— Это не сон, Ави. Я — не сон. И Шэми — не сон. А дядя Зафа хороший. Он не обидит. Честно-честно. И этому ЕМУ не отдаст. Ты веришь мне? — в голосе моей девочки столько силы, что волосы на затылке дыбом поднимаются, и я безумно этому рада. Значит, сможет помочь.
— Верю, — шепчет в ответ Ави и позади меня раздаётся облегчённый выдох Зафара.
Глава 21
Прошла уже неделя после той ночи, когда мы разбудили Савари. Заботясь о сестре, я постепенно приучала себя к мысли, что всё уже позади. Мы выжили, несмотря ни на что, и даже получили вожделенную свободу. Вот только не отпускало меня странное чувство незавершённости. Картинка всё никак не желала складываться в моей голове и раздражала, как камешек попавший в сапог.
Никодий ещё день провёл дома, словно хотел убедиться, что всё в порядке и дочерью и со мной, а потом был вынужден вернуться к работе. Так что днём я оказалась предоставлена Сэй, взявшейся меня просвещать в демонских обычаях Томар, замкнувшейся в себе Ави и моим собственным мыслям. А те всё более упорно возвращались к пророчеству и смерти Сорра.
Ни в Цитадели, ни в храме не обнаружилось ничего, что свидетельствовало бы о воплощении плана с вирусом и чем больше я об этом думала, тем сильнее убеждалась в необходимости найти доктора Хозира Тошэску. Но для этого мне нужен мой инфовизор, чтобы изучить этого человека. Вот только сомневаюсь, что ламьеры, которые, без сомнения, обыскали мой дом оставили там эту дорогую игрушку. Но, не взглянув, не узнаю. Осталось как-то преподнести моему демону моё желание наведаться домой. Мою клятву не уходить из этого дома, не согласовав этот вопрос с ним, никто не отменял. Об этом, кстати, мне тоже было необходимо с Нико поговорить. Очень не хотелось думать, что мой любимый мужчина собирается и дальше настолько меня контролировать. Мне ненавистна мысль о возможном конфликте между нами, но терпеть такое я не смогу.
Всё эти мысли, сомнения и планы клокотали во мне, требуя выхода целую неделю, пока я наконец не решилась озвучить всё, что меня волнует. От Никодия не укрылось моё состояние, поэтому стоило нам по моей просьбе закрыться в его кабинете, он привычно притянул меня в свои объятия и, зарывшись лицом в мои волосы, поинтересовался.
— Я так понимаю, ты позвала меня сюда не для того, чтобы испробовать новое применение моего стола, а чтобы наконец поделиться тем, что вот уже несколько дней не даёт тебе покоя.
Мда. А мне казалось, что я ничем себя не выдаю. Наивная.
— Не представляю о чём ты говоришь. Про твой стол я даже не думала, — деликатно освобождаюсь из его рук и направляюсь к одному из кресел. Знаю я его да и себя тоже. Стоит расслабиться и никакого разговора не получится. Слишком остро мы реагируем друг на друга. Опять бросимся в пучину взаимной и порой даже животной страсти.
— О, надо исправить сие досадное упущение. Я за этим столом о тебе думаю довольно часто, — хмыкает Никодий, но принимает мои условия и направляется к своему месту во главе. — Но об этом потом. Что случилось, малыш?
— Осводи меня от клятвы, — в омут с головой бросаюсь я.
Его лицо мгновенно каменеет.
— Какой клятвы, Шэмани?
— Той, что я тебе дала в первый день знакомства.
Его злость болезненным спазмом сжимает моё горло, пугая многоликостью смыслов.
— Ты хочешь уйти от меня? — рычит Нико, а я, не веря своим ушам, застываю с распахнутым ртом, забыв всё, что хотела сказать.
— Что? Нет… Нет, конечно! С чего ты это взял?
Он моргает недоумённо, щурит подозрительно глаза наконец тихо выдаёт, явно сдерживаясь.
— Может потому, что ты просишь меня освободить тебя от клятвы, обязующей тебя остаться?
— В том то и дело, что обязующей, — не выдержав, уже я рычу. — Может я не хочу, чтобы меня что-то обязывало?
— А чего же ты хочешь? — вкрадчиво интересуется демон, поднимаясь со своего места.
— Оставаться с тобой без всяких клятв, просто потому, что хочу быть с тобой, а не потому что ты не оставил мне выбора, — выплёскиваю я на него накопившееся.
— Точно хочешь? — мужчина приближается ко мне медленно, крадучись.
— А у тебя есть сомнения? — вскакиваю с кресла, чувствуя, как закипает внутри злость и непонимание.
— После того, как ты неделю почти ходила задумчивая, хмурилась, решая что-то в своей хорошенькой головушке, смотрела на меня мрачно полными сомнений глазами, а решив наконец поговорить первое, что сказала: “Освободи меня от клятвы”? Ты серьёзно думаешь, что у меня нет повода сомневаться?
— Но я ведь сказала, что остаюсь. Ещё тогда в самом начале. И потом… Я же призналась, что люблю тебя.
— Сказала, конечно, но ты могла и передумать. Решить, что хочешь чего-то другого. Сейчас, когда свободна. Н я уже понимаю, что был неправ.
Так вот как? Вот что он думает?
— Мои слова для тебя ничего не значат? — понимаю, что меня несёт, но уже не могу остановиться, осознав, что любимый мужчина сомневался во мне.
— Шэми, успокойся, пожалуйста. Прости меня, малыш. — неизвестно чему улыбается Никодий, подступая ко мне и пытаясь сгрести в охапку.
— И клятва эта? Мне что, каждый раз теперь у тебя разрешение спрашивать, когда я хочу куда-то пойти? Ты всё ещё мне не доверяешь, думаешь сбегу? — отскакиваю я от мужчины.
— Доверяю. Больше не думаю. Дурак был. Иди сюда! — демон всё-таки умудряется ухватить меня за руку и притягивает к себе. — Как же ты меня заводишь, крошка!
— Отпусти! — рычу, ещё не успокоившись.
— Неа. Не отпущу, пока не спрячешь коготки. А хотя… мне нравится, что твой темперамент начинает проявлять себя. Ты слишком долго сдерживала себя.
— Что ты имеешь в виду? — подозрительно интересуюсь я.
— То, что ты далеко не такая сдержанная, какой привыкла быть, — охотно объясняет мне мужчина, обнимая и прижимаясь ко мне своим горячим телом, обволакивая своим запахом и властью.
Пытаюсь отстраниться, но абсолютно безуспешно. Мои руки сами, вместо отталкивать, цепляются за его рубашку.
— Ты не освободишь меня? — вздыхаю обречённо, чувствуя, как привычно реагирует тело на его близость и тает моя решимость противостоять его желанию.
— Освобожу, конечно. Извини, что не подумал об этом раньше, — бормочет Никодий и подхватывает меня под ягодицы, заставляя обвить его талию ногами.
— Что ты делаешь? — ворчу для порядка, хотя сама с готовностью изгибаюсь и подставляю шею под его жалящие поцелуи.
— Мирюсь с тобой. Говорят, очень приятное дело.
Пытаюсь ещё что-то сказать, но рот мне почти грубо затыкают его настойчивые губы и я даже не замечаю, как оказываюсь на столе, а на меня наваливается мой жаждущий демон, сдирающий с моих бёдер тонкие брюки. Уверена, мне никогда не пресытиться этой животной страстью, что вспыхивает в жилах каждый раз, стоит нам друг друга коснуться. В такие моменты я особо остро ощущаю, насколько идеально наши тела подходят друг другу. Каждое его прикосновение превращается в пламенный след на моей коже, и я горю им, чувствуя, как сносит внутренние барьеры этот пожар в моей крови. Каждое моё движение заставляет сходить с ума этого огромного сильного мужчину, даруя мне ощущение эйфории от понимания, что он так же в моей власти, как и я в его. Со стоном откидываюсь на столешницу, позволяя демону срывать с меня одежду, словно она бумажная, разводить мои дрожащие ноги, и выгибаюсь дугой, низко рыча, когда его жесткий рот прижимается к моему лобку, чтобы спустя мгновение его язык раздвинул уже влажные для него складочки и нашёл пульсирующую возбуждением чувствительную точку. В тот же миг в меня врываются его пальцы, безошибочно ловя нужный ритм и задевая такие потайные местечки, от трения которых мир взрывается у меня под закрытыми веками, заставляя прикусить собственную ладонь, чтобы весь дом не слышал, чем мы тут занимаемся.
