Я кивнула, обходя его по широкой дуге. Он заметил и нахмурился.
— Где ты спала?
Я застыла, неловко развернулась к отчиму, прячась за стул. Почему он спрашивает? Откуда он узнал?
— Вы заходили в мою комнату?.. Зачем?
Сергей убрал турку с огня и развернулся ко мне.
— Я просто постучал, когда ты не ответила, открыл дверь…
— Я могла спать и не слышать.
— Я беспокоился.
— Ночью? — скептически спросила я. — Зачем?
— Ты спала с Кириллом? Я должен знать.
Я неуверенно кивнула, сильнее цепляясь пальцами за спинку стула.
— Хорошо, — кивнул Сергей. — Может, от этой поездки будет хоть какой-то толк…
Последнее он скорее пробормотал себе под нос, процеживая кофе в чашку через ситечко.
— Почему? Какой толк? Я не спала с Киром! Нет, я спала, но не спала.
Сергей усмехнулся, вдруг смерив меня темным взглядом, и у меня из памяти всплыли слова бабы Гали, что именно он свел жену с ума. Что он — убийца. Неужели они сговорились? Кир, отчим, мачеха — всеони против меня? А если я не подчинюсь, не сделаю, как они захотят, то от меня избавятся, запихнув в психушку?
Я не могла оставаться здесь. Стены и люди, живущие теперь в этих стенах, душили меня! Пока Сергей не смотрел в мою сторону, я выскочила в прихожую, сунула ноги в ботинки, накинула куртку и выскочила на улицу. А там не оглядываясь побежала.
Я боялась оглядываться, Сергей что-то кричал вдогонку, ругался, может даже пытался догнать меня, но до остановки я добежала первой и запрыгнула в автобус за секунду до того, как тот закрыл дверцы и тронулся.
В этом городе было только одно место, куда я могу попроситься…
Надеюсь, Кот не настолько на меня рассердился, или быстро простит, когда я расскажу ему тайну отчима.
О том, как я доберусь до дома Кота и Андрея, подумала только, когда меня ссадили с автобуса на следующей остановке как безбилетника. В своем поспешном бегстве о деньгах я даже не думала, более того, и ботинки надела на голые ноги.
Вернуться обратно было ближе и разумнее. Но неадекватный страх гнал меня прочь. Я не могла сориентироваться, как мне сократить путь до Кота. Немножко порыдала на остановке из-за забытого телефона. И только в туалете Макдака, немного отогревшись и умыв зареванное лицо, решила идти до колледжа, а там по пути маршрутки до дома Кота. Номер маршрутки я на удивление запомнила.
Сто восемнадцатая.
* * *
До коттеджного поселка меня уже бесплатно подобрала последняя почти пустая маршрутка. Я окоченевшая, сидела на последней городской остановке, понимая, что последние семь километров по трассе до посёлка просто не преодолею.
Уже стемнело, поднялся холодный ветер, то и дело из низких туч моросил колючий противный дождик, и все что я могла, это остаться на остановке, под защитой крыши и хлипких стенок, сжаться на скамейке и обхватить себя руками, чтобы хоть как-то удержать тепло.
Вот тогда удача мне улыбнулась, и водитель, высадив пассажира на остановке, кивнул мне:
— Едешь?
— У м-меня н-нет денег…
— До куда?
Я назвала посёлок и с радостью запрыгнула в автобус под одобрение водителя. Уже через двадцать минут стояла перед воротами дом Синельниковых и звонила в домофон.
— Виталина?
Я узнала голос Андрея и заплакала от облегчения.
— Да, да, это я! Пустите, пожалуйста…
И снова мои силы подвели в их доме. Я мешком стала оседать к ногам Андрея. Он подхватил на руки, криком позвал сына и внес меня в гостиную.
Только почувствовав под головой подушку, рукой обхватив ладонь Кота, я провалилась в неприятный вязкий сон.
— Она вся горит… Ты вызвал скорую?..
Беспокойный голос прорывался сквозь туман, но я уже погружалась глубже и глубже, под толщу успокаивающей темноты. Не знаю, сколько я там пробыла, но выныривала под успокаивающий, уговаривающий голос… Кота или его отца? Я не знала, мне было неважно. После этого голоса, пары глотков чего-то теплого и приятных прохладных протираний, я снова проваливалась.
Первое утро, когда я сознательно открыла глаза с чувством голода и желанием подняться с постели и почистить зубы, тоже произошло под тот же голос, только звучал он раздраженно и угрожающе:
— Пока она не вылечится — ты не увидишь её. Меня не волнует, что ты там думаешь! Ей восемнадцать, она уже вышла из-под опеки. Кир? Ха. Решил через сына?.. Вещи? Наверное, да… Хорошо, пусть привезет. Тебя я на порог не пущу.
Странный тон. К концу он сменился на насмешливый, даже подстёгивающий. Словно беседовали два друга.
Я повернула голову и увидела Андрея, разговаривающего по телефону. Андрей тоже заметил меня, сразу сворачивая разговор и обеспокоенно осматривая. Я улыбнулась. Мне очень приятна была его забота.
— Доброе утро. Как ты себя чувствуешь?
— Доброе. Хочу есть.
— Отлично! Сейчас распоряжусь…
— И в душ.
Андрей застыл, потом прочистил горло и ответил:
— Вот с этим, Лина, могут возникнуть трудности. Вряд ли ты согласишься, чтобы я искупал тебя.
— Ой…
— А у тебя, боюсь, сил пока недостаточно. Ты почти неделю пролежала с температурой.
— Неделю? — удивилась я, уже чувствуя легкую усталость. — А… Сергей?
— Сергей? — подчеркнуто переспросил Андрей. — А что Сергей? Естественно звонил, приезжал и был отправлен обратно. В моем доме ты в безопасности. Не захочешь возвращаться туда — не возвращайся.
— А почему вы тогда, в день рождения, не оставили меня насовсем? — слабеющим голосом задала мучавший меня вопрос.
— Юридически ты еще не признавалась совершеннолетней в тот день. И нотариус не озвучил тебе условия завещания и опекунства. Я не имел права удерживать тебя. Но теперь все изменилось.
— Да, изменилось.
— Теперь ты можешь сама выбирать с кем остаться.
— Но я уже подписала доверенность на Сергея.
— Я в курсе. Её всегда можно аннулировать и переподписать.
На этом я поняла, что наговорилась. Глаза стали закрываться сами собой, и я проваливалась в сон.
— Отдыхай, сейчас я вызову экономку и приготовлю тебе подходящее меню.
В следующее пробуждение, Андрей помог мне поесть, и довел до туалета. Когда я снова оказалась в постели, он предупредил, что экономка поможет мне принять ванну и переодеться.
— Андрей, подождите…
Я мучительно покраснела, но мне нужно было уточнить:
— А за неделю болезни… как я… ходила… в туалет?
