6
Королевская мера
В начале XII века, во время правления Генриха I было объявлено, что ярд (0,9 метра) должен составлять «расстояние от кончика носа короля до большого пальца его вытянутой руки». Но что же придавало королям Англии такую значимость, что давало такую власть? Они представляли свою страну как физически, так и духовно. Они были ее воплощением в деньгах и в судебных процессах, в землевладении и в религиозной жизни. Историю Англии невозможно написать, не дав подробного отчета о ее владыках. В течение многих веков было невозможно представить себе страну без короля. Считалось, что здоровье сюзерена оказывает влияние на здоровье всего королевства в целом и что скрытые пороки величества могут вызвать национальное бедствие. Образ Англии можно представить в виде многократно увеличенной фигуры короля.
Когда возникла королевская власть, неизвестно. Опираясь на материальные свидетельства памятников эпохи неолита, мы можем заключить, что властители были на этой земле уже в четвертом тысячелетии до н. э. Кто когда-то лежал в великолепных погребениях Саттон-Ху или Эйвбери? Короли мертвых тоже ушли в землю.
Затем появляются проблески царственного превосходства. Первые саксонские короли заявляли, что они ведут свое происхождение от богов, а именно — от Одина. Считалось, что они обладают магической силой. Даже считающийся святым Эдуард Исповедник ведет свой род от языческого Одина. В более отдаленные времена король мог быть главным жрецом своего племени. Похоже на то, что его настоящей женой считалась богиня, и ему дозволялось обладать любой женщиной, какую бы он ни выбрал. Это, возможно, помогает объяснить промискуитет более поздних английских королей: практически до настоящего времени им всегда позволялось иметь любовниц. Более того, от них этого даже ждали.
Саксонские короли были жестокими людьми, воинами по своей сути, но они обрядили себя в доспехи божественной власти. Королевские флаги несли перед ними, куда бы они ни шли. С X века короли брали классические имперские титулы, такие как цезарь, император, басилевс и Август. В их великолепии мы можем увидеть следы древних британских королей, сочетающих злобность и мстительность с заклинаниями и ритуалами. В сущности, владыками того же типа были Генрих VIII и Елизавета I.
Здесь существует преемственность. Обещания, которые король Эдгар давал на своей коронации в 973 году, были повторены в хартии Генриха I во время его коронации, начиная со слов «Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа! Я обещаю три вещи всем моим христианским подданным! Первое: церковь Господа нашего и все христиане в моих владениях должны хранить мир!» Церемония, проведенная архиепископом Дунстаном во время коронации Эдгара в Бате, стала основой всех последующих коронаций. Большая часть этого ритуала, например, была использована во время коронации Елизаветы II в 1953 году. В своих записях, в особенности в предисловии к переводу «Монологов» Блаженного Августина, Альфред размышлял о божественной власти короля, который ближе к Богу, чем любой другой человек в его королевстве; в самом деле, самого Господа можно рассматривать как «наиболее могущественного короля». Проклятые души в Судный день сравнивались с людьми, которые «осуждены пред лицом какого-либо короля».
От поколения к поколению передавалась одна и та же мысль. Монарх должен быть помазан освященным елеем и получить божественную власть; он (или она) избран Богом, а не людьми, и освящен Святым Духом. Именно поэтому с X века короли организовывали и контролировали монастыри и епископства; сила и единство нации вещественно подкреплялись союзом светской и духовной власти. Верхушка духовенства служила королю, помогая ему в войне и мире. Он был воплощением самого Христа.
Главной задачей короля было, бесспорно, вести своих людей в бой. С помощью распределения земель и богатств он делал страну более сильной и более достойной милости Господа. Все земли принадлежали ему. Он владел всеми дорогами и мостами, всеми монастырями и церквями, всеми городами и реками, всеми рынками и ярмарками. Именно поэтому с самых давних времен Англия контролировалась с помощью скрупулезной и сложной системы налогообложения. Даже монета чеканилась от королевского имени. Голос короля был гласом закона; он мог сказать, что хранит законы земли в своей груди. Так через много веков после своих саксонских предков заявил Ричард II.
Таким образом, Вильгельму Завоевателю не нужно было заново создавать особую роль сильного, централизованного короля; он просто должен был разыграть ту партию, которая уже была готова для него. Он короновался три раза в один и тот же год на церемонии, известной как праздничная коронация; мы можем представить себе картину, на которой король в своем молчаливом величии принимает клятву верности у своих великих лордов. Такие же торжественные коронации были в VIII веке, но, возможно, происхождение этого ритуала можно проследить еще дальше. Три дня в году — Рождество, Пасха и День Святой Троицы — языческие короли Севера приносили ритуальные жертвы во имя своих людей. Таким образом, королевский сан имеет очень древние корни. Принято считать, что Вильгельм Завоеватель следовал традициям франкской, римской или византийской цивилизации; тем не менее вполне возможно, что его настоящих предшественников можно найти среди тех, кто приказал построить Стоунхендж.
Анжуйские короли — линия Генриха II, Ричарда I и Иоанна I — инстинктивно поддерживали и даже усиливали ощущение божественности королевского сана. Все они были своенравными и безжалостными правителями, которые регулярно использовали ресурсы своей страны для поддержания собственной значительности. Ричард был первым королем, который использовал местоимение во множественном числе «мы» при составлении королевской хартии. Иоанн был первым, кто назвал себя королем земли, а не королем народа. Конечно, во время царствования Иоанна абсолютной королевской власти был брошен вызов его баронами, но эта власть не исчезла с его смертью. Она лежала в основе запутанной системы престолонаследия и династической борьбы следующих поколений; королевская власть по-прежнему была вопросом того, что возможно, а не вопросом того, что правильно или справедливо. В XIII веке впервые был применен принцип первородства, то есть наследования престола старшим сыном. Власть короны была закреплена во времена правления Генриха IV, Генриха V и Эдуарда IV. Ричард II был монархом, который больше других стремился подчеркнуть божественные права короля.
Не было никакого движения к более либеральному или благожелательному монарху, действующему в союзе с великими магнатами страны. Когда в начале периода, который стал известен как правление династии Тюдоров, для этого появились подходящие условия, король снова держал в своих руках всю власть и силу так же крепко, как любой нормандский монарх.
Верование в то, что своим прикосновением король может исцелять золотуху, возникло в какой-то момент в XII веке, хотя Эдуард Исповедник был наделен чудесными способностями гораздо раньше. Возможно, что Генрих II был первым королем, который проводил ритуальные излечения пораженных этой болезнью, и один из его придворных написал, что «королевское благословение» проявилось «уменьшением сыпи в паху и исцелением от золотухи». Традиция поддерживалась как минимум до 1712 года, когда королева Анна коснулась трехлетнего Сэмюэла Джонсона, страдающего эти заболеванием. Джонсон оставался роялистом до конца своей жизни.
