в дачном поселке годов так с шестидесятых не водилось, сначала сплошь деятели культуры и спорта, позже — чиновники всех мастей, а теперь вот — столичные богачи, выкупившие у обедневших наследников советского режима их земли и застроившие все вокруг своими поместьями на шести отдельно взятых сотках, то понятное дело, что соседи будут не из простых. Не зря же Маргарита Васильевна так наряжается.
И зачем там я?
Я отдыхать приехала, побродить по лесу, подышать хвойным ароматом сосен, пособирать гербарий… Почитать, лежа на качелях, на свежем воздухе. У меня как раз намечен Пастернак на перечитывание…
Это все я попыталась донести до хозяйки дома, но, конечно же, услышана не была. Маргарита Васильевна проявила свой знаменитый упертый нрав, и дальше меня понесла стихия.
Вот мы в ее гардеробной, размером с мою съемную квартиру в Москве, она вытаскивает и швыряет на кушетку разноцветые платья, приговаривая:
— Это — не то, это — тоже, это — уж совсем смешно, это — что это такое вообще? Откуда оно у меня? Кошмар какой, надо кинуть на тряпки… А вот это может быть… Надевай.
И, обходя меня кругом, поправляя крепдешиновое платье нежного бежево-персикового цвета, усыпанное мелким горохом, одобрительно покивала головой.
— Да… Когда-то я надевала его на прием в посольство Голландии… Ах, как за мной ухаживал один интересный голландец! Какой был мужчина, ммммм….
Я всматривалась в свое отражение, немного нервно оглаживая отложной воротничок и поправляя пояс на талии. Широкая, довольно длинная юбка до лодыжек расширялась солнцем, образуя мягкие складки, крепдешин придавал образу воздушность. И цвет подчеркивал темные волосы и тон кожи. Да, пожалуй, мне и в самом деле идет…
— Нравится? — немного ревниво спросила Маргарита Васильевна, а когда я нервно кивнула, облегченно выдохнула, — ну вот и замечательно! Дарю! И не возражай! Пусть платье хотя бы еще раз увидит свет. Оно этого достойно. И, к тому же, винтаж сейчас в моде, а уж большего винтажа и не найти, это моя мама носила, в сороковых.
Я еще раз оглядела себя, уже довольно и с улыбкой. Приятно все же, когда вот так вот радуют. Хоть и не заслуженно, конечно. Ведь прабабушка рассчитывает на появление праправнука…
Совесть, некстати заявившую о себе, удалось придавить выданными Маргаритой Васильевной винтажными же туфельками бежевого цвета, и окончательно задушить легкой бархатной накидкой, как раз для теплых осенних вечеров.
— Прическу сделай легкую, дорогая! — командовала Маргарита Васильевна, — пожалуй, небрежный пучок подойдет. У тебя очень красивые волосы, и челка тебе к лицу. Только сними, Бога ради, очки!
— Но я не взяла линзы с собой…
— Ничего, легкая близорукость расфокусирует взгляд и придает даме шарм беззащитности. Любой мужчина сразу захочет тебя взять под свое крыло и подарить безопасность…
— Но Юрик…
— Милая моя, — Маргарита Васильевна подошла ко мне, взяла за руку, усадила на кушетку прямо в этом шикарном платье, — я, конечно понимаю, что мой правнук очарователен, но, голубушка, он же стопроцентный, как это сейчас говорят… Гей?
Как я с этой кушетки не свалилась, не представляю. Наверно, мое лицо отразило всю гамму эмоций, потому что милая старушка, с удовольствием наблюдая за моим замешательством, добавила абсолютно спокойно:
— Юрочка — очень хитрый мальчик. Всегда таким был. Но это не значит, что ему удавались все его шалости. Я не знаю, что об этом думают его родители и на что рассчитывают, но меня ему обманывать никогда не удавалось. Поэтому, не волнуйся, моя хорошая. Я наблюдала за вами, и поняла, что ты — такая же честная и чистая душа, как и я. И дружишь с моим внуком не из-за корысти. Ты мне очень нравишься, девочка. И я желаю тебе счастья. И Юрочке, чем бы он там не занимался, тоже желаю счастья. И на этом мы закончили. Сергей Павлович сейчас приедет.
И ушла, шурша шелком светлого модного платья, оставив меня сидеть на кушетке, осмысливая произошедшее. И сгорая от стыда.
Глава 8
Сергей Павлович оказался отставным генералом, с идеально прямой спиной и острым не по возрасту взглядом. Он галантно проводил нас до машины, мерседеса последней модели, что было для военного пенсионера некоторым образом чересчур.
Но я, понятное дело, вопросов глупых не задавала. И так ясно, что непрост генерал. Главное, чтоб Маргарите Васильевне нравился, а все остальное — не мое дело. К тому же я все еще испытывала дикий стыд за наш с Юркой обман и мысленно была занята тем, что высказывала неверному оболтусу все, что я о нем думаю, попутно побивая его. Возможно, ногами.
