— Ты говорил, что это из жадности?
— Я не врал. Но жадность не мешает злости, ревности и желанию уязвить. Так ведь?
— Значит, война началась из-за мамы?
Он медленно кивнул, не сводя с меня внимательного взгляда.
— А вы не вмешивались, потому что не любили?
— Любил… Но не до такой степени, чтобы выжигать все напалмом. Я видел, сколько боли это приносит твоей матери. К тому же, я уже встретил мать Кирилла. Знал, что моё будущее будет связано с ней.
— Но вас не отпустило прошлое, — пробормотала я.
— Нет, не отпустило. Оно взяло в клешни на работе и незаметно подкралось с Марией.
Сергей грустно усмехнулся, а я непроизвольно протянула руку и сжала его. Наши глаза встретились и на минуту зацепились друг за друга.
Он не был мне противен. Может раньше я его боялась и не понимала, но после того, как круглосуточно выхаживала его, отношение к Сергею изменилось. А еще я знала, что должна так поступить.
Должна предать Кирилла, чтобы он не искал меня. Я обещала.
Я развязала пояс халата, и сама потянулась к напрягшемуся мужчине.
— Что ты делаешь? — сдавлено прошептал он.
— Хочу поставить точку в вашем и своем прошлом, — решительно ответила я и прижалась к его губам, зная, что ни один из влюбленных в маму не сможет устоять против меня.
Сергей честно сопротивлялся, пожалуй с минуту, пока я на эмоциях раздвигала ему языком губы и углубляла поцелуй. Но вот его руки легли мне на талию. Может он хотел оттолкнуть, но уже в следующий миг сдался, прижал меня к себе и застонал в рот, перехватывая инициативу.
Он перевернул меня, подмяв под себя и исследовал не только языком и губами, но и руками, проводя ладонями по телу, выделяя каждый изгиб, каждую выпуклость. Кожа горела от его прикосновений, и скоро я сама стала выгибаться, подставляя свое тело под его горячие руки. Нетерпеливые выдохи переросли в еле сдерживаемые стоны, я впервые почувствовала жадность до мужских ласк, мне в голову не могли прийти сравнения — было не до них.
Я упивалась каждой секундой близости и сама напрашивалась на более откровенные ласки.
Халат полетел на пол первым. Пока Сергей медленно избавлял меня от белья, я срывала с него рубашку, нетерпеливо дергала пряжку и стягивала брюки, кусая от досады губы из-за собственной неуклюжести.
И только когда Сергей снова вдавил меня в постель, прижав руки и ноги, чтобы не двигалась, я мучительно застонала и выгнулась ему навстречу, с наслаждением дотягиваясь до его торса, скользя кожей по коже, как кошка, требующая ласки.
Он ругнулся и, подхватив меня под бедра, вклинился между ног.
Мир вокруг странно изменился. Наполнился волшебными звуками, дергающими меня за нервные окончания, перед глазами всё расплылось, превращаясь в нереальный калейдоскоп. А я не могла сдержать безумный поток удовольствия, захлестывающий меня с головой.
Я терлась о мужчину, слепо целовала его, и мне было все равно, куда попадут мои губы. Я сходила с ума от его прикосновений и резких движений. Все было на контрасте боли и неги, ласки и грубости, нежности и жестокости. А когда я почувствовала, что больше просто не выдержу, когда я вцепилась ему в шею, шепча прекратить, умоляя остановиться, и крепко сжимая его ногами, чтобы он не прекращал, Сергей вцепился пальцами в бедра, резко дернул на себя и зарычал.
И в этот момент во мне что-то оборвалось и подкинуло, потом еще раз, и еще. Я билась в судорогах в его руках и никак не могла взять под контроль ни тело, ни разум. Я не хотела! Если это особый вид сумасшествия — то я бы хотела сойти с ума и не возвращаться обратно. Меня трясло и лихорадило, но от этого я становилась счастливее, легче и новее. Словно скидывала с себя старую испорченную кожу и оставалась в новой, красивой.
Когда все затихло, я поняла, что рыдаю у него в руках, что он поглаживает мои растрепанные волосы и шепотом успокаивает. А я не могу успокоиться. Я не знала, почему плачу, ведь ничего более восхитительного и сильного я в жизни не испытывала!
— Это оно? Тот самый взрыв, ради которого все хотят близости?
Сергей отстранился, стирая ползущие по моим щекам слезы.
— Да, Вита… Я думал, ты уже…
— Нет, никогда. Я не знала, что это так… настолько…
Договорить я не смогла, эмоции снова взяли верх, перехватив горло спазмом.
Но почему с ним?! Почему этот волшебный взрыв я испытала с Сергеем?
— Я останусь?
Сергей не возражал, укрывая меня одеялом и осторожно обнимая, прижимая к себе. Но уже через десять минут я поняла, что не хочу с ним спать. Раз уж так получилось, что именно с ним я могу испытать подобные незабываемые ощущения, то хочу их получить как можно больше.
По-моему он, когда разгадал мои манипуляции, только усмехнулся и поддался, в очередной раз показывая, как может быть прекрасна близость между мужчиной и женщиной.
Я искренне верила, что придется потерпеть, ради Кира. Я же спала с Андреем, значит смогу вытерпеть и Сергея. Я помнила, как на меня обиделся Кот, значит и Кир простить не захочет. Это лучшее средство, чтобы порвать все связи и начать всё заново.
Но я не предполагала, что не слезу с отца Кира всю ночь. Я не хотела прекращать, даже когда он смеясь поднял руки и попросил пару часов на отдых. Даже тогда, я полезла изучать его тело, удивляясь, как на меня действуют простые касания к его кожи, плоти.
Я растекалась расплавленным воском, когда чувствовала мужскую реакцию на меня, когда наблюдала, как его тело пробуждается в желании, а он рычит от нетерпения.
Мне было все равно как он поворачивает и ставит меня, если в конце меня накрывала мощная лавина выворачивающего душу восторга.
Уже утром, когда я лежала на его плече и наблюдала как стрелки часов подходят к отмеченному часу, и умоляла их не торопиться, а лучше вообще замереть и встать. Я предательски искала причины остаться. И остаться не ради Кира, от него я ничего скрывать не буду, а ради самой себя. Ведь сегодня я исчезну из жизни не только Кирилла, но и его отца. А мне хотелось задержаться. Хотя бы еще раз подняться с ним в небеса…
Я с сожалением посмотрела на расслабленное, уставшее лицо отчима, жалея, что так долго не замечала его, не доверяла, боялась. Но теперь время для нас закончилось, так и не начавшись.
Осторожно поцеловав Сергея, я выбралась из постели, подняла халат и вышла из спальни, чтобы столкнуться со спускающимся с лестницы Киром.
— Вита?..
Он нахмурился, глядя мне за плечо в приоткрытую дверь спальни отца.
— У него опять лихорадка?
Я покачала головой, завязывая пояс халата, и выдавила:
— Прости, Кир…
И поспешно ушла в свою комнату, закрывая дверь на задвижку.
