Я не мог, не хотел дорисовывать себе, что с ней могло случиться.
Если бы просто украли, отжали телефон — выкинули бы симку, но Полина то до меня добралась. Пусть зареванная и без телефона, но пришла. Значит, телефон при ней или выпал! Это след.
Черт, почему я не подумал раньше? У меня есть парень, который запеленгует сигнал, если телефон еще не разрядился!
Я быстро вытащил свой и набрал номер Лины, только проверить.
«Ты пчела — я пчеловод
А мы любим мед,
А мне повезет, с тобой мне повезет…»
Сердце пропустило удар, я скатился с кровати и увидел под ней вибрирующий смартфон Полины.
Итак, зацепка с телефоном сорвалась, но осталась подсказка: как её телефон мог оказаться тут?!
В мгновение ока я прочесал все углы квартиры — пусто. Ни Лины, ни вещей. Только телефон.
У нее нет ключей от этой квартиры. Хотя у нее нет ключей и от той квартиры… А у кого они могли быть? Только у меня и… Нины.
Черт!
Сука!!!
Твою ма-а-ать…
Я мгновенно подхватил телефон, выскочил из квартиры и помчался через весь город к этой сучке.
Нина открыла сразу. Я с порога схватил её за горло и пришпилил к стене.
— Где она?!
Бывшая раба сипела, цеплялась мне за руки, но сука, удавить хотелось!
Я отпустил, понимая, что через минуту заберу отсюда Лину и сменю нахрен все замки. Прошел в квартиру, оказавшуюся коммунальной, толкнул три двери подряд, одну, запертую, вышиб. Отшвырнул алкаша, вздумавшего меня остановить, и дошел до общей кухни, прежде чем повернуться к оставшейся у порога Нине:
— Где она?! — взревел я, понимая, что теперь удавлю эту сучку, если она не выдаст мне Полину.
Нина подошла ко второй распахнутой мною двери и кивнула внутрь. Я зашел, чувствуя себя, как зверь в клетке. Нина закрыла за нами дверь и прислонилась к ней спиной.
— Нет её больше, она больше не станет тебя связывать.
Внутри что-то лопнуло и сорвалось вниз. Я терял контроль и всё человеческое вместе с ним.
— Где она?
— Хозяин, вы зациклились. Не нужна она вам. Найдет другого, кто её обломает, научит подчиняться.
— Не тебе решать. Последний раз спрашиваю — где она?
Нина опустилась на колени и поползла ко мне, как самоубийца, ищущая скорейшую расправу.
— Не приближайся.
— Я виновата, накажите меня, хозяин.
— Нина, никаких игр. Верни мне Лину.
Видимо и у нее был предел терпения. Она вскинула голову и насмешливо посмотрела мне в лицо.
— Почему она? Я так ждала, когда вы наиграетесь, когда она уползет от вас зализывать раны… Она недостойна. Слишком слабая, слишком чужая… Она вам не нужна. Я — лучше. Я — идеальная. Я готова подчиняться и пресмыкаться. Готова быть рабой, и не претендую на роль нижней. Зачем вам она? Она никогда не оценит нас, не полюбит. А я люблю вас, мой господин.
Ну, нахрен, начинается!
— Какая к черту любовь?! Ты рехнулась? Контракт, уборка и оплата. Всё! Больше нас ничего не связывало. Верни мне нижнюю, иначе…
— Что? Что вы мне сделаете? Даже если придушите, мне будет счастьем умереть от вашей руки!
Дикий фанатизм в её глазах пугал. Я пытался оттолкнуть льнувшую и трущуюся об меня Нину и понимал, что она реально сдохнет, но не сдаст мне, где искать Лину.
Если я не могу выбить признание силой, то хитростью? Но купится ли она?
— Я должен вернуть девочку отцу, — глухо произнес. — После этого ты можешь вернуться ко мне. Не нижней. Рабыней. На моих условиях.
И тут Нина зарыдала. Она целовала мне руки и благодарила, словно я ей только что сделал предложение. Меня коробило от этого спектакля, я никогда не замечал психических отклонений Нины, а ведь они на лицо!
— Я сдала её в Дом Терпимости…
— Что?! — рыкнул я и, ломая собственную игру, снова схватил её за волосы и подтянул вверх. — В котором? Куда?
— Сначала контракт, хозяин, — криво улыбнулась Нина.
Сука, она знала все тонкости Темы. Знала, что в Доме я могу не найти мою девочку, если промедлю и её продадут с аукциона извращенцу. Знала, что заключая контракт, я обязан буду её трахнуть, иначе контракт останется только намерением. И знала, что связавшись с нижней, я не смогу переступить свои принципы и трахнуть другую.
Как же точно она всё рассчитала, тварь!
— Да, — со злостью процедил я. — Бери бумагу. Пиши. По хозяйству — все те же условия. По сессиям — без ограничений, включая садо-мазо…
— Ох, спасибо… Я еще тогда хотела попросить…
— Заткнись. Пиши дальше. Сессии ежедневно. Пропуск карается двумя наказаниями. Драть я тебя буду так, что в ногах ползать будешь, чтобы расторгнул контракт. А потому последний пункт: контракт разрывается только в одностороннем порядке, только хозяином. Запишешь — позовешь.
Я твердым шагом вышел из коммуналки и спустился на улицу. Время позднее и самое подходящее для извращенцев.
Сука! И если днем у Полины еще были шансы дождаться меня, то с ночными часами они таяли.
— Кость, кажется, я знаю, где её искать. Собирайся, и это… возьми у меня на кухне в ящике под окном кастеты, нунчаки и ствол. Он прилеплен ко дну первого ящика.
— Где она, нахрен? Во что ты её втянул?
— Позже, Кость. Сначала вытащу козявку, потом объяснимся.
— Угу, придется. Куда выезжать?
Я вздохнул, перебирая в уме известные мне тематические дома. Проще было начать от второй квартиры, где Нина и поймала Полину. И как она вообще это провернула, дрянь?
Я продиктовал Косте адрес и тут же набрал еще одного человека.
— Олег, извини что поздно, помощь нужна.
Мезуров владел всеми элитными клубами в нашем городе. Но еще содержал тематические Дома терпимости для наших. Вряд ли бы я знал его лично и мог вот так напрямую обратиться, если бы не работал с ним по рекламе развлекательных клубов, звездных приемов, выездных мероприятий.
Это тот человек, к которому лишний раз не обратишься, но сейчас особый случай.
— Излагай.
— В один из твоих Домов сдали мою девочку… Нижнюю. Насильно.
— Чего же как плохо следишь за своей девочкой?
Я мысленно взвыл, чтобы не нагрубить.
— Помоги найти и вытащить? Не знаю, в котором она, но полагаю, в районе западного шоссе.
— Понял. Сейчас обзвоню управляющих, узнаю. Фото скинь в мессенджер. Только приличное. Если Киса увидит в телефоне сиськи — будет скандал.
