Мы вернулись в пустой дом и, не сговариваясь, поднялись наверх. Не знаю, что нас толкало в объятия друг друга, но только так мы чувствовали себя в безопасности.
— Он не хочет, чтобы мы были вместе, — прошептал мне в висок Кир, после нереальной нежности, от которой все тело превратилось в кисель.
— Он? — не поняла я, думая, что Кирилл заговорил об Андрее. — Он вообще был бы счастлив стереть меня с лица земли.
— Нет, он так не сделает… Это я раньше думал, что всё зло идет от отца. А теперь знаю, что он любил мать, берег как мог. А еще я вспоминаю, что Машка появилась незадолго до смерти мамы… Таблетки могла подсунуть она.
Я повернулась, чтобы увидеть лицо Кира:
— Зачем ей?
— Давай сложим известные нам факты. Есть твой папа, которого травила Машка, рассчитывая получить наследство. Но вдруг ей стали известны обстоятельства, что она не сможет унаследовать состояние, и даже ты не попадешь под её опеку, потому что твой отец, раскусив её, подсуетился и составил завещание так, что опекуном может быть мужчина или твой будущий муж.
— И что тогда?
— Тогда остаются еще два игрока в борьбе за наследство — мой отец и…
— Отец Кота.
— Да. Первое, они пойдут в суд, оспаривая право стать твоим опекуном до совершеннолетия. Ведь это такое преимущество! Ты, подавленная горем и потерей отца, получишь защиту и поддержку от опекуна, а из благодарности…
— Даже не буду разбираться в тонкостях завещания.
— Конечно. Зачем? Ведь ты девочка.
Я кивнула, поглаживая пальцами бугорки на животе Кира.
— А дальше?
— Дальше в игру вступает Машка. Она знает о плохом состоянии моей матери и решает помочь той уйти из жизни.
Пальцы дрогнули и остановились, так и не дойдя до цели. А Кир продолжил:
— Сломленный отец поддался её уговорам, они стали любовниками. Они были любовниками, когда ты похоронила отца…
— Я знаю.
— И она ввела его в твой дом как мужа, что для суда хватило…
— А Андрей? Зачем он убил свою жену?
— Не знаю… Спешил? Чтобы тоже привлечь Машку на свою сторону?
Мы помолчали, переваривая каждый новые догадки.
— Но в итоге всё забрал Сергей.
— В итоге — да. Тогда Синельников стал действовать на опережение, заставив Костьку подбить под тебя клинья…
Я поморщилась. Мне не нравилось определение «заставил». В глубине души я все еще верила, что наши чувства были настоящими.
— Тогда отец поспешил. Он испугался, что у Синельникова все получится и он оттяпает наследство у него под носом.
— Тогда он и подослал тебя ко мне.
— Было такое. Я мог бы действовать тоньше, но, черт, Вита, я видел твои сияющие глаза, когда ты смотрела в рот Кости. А я тебя раздражал, ты меня презирала…
— Я…
Что уж тут говорить, я сама знала, что он прав.
— А ты? Как ты относился ко мне?
— Ну…
Кир фыркнул, попытался отвернуться, но я легла на него сверху, не давая уйти от ответа и спрятать свои эмоции.
— Ты сносила мне крышу. Вся такая классная и такая недоступная. Я честно не хотел тебя пугать тогда, но меня накрыло… Я мог получить тебя, я хотел, и плохо соображал, что делаю. Хорошо, что отец остановил до того, как…
— Забудь, я ведь забыла. И что теперь?
— Все будет зависеть от папы. Он сам бы подставился под удар, но меня не подставит.
— А сам он юридически отказался от управления компанией.
— Значит, в итоге Андрей получил, что хотел.
Я помолчала, закусив губу.
— Но есть ты, я и пройдет немного времени, когда мы снова станем угрозой Андрею.
Кир промолчал, обняв меня крепче и прижав к груди.
— Мне срать на твое наследство, Вить. Пусть подавится им. Давай думать о том, чего хотим мы.
Я приподняла голову, чтобы видеть глаза Кира.
— Я хочу, чтобы Мари сдохнула и забрала с собой Андрея.
Глава 14. История трагической любви и предательства
Сергей вернулся в конце недели, еще ослабленный, но бодрый и готовый действовать.
— Хочешь обвинить ее в покушении на убийство?
— Да. И затребовать эксгумации бывшего покойного мужа.
Сергей кивнул и ожидаемо проговорил:
— При одном условии.
— Любом, — я открыто встретила его испытывающий взгляд.
— Ты расстанешься с сыном. Порвешь отношения так, чтобы он не искал тебя. Потом исчезнешь — я помогу.
Если бы это обещание я услышала от Андрея, то несомненно бы рухнула в обморок, воспринимая его только как угрозу. Но Сергей протягивал золотую банковскую карту и ваучер на железнодорожный билет в любом направлении.
Я отлично поняла его намек.
— Почему?
— Я не хочу, чтобы мой сын каждый свой день сражался за счастье и за право быть счастливым. Жизнь с тобой — это война до конца дней. Так пусть все закончится на мне. Я не хочу такой судьбы для Кирилла.
Я сглотнула и взяла карточку и ваучер.
Как отца, я могла понять Сергея. Но как влюбленная девушка, сознательно отпуская свою любовь, истекала кровью. Ради Кирилла. Ради его счастливого будущего…
— Но сначала мы закончим дело. Вы отомстите за смерть своей жены, а я за смерть отца, — я скрепила договоренность рукопожатием, радуясь, что разрыв с Киром пока отсрочен.
Как он переживет мое предательство? Как я переживу, после того как предам его?
Сергей взял всего три дня, чтобы прийти в себя, войти в рабочий ритм и собрать факты для предъявления обвинения.
Обвинения было только в части попытки убийства. Отчим не смог предъявить Мари обвинение в краже, потому что она все еще являлась его женой. Сразу после ареста, Сергей подал заявление в суд на развод.
— А что теперь будет с домом? — обнимая себя руками, чтобы не дрожать от быстро развивающихся событий, уточнила я.
— Дом принадлежит тебе. Он всегда был только твоим. Ни опекуны, ни будущий муж никогда не отнимут у тебя это наследство.
Тут Сергей сделал паузу, посмотрел на нас с Киром и закончил мысль:
— И мы не имели и не имеем права находиться здесь без твоего разрешения, Вита. Если хочешь — мы уедем.
Я машинально вцепилась в руку Кира, отвечая его отцу:
— Нет, пожалуйста, нет. Только не это! Оставайтесь, живите. Мне не жалко… И я не могу содержать сейчас этот дом. Вы же знаете?
