Мерси схватила большой нож и вызывающе помахала им возле сестринского затылка.
– Если случайно порежешь меня, будешь давить все яблоки в одиночку.
Мерси молча показала слепой сестре язык.
* * *
Она открыла глаза.
– Ты занималась консервированием.
– Как и всегда, – ответила Роуз. Ее движения были грациозными, словно у танцовщицы. Она точно знала, сколько шагов надо пройти от крана до плиты и где именно поставить старый чайник, не нащупывая горелку. В детстве Мерси пыталась проделать то же самое с закрытыми глазами. Получалось неплохо, но Роуз была мастером этого дела.
– Добавить тебе в чай молока?
– Нет, спасибо.
На долгое мгновение Мерси замерла, рассматривая сестру. Ее длинные темные волосы остались точно такими же, однако лицо утратило детскую припухлость. Теперь Роуз выглядела… взрослой. Ее улыбка по-прежнему ошеломляла, а приподнятые уголки рта придавали задорную привлекательность, которой Мерси раньше завидовала. И сейчас тоже.
– Как у тебя жизнь, Роуз?
Она тут же пожалела о неудачной формулировке вопроса.
– То есть я хочу спросить, что тут произошло за пятнадцать лет?
Роуз улыбнулась.
– Я поняла, о чем ты. Я счастлива. Три дня в неделю веду в церкви подготовительные классы для дошкольников. Мама немного помогает, но в основном все делаю сама.
– Здорово.
Мерси не удивилась. Роуз обожала детей. Ей захотелось спросить сестру, влюблялась ли она когда-нибудь. Целовала ли мужчину. Беспокоилась ли о будущем – ведь наступит день, когда родителей не окажется рядом.
Да кого я обманываю? Не сомневаюсь, что она больше заботится о маме с папой, чем они о ней.
Роуз никогда не позволяла слепоте встать на пути ее самостоятельности.
– За цыплят отвечаю я. Мама теперь почти не ездит верхом, поэтому я ухаживаю за лошадьми, а также за большей частью огорода.
Мерси-подросток ненавидела все эти обязанности. За исключением верховой езды.
– Выходит, у тебя все хорошо.
– Мерси, все изменилось, – лицо сестры просияло. – А знаешь, что радует больше всего? Что современные технологии облегчают мне жизнь.
– Папа не против?
Роуз рассмеялась.
– Он напоминает мне, что никогда не надо полагаться на технику. Однако прежде я жила без нее – если что, смогу и дальше. Смотри. Какой у тебя номер?
Она вытащила из кармана сотовый, продиктовала и отправила Мерси текстовое сообщение. Затем поднесла его к чашке чая: с помощью специального приложения телефон идентифицировал предмет вслух как красную чашку.
– Он читает мне вслух содержание электронных писем, сайтов, статей, сообщений и книг.
– Роуз, это потрясающе.
Агенту Килпатрик нравилось видеть восторг на лице сестры. Она понимала, как Роуз относится к современной технике. Мерси сама пускала в ход все облегчающие работу электронные приспособления, однако была готова к полному мраку, если однажды всего этого не станет.
Роуз поставила на стол тарелку с домашним печеньем.
– Ты не скучаешь по жизни в Иглс-Нест? – мягко спросила она.
– Нет, – уверенно ответила Мерси. – Но я скучаю по всем вам.
– Ты ни разу не позвонила. И не написала, – прошептала Роуз.
– Папа совершенно ясно обозначил свою позицию. А мама его поддержала.
– Как ей и следовало поступить, – добавила сестра.
Мерси замерла. Ей хотелось крикнуть, что мать могла принимать решения самостоятельно. Дебора Килпатрик не обязана покорно повиноваться, чтобы угодить мужу. Но вместо этого Мерси вгрызлась в печенье.
Не мне читать нотации.
– Вспоминаешь о той ночи? – тихо спросила Роуз, стоя спиной к Мерси и опуская по пакетику чая в обе чашки. Не будь в комнате полной тишины, та не услышала бы сестру.
– Каждый день.
Роуз обернулась. Мерси заметила, что она стиснула чашки так, что костяшки пальцев побелели. Затем сестра поставила чашки на стол и уселась.
– Вода закипит через несколько минут.
– Отчасти поэтому я здесь, Роуз. Ты ведь знаешь, что ФБР расследует недавние убийства выживальщиков, верно?
Сестра кивнула, по-прежнему сжимая чашку.
– Ты в курсе, что зеркала в каждом из их домов разбиты?
Роуз вздрогнула, ее чашка покатилась по столу. Мерси перехватила ее, прежде чем та достигла края, затем взяла сестру за руку и вложила чашку обратно ей в ладонь. Рука оказалась ледяной на ощупь.
– Он мертв, – прошептала Роуз.
– Один из них. Другой сбежал.
– Мы трое поклялись никогда никому не рассказывать о случившемся.
– И выполняем обещание, – заверила Мерси.
– Тогда они убили подругу Перл. И еще одну девушку.
– Этого мы точно не знаем.
– Может быть, он на самом деле не умер, – запинаясь, произнесла Роуз; слова словно спотыкались друг о друга. – А если его только ранили, а теперь он вернулся…
– За недавними убийствами может стоять второй. Тот, кого ты слышала, но мы не видели.
– Я не уверена, слышала ли той ночью второй голос.
– Слышала, – заверила ее Мерси. – У тебя острый слух. Тогда ты была уверена, что прежде где-то слышала голос второго. Абсолютно уверена. Если теперь ты сомневаешься, то просто потому, что прошло много времени. Но я помню твою уверенность.
Роуз, казалось, замкнулась в себе.
– С тех пор я никогда не слышала его голос. Я слушала. Пятнадцать лет вслушивалась в голос каждого встречного мужчины, гадая, не он ли был там в ту ночь… – она вздрогнула. – Я по-прежнему слышу его во сне.
Сердце Мерси ухнуло.
– Ты спрашивала Леви, что он сделал с погибшим?
– Пыталась поговорить несколько раз после твоего ухода. Он всегда обрывал меня. Не хочет говорить об этом.
– Никто из нас не хочет, – прошептала Мерси.
– Все, что сказал Леви: никто никогда не найдет тело. – Роуз сжала чашку так, что та звякнула о стол. – Мерси, он убил бы нас обеих. Нам повезло, что мы остались в живых.
– Знаю.
– Ох, Мерси… Думаешь, он мог выжить? Леви мог ошибиться? Все это время второй мужчина жил в Иглс-Нест?
– Думаю, мне надо поговорить с Леви.
Мерси встала и подошла к одному из окон в восточной части дома. И коснулась стены, нащупав небольшой участок с необычайно гладким покрытием. Как и раньше, идеально закрашенный.
