— Да кто вы, смрад и пепел, такой?! — любовник, поддернув штаны, почувствовавл себя вновь если не пупом земли, по как минимум тем, перед кем гнут спины.
— Возможно, ваш смертный приговор, — тихо и убийственно спокойно сообщил Тэд.
— Это Ланса вас послала? Эта ревнивая дура? — аристократ весь затрясся, только сейчас осознав, что перед ним не простой грабитель или душегуб.
— Мьярик, заткнись! — оборвала его Ангелина.
Она бросила выразительный взгляд на печатку со знаком ловца, изогнула бровь и чуть грассируя, явно играя на публику, спросила:
— И чем обязаны столь неожиданному визиту посланца Оплота?
— Скорее кому, — тяжелый взгляд Тэда заставил Ангелину остановиться.
Хозяйка особняка напоминала ловцу змею, что выписывает кольца, завораживая жертву. Вот только он был ни разу не кролик, потому желания взирать на обольстительницу остекленевшим взглядом умерло в Тэде, так и не родившись. Зато с каждой секундой руки все больше чесались, чтобы схватить эту стерву за шею и вытрясти из нее всю правду. Быстро. Эффективно. Не теряя понапрасну времени. Не больно-то эта красавица походила на убитую горем вдову и мать, недавно потерявшую единственную дочь.
Ангелина, будто почувствовав это, уже другим, деловым тоном произнесла.
— И кому?
— Вашей полупокойной дочери.
— К-к-как полупокойной? — заикаясь, вопросил Мьярик, до этого исправно выполнявший команду «Заткнись».
— Дочери? — это уже Ангелина. Вот сейчас ее удивление было искренним. Она не следила за лицом, оттого правильные черты исказились, обозначились морщины, и леди из красавицы превратилась в ошеломленную тетку.
— Да, я занимаюсь делом о покушении на жизнь Ше… — Тэд едва успел исправиться — Хлои Элгрис. В связи с этим у меня есть к вам ряд вопросом. К вам обоим, — закончил он выразительно.
Ловец не солгал ни словом, но умело, с ловкостью шулера перетасованные слова и факты сложились в новый витраж, представив зрителям ситуацию в нужном ему свете. Можно было поступить проще: задать все вопросы напрямую, не медля. Однако, в этом случае возникало сразу два «но». Все же отдельного дела по поводу смерти Томаса Элгриса официально заведено еще не было. Имелось другое — о регулярно сбегающих из барьера душах. Потому кидаться обвинениями в лоб, без предварительной подготовки, ловцу показалось неразумным. Вторая же, и главная причина — слишком была велика вероятность, что запах лжи у тех, кто врет спокойно, глядя в глаза, может быть едва уловим. А судя по тому, как эта самая Ангелина легко меняет маски, да и Мьярик — тоже весьма скользкий тип, то с этой пары станется солгать, что выпить стакан воды.
Тэд был способен почувствовать аромат лукавства. Но запах всегда становился тем отчетливее, чем сильнее волновался собеседник. А едва уловимые ноты вранья ловца не устраивали. В деле же убийства Элгриса осечек быть не должно. Потому сейчас он решил планомерно и расчетливо довести этих двоих до нервного срыва. Лишь когда эмоции обнажены, можно абсолютно точно отличить правду ото лжи.
— А если я откажусь? — с вызовом, в котором, впрочем, сквозил неприкрытый страх, выкрикнул Мьярик.
— Ваше право, но не обессудьте, если следующая наша встреча пройдет в застенках Оплота, — Тэд блефовал, но лишь отчасти. Да, ловцы были законом, с которым приходилось считаться и аристократии, но считаться чуть меньше, чем простому люду. Все же деньги — это отчеканенная власть. А последняя умеет договариваться даже с правосудием.
Вопросов больше не последовало ни от Ангелины, ни от ее любовника. Хозяйка лишь процедила:
— Спрашивайте, — и присела на козетку.
Мьрик так и остался стоять посреди комнаты, рассеянно озираясь по сторонам.
— Как долго вы состоите в любовной связи? — Тэд не миндальничал.
Если эти двое — любовники больше трех лет, то тогда вырисовывался и мотив для убийства Томаса. Да, сэр Элгрис даже после своей кончины не узнал, что супруга ему не верна. Но вдруг факт измены должен был вот-вот вскрыться, и Мьярик решил его убить? Хотя, глядя на красивое, породистое лицо с трясущимся сейчас подбородком в это верилось слабо.
Стальные нервы в этой паре были отнюдь не мужской прерогативой. Гораздо легче казалось представить Ангелину в роли убийцы супруга. У нее-то, как успел оценить ловец, хватило бы на это и силы духа, и выдержки.
Вдруг Томас, узнай о том, что является обладателем раскидистых рогов, потребовал бы развода и оставил бы Ангелину без шиллинга за душой? Тогда…
Все это пронеслось в голове Тэда еще в ту секунду, когда он только увидел мать Шенни в объятиях любовника, и сейчас ему нужно было подтверждение. Однозначные ответы на конкретные вопросы.
— Это не имеет… — меж тем брызгая спесью, как тявкающая дворняга слюной, возразил Мьярик.
Ловец лишь повернул голову и в упор посмотрел на любовника. Этот аристократ вызывал в нем лишь одно чувство — брезгливость.
Страх и высокомерие — Мьярик казался набит ими под завязку. И сейчас эти два чувства кидали его, как волны утлую лодчонку в шторм, то заставляя бросаться высокопарными фразами, то замолкать на полуслове.
«Прямо как истеричная дамочка, которая не может решиться, то ли ей падать в обморок, то ли повременить, — подумал Тэд. — Что в нем нашла эта Ангелина, кроме слащавости? Хотя, может, у аристократии в моде рафинад и приторность?»
Мьярик внешне напоминал классическую статую: исключительно правильные черты и пропорции лица, тела. Прямой нос, четко очерченные скулы и губы, алебастровая кожа, что выдавала в нем выходца из северных секторов. Волосы цвета спелой пшеницы длиной до плеч, заплетенные в косицу. Добавить к этому голубые глаза, элегантность и надменность, которые многие женщины принимают за величие… Мьярик обладал той внешностью, на которую так падки юные девичьи сердца. И не совсем юные — тоже.
Эти двое — Мьярик и Ангелина — представляли собой идеальную пару. Красивая обертка, а под ней… У одного — напыщенность, у другой — стервозность. Но оба — красивы, утонченны и бездушны, как манекены.
— Итак, как долго? — Тэд повторил свой вопрос в звенящей тишине.
На этот раз не звучало эмоций, ибо ответила Ангелина:
— Одиннадцать лет. Одиннадцать лет мы любовники. Я надеюсь, что данная информация не выйдет за пределы этого кабинета? Хотя и не могу понять: какое отношение это имеет к смерти моей дочери?
— Смерти? Ваша дочь жива, здорова, и даже плещет энергией через край. Я бы даже сказал, что порою она горит ею, как факел.
Ангелина сглотнула и зашарила рукой по ткани козетки, как слепая. Она поняла намек ловца и была полностью дезориентирована. Мало того, что дочь жива (а не поднятый некромантом зомби, как родительница решила поначалу), так она еще и стала магом!
Видя то, что мать Шенни утратила твердую почву под ногами, и (что самое главное) ее самоконтроль сейчас капитулировал (еще чуть-чуть, и начнется ее величество Истерика), Тэд резко встал, подошел вплотную и чуть наклонился. Он буквально навис над Ангелиной и, глядя ей в глаза, четко, чеканя слова, спросил:
