Плохая идея была, поехать сюда. Изначально плохая.
В этот момент на сцену вытащили еще двоих зрительниц, толпа завизжала совсем уже бешено, а я начала собираться.
Вика, скорее всего, даже и не заметит, что я ушла. Зачем я вообще была ей нужна — непонятно.
И тут в помещение клуба, один за другим, начали заходить мужчины. И это бы ладно, заходят и заходят, и даже хорошо, а то дамочки скоро стриптизеров на части порвут.
Но вот само поведение мужчин, да и женщин, для меня показалось странным.
На сцене творилась вакханалия, стриптизеры, если мне не изменяли мои глаза, на полном серьезе занимались сексом с вытащенными из зала зрительницами, а на танцполе зазвучала, перекрывая все, ритмичная, долбящая по мозгам, музыка, и началисьсовсем уж дикие пляски.
Может, это только мне, наверно, единственной трезвой здесь, так показалось?
Может.
Но атмосфера из просто нездоровой превратилась в откровенно пугающую, мужчины все прибывали, женщины, многие из которых наверняка вкачали в себя по бутылке дармового шампанского, бросались на них, как голодные звери.
Я увидела уже несколько парочек, яростно обнимающихся на диванчиках в чилауте, причем, судя по интенсивности, обнимашками там явно никто не собирался ограничиваться.
Так. Все. Домой, срочно домой.
Сеть ловила плохо, ждать, пока приложение очнется и вызовет мне такси, я не могла, поэтому решила выйти на улицу и поймать там. Наверняка, возле клуба полно машин.
Прошла я буквально метра три. Ровно до танцпола, который надо было пересечь.
Замигал свет, я опустила глаза и с ужасом поняла, что в своем чисто-белом платье сверкаю, как новогодняя игрушка на вершине елки. И, кроме этого, сама ткань оказалась с сюрпризом, прекрасно обрисовывая очертания не только груди, без лифчика, но даже сосков!
Я подавила желание прикрыться, потому что ну не смешно уже совершенно, и решительно двинулась вниз.
Грубая рука поймала практически сразу же, дернула, я не смогла устоять на высоких каблуках и полетела туда, куда меня увлекали. Прямо в лапы какому-то здоровенному мужику с очень страшной физиономией и мерзким запахом изо рта.
— Ничего себе! — выдохнул он мне в лицо, практичеки выключая сознание дикой смесью сигарет и лука, — потацуем, маленькая?
— Нет, спасибо, — просипела я, пытаясь вывернуться и не стошнить.
Но мужик держал крепко, потом и вовсе подхватил под попу, подбросил вверх:
— Давай. Потанцуем.
И это был не вопрос!
Я поняла, что надо действовать решительней, потому что помощи ждать неоткуда, мужчина явно был не в себе, раз так бесцеремонно обращался с незнакомой женщиной, и резко ударила обеими ладонями по ушам приставалы. И да, меня этому тоже учили в детском доме. Я оттуда вообще много практических навыков вынесла.
Он разжал руки, выматерившись и оскалившись. Я воспользовалась этой заминкой, чтоб дать деру, но неудачно. Меня второй раз схватили, правда, теперь уже за волосы, и потащили в сторону от танцпола.
Вокруг бесновалась толпа, на сцене стриптизеры (или это все же порноактеры?) играли уже с несколькими женщинами одновременно, меня тащил за волосы куда-то в чилаут звероподобный мужик и… Что это вообще такое? Давай, проснись! Так не может быть! Только не со мной! Не со мной!
Но реальность никуда не делась.
Я, обмирая от ужаса, показательно расслабилась, принимая вид покорный и забитый, потому что больно до жути, кажется, совсем без волос останусь, и страшно, и надо как-то выбираться, а первым делом усыпить бдительность, прикинуться жертвой…
И не думать, что будет дальше, не пугаться еще сильнее, а решать по обстоятельствам.
Я могу ударить его шпилькой по стопе, я могу воткнуть ему вилку в глаз, или нож, да даже салфетницей приложить могу, они тут тяжелые, или кальяном! Главное, чтоб отпустил, чтоб не зверел еще сильнее, позволил действовать…
Меня выволокли с танцпола и… Тут же отпустили!
Я изумленно повертела головой, привыкая опять к полутьме после ярких мигающих ламп, и подыскивая пути отступления.
Поэтому не сразу поняла, что с моим обидчиком происходит что-то не то. Похоже, даже на такого крупного зверя нашелся хищник посерьезней. Потому что, когда глаза привыкли в смене освещения, я увидела, как мужик валяется на полу, а сверху на нем сидит… Глеб Шатров! И ритмично долбит его затылком об пол!
Я взвизгнула, подбежала к дерущимся, вернее, к добивающему и его жертве, и попыталась оттащить Глеба прочь.
— Глеб, прекрати! Немедленно! Он уже без сознания, Глеб!
Не знаю, что нашло на меня в этот момент, но почему-то представилось ярко и пугающе, что Глеб может убить этого мужчину, и тогда… Господи, тогда все! Ни счастливого будущего, ни спортивной карьеры!
Нельзя такое допустить! Нельзя!
Я хватала Глеба за руки, кричала, даже била его по шее и спине, чтоб прекратил.
И добилась в итоге своего! Он перевел мутный, горящий дикой яростью схватки взгляд на меня, встал, подхватил меня на руки, испачкав кровью белое платье, и понес сквозь беснующуюуся толпу к выходу.
Я не сопротивлялась, словно в трансе успокаивающе проводя пальцами по ожесточившися чертам лица, удивляясь, до чего не похож в этот момент он был на всем привычного Глеба-весельчака и рубаху-парня, и как опасно он выглядел, и не задаваясь вопросом, почему меня это не пугает. Нисколько не пугает.
Он нес меня, легко и быстро, толпа расступалась перед ним, на сцене по-прежнему творился форменный кошмар, а я ощущала себя в этот момент принцессой, которую рыцарь спас из лап дракона и выносит из горящего замка. Его руки, крепкие, разбитые лапы дзюдоиста, дарили уверенность и защиту. Он словно в один миг закрыл собой от всего враждебного мира.
Мне никогда ранее не было так спокойно и хорошо.
Глава 14
На улице я немного пришла в себя, глотнув холодного воздуха и сбросив дурман этого ужасного места. Глеб остановился, аккуратно поставил меня на ноги, провел ладонями по телу, так и оставив их на талии. Я посмотрела на красные пятна на платье, затем в его жадные глаза, все еще затуманенные то ли недавней дракой, то ли общим настроением ночного клуба с его развратом.
Выдохнула, помотала головой. Отступила, высвобождаясь.
— Спасибо вам…
Ну а что я могла еще сказать? Только поблагодарить, что вытащил меня из этого ада, спас.
— Ты… Ты какого хера… Ты чего здесь забыла, Татьяна Викторовна?
Прохрипел он, делая шаг вперед, словно опять хотел сграбастать в свои лапы.
— Я… Я просто… — растерялась я, отступая на тот же шаг, — День учителя…
