- Ой, прости…
Что с моим голосом? Обычно по утрам я так не сиплю. Взгляд сам собой скользнул от разглядываемой груди ниже, к прессу и очень явственно торчащим боксерам.
Макс проследил за моим взглядом, застонал и оттолкнул от двери. Снова стало все как в обычное утро, когда я сделала первый заход, теперь должна пойти поставить чайник на огонь и умываться.
Вот только внутри меня трясло, пальцы подрагивали, еще храня ощущения его горячей кожи на концах, а уши жадно ловили звуки страсти за дверью. Чужой страсти.
Низ живота скрутило неудовлетворенной тянущей болью. От злости я впечатала кулак в дверь, громко проорала:
- Подъем! Опоздаем же! Вам ночи не хватило?
И только после этого, злая, как черт, ушла ставить чайник.
Всё утро было странным. Кофе мы выпить не успели, все же очередь в три человека в одну ванную комнату оказалась слишком длинной!
- Ты там недельную стирку замутил? – буркнула я, отодвигая Макса и протискиваясь в ванную, хотя видела его шальную улыбку, перекинутое на шее полотенце и влажные после душа волосы.
- Малыш, в моей квартире две ванных комнаты. Просто подумай.
Это он уже говорил не мне, а маме, хаотично метающейся из спальни в зал и собирающейся на свои курсы.
У подъезда мы разошлись. Мама пошла к своей букашке, предварительно жадно прилипнув к губам Макса, а я села в его машину, с дури хлопнув дверью и прервав их поцелуй. Им ночи с утром не хватило?
- Это не холодильник, чтобы так хлопать дверцей! – рявкнул Макс, забираясь в машину.
- Можно подумать, что холодильником хлопать ты позволишь, - язвительно заметила я и натянула ремень безопасности.
Макс выругался и вырулил со двора.
- Где ты покупаешь кофе и пончики?
Покупала я их недалеко от офиса, поэтому Макс высадил меня у Старбакса, велев с завтраком идти прямиком к нему в кабинет, и уехал домой переодеваться. А я снова пошла доказывать, что в коробку под шесть пончиков именно шесть и уберутся, но желательно четыре сахарных и два глазированных.
Хуй.
* * *
- И что сказала мама? – мы сидели с Максом в его кабинете и доедали пончики.
- Что подумает.
- Если разрешишь завести мне котенка, я могу помочь ей подумать в нужном направлении.
- Обойдешься. Рассчитываю, что она справится без тебя.
Я передразнила Макса и застыла от его пристального взгляда на мои губы. Внизу живота сразу скрутились тугие узлы, посылающие предательскую слабость в ноги.
- Ч-что?
- У тебя… тут…
Глаза Макса потемнели, голос опять стал низким и даже каким-то вибрирующим. Пальцем он коснулся уголка своих губ, и я тоже зависла, разглядывая жесткие мужские губы, прогибающиеся под пальцем.
- Что?
- Сахар-рр…
- Где?
Я повторила его жест, дотрагиваясь до своих губ, и прикрыла глаза, уловив, как Макс наклонился, приближаясь ко мне.
Поцелует?..
И в следующий момент я почувствовала на губах подушечку его пальца и легкое царапанье крупинок сахара по губе.
Подавив стон, открыла глаза и снова вздохнула, потерявшись в его тёмном голодном взгляде. Именно так смотрят на меня парни, перед тем как предложить «встретиться-потрахаться». Я машинально высунула язык, чтобы облизать губы и сахар, и мазнула его палец. Взгляд Макса потяжелел, но палец он не убрал. Я облизала его еще раз, чувствуя как мокнут трусики, сбивается дыхание, а в голову ударяет дурманящий туман.
- Твою мать… Что ты делаешь? – выдыхает Макс, подхватывает меня с кресла и разворачивает к двери. – Я запрещаю тебе носить мне кофе и пончики. Марш работать!
Злится? На что? Что я такого сделала?!
Но за моей спиной хлопнула дверь кабинета, гораздо громче, чем от холодильника.
- Не в духе? – участливо спросила Марина, сразу передавая полную коробку бумаг на разнос.
Я скривилась и понеслась вверх-вниз, раздавая корреспонденцию арендаторам бизнес-центра.
Вечером добралась до дома и вырубилась, забив на ужин.
Утром с ревностью смотрела, как Марина заносит в кабинет Макса кофе из Старбакса и чертовы сахарные пончики. В душе расползлась обида, это ведь я придумала, а он перепоручил Марине! Но высказать ему своё «фе» не получилось, второй день я с ним ни разу не увиделась.
Макс врубил полномасштабный игнор моей персоны.
Вот что я ему такого сделала?
В субботу мамка подняла в рань страшную.
- Макс придет? – проворчала я, не поднимая лицо от подушки.
- Нет, девочки. И нам надо успеть убраться до их прихода.
- Фуу-ууууу… Я убиралась в ту субботу.
- И в эту тоже поможешь. Вставай. Я готовлю, ты прибираешь.
- Блин, съезжай ты уже к Максу, а я котёнка заведу.
- Больше ничего не хочешь?
- Спать хочу. Я целую неделю работала. Устала.
- Привыкай, Светик. Во взрослой жизни именно так и происходит. Вставай.
В результате я заключила с мамой сделку, взамен на уборку она пускает меня за стол с девочками.
- Ну, я же взрослая? Работающая? Мне пора набираться женского опыта.
- Ты становишься резкой, - прокомментировала мама, но на условие согласилась.
В три пришли Нина с Леной.
- А мама-Даша?
- Сегодня не смогла. Муж не отпустил, - тут же отвесила Лена, задавая настроение вечеру.
Мы сидели на кухне за бокалом вина, и мама пересказывала свои успехи в отношениях с Максом.
- Он не только предложил переехать, но привел столько причин, почему у него будет жить комфортнее. Позавчера мы просто толкались за право умыться в ванной!
- Позавчера? Иринка, он ночевал с тобой?
Мамка покраснела, но вкратце пересказала, как мы ввалились поздно домой, она поразила его ужином, и закончили вечер в спальне. Нина с Леной дружно повернули головы в мою сторону.
- Что?
- А как наша взрослая девочка восприняла мамину ночь?
- А что я? – ушла в глубокую оборону. Ну не готова я маминым подругам и особенно маме открывать свои скрытые желания. Я себе то не готова кое в чем признаваться. – Это мамины отношения, ее и спрашивайте.
- Максим с тобой не обсуждает Иру? Не спрашивает о ней?
Я задумалась, не помню, чтобы мы с ним много говорили, а в последние пару дней не говорили вообще!
- Неа, он ничего со мной не обсуждает. Я у него работаю козой на побегушках.
