По как раз сейчас ей было трудно говорить с кем-нибудь об этом.
Ее ощущения были так новы, так бесценны для нее, казалось, будто живой драгоценный камень пульсировал в ее груди.
Герберт дежурил у комнаты отца.
— Вы пришли слишком поздно, мисс, — объявил он. — Его сиятельство, то есть хочу сказать полковник, ждал-ждал вас, но теперь он заснул. Так, я думаю, не надо вам беспокоить-то его сейчас, раз ему лучше, чем когда-либо.
— Я так рада, — сказала Вильма, — и конечно же, не буду тревожить его сон, если он спит.
— Спит, да-да, спит, как и сказал этот француз, а он-то ведь сказал, что обязательно надо господину спать, чтобы лечение было на пользу, да и время шло быстрее.
Вильма улыбнулась и пошла в свою комнату. Там она распахнула платяной шкаф и стала выбирать себе наряд. Все платья были хороши, но ей хотелось такое, чтобы оно своей красотой соответствовало самой изумительной ночи в ее жизни.
И тут она вспомнила о событии, которое должно было произойти в одиннадцать часов.
Сразу же вернулся страх. Вильма опустилась на колени около кровати и начала пылко молиться за спасение маркиза.
Она знала очень немного о дуэльных поединках, за исключением, пожалуй, того, что в Англии они были запрещены по распоряжению королевы Виктории.
Однако, по слухам, передаваемым шепотом, тайные дуэли все еще продолжались.
Порой один из дуэлянтов бывал тяжело ранен.
— Пожалуйста… о господи, пожалуйста… — молилась девушка, — пусть пострадает граф… не маркиз.
Она молилась, пока не раздался стук в дверь. Это Мария пришла помочь ей.
— Повар хочет знать, мадемуазель, будете ли вы ужинать дома, — спросила Мария.
— Нет, я ухожу, — ответила Вильма. — Но если отцу накроют ужин к восьми, я посижу с ним.
— Я думаю, ему подадут даже в половину восьмого, — сказала Мария.
— Тогда я посижу с ним, — решила Вильма.
С большим трудом Мария организовала для хозяйки ванну.
Лакей принес баки с горячей водой, ванну установили перед камином, хотя в нем и не было огня.
Вильма погрузилась в наполненную благовониями воду.
Медленно, без всякой спешки она вытерлась, затем занялась прической, доставившей ей много хлопот, потом, наконец, выбрала платье.
Это было ее любимое платье, его приобрели для самых значительных балов сезона в Лондоне, на которые ей так и не довелось попасть, поскольку она отправилась с отцом за границу.
Пока Мария помогала ей одеться, Вильма мечтала о том, как чудесно было бы танцевать на балу с маркизом.
Больше всего на свете ей хотелось сейчас снова оказаться в его объятиях, снова ощутить вкус его поцелуев.
» Я люблю его! Я люблю его!«— мысленно обращалась она к своему отражению в зеркале.
Когда она вошла в спальню отца, тот уже не спал.
Тем не менее он не только не обратил внимания на ее особенный наряд, но и не поинтересовался, где она собиралась обедать.
Он просто сказал ей, что чувствует себя лучше, но очень утомлен:
— Зато спина больше не причиняет мне никакой боли, и это — самое главное!
— О, папа, я так рада! — воскликнула Вильма. — Скоро вы опять сможете сесть в седло.
— Я укрощу этого жеребца, даже если он меня погубит! — пробурчал граф.
— Уверена, господин Бланк не рекомендовал бы вам начинать с такого буйного… — начала Вильма, но поняла — отец ее не слушал.
Она была уверена — что бы ему ни советовали, он будет поступать так, как считает нужным.
К концу ужина граф почти уже спал.
Она нежно поцеловала его.
Девушке очень хотелось рассказать ему о назначенной на эту ночь дуэли. Но тогда он наверняка запретил бы ей присутствовать при этом.
Она знала: в Лондоне ничего подобного не могло бы произойти с ней.
Там все были бы потрясены, если бы узнали, что она собирается присутствовать на дуэли между двумя молодыми людьми, к тому же дерущимися из-за нее самой.
Но здесь, в Париже, никто даже не догадается о том, кто виновница происходящего.
Более того, сами дуэлянты знают ее только под вымышленным именем.
» Для них я всего лишь помощница специалиста по электричеству!«— добавила она про себя с улыбкой.
Ей казалось, маркиз обрадуется, когда узнает о ней все.
» Он любит меня такой, какая я есть, а ведь я всегда боялась, что именно со мной никогда ничего подобного не случится «.
В Лондоне Вильму воспринимали лишь как дочь очень богатого графа, и светские дамы указывали на нее своим сыновьям исключительно по этой причине, а она оказалась слишком проницательна, чтобы не понять этого уже во время своего первого бала.
И безбородые юнцы танцевали с ней не потому, что видели в ней очаровательную девушку, а потому лишь, что она была леди Вильма Дэйл.
— Я расскажу маркизу, кто я на самом деле, после того как поединок закончится, — решила она.
Было очень трудно сохранять спокойствие в ожидании назначенного времени.
В тот момент, когда часы в зале пробили девять, она услышала шум колес на улице.
Девушка взяла с кресла свой бархатный плащ и накинула его на плечи.
Когда маркиз вошел в зал, она уже была готова и ожидала его.
— Я знал, вы не заставите меня ждать вас, — улыбнулся он.
Он взял ее за руку, провел по ступенькам вниз и помог забраться в закрытую карету.
Как только лошади тронулись, он обнял ее.
— Прошла целая вечность с тех пор, как я целовал вас, — произнес он и, нежно прижав ее к себе, поцеловал.
Весь мир потерял для Вильмы всякое значение.
На свете был только он и любовь, которую она испытывала к нему.
Небольшой ресторан в Пале-Рояль — Grand Vefour — оказался даже более привлекателен, чем она ожидала.
По словам маркиза, ресторан этот существовал еще до революции.
Стены были декорированы искусно выполненными, украшенными цветами панелями. В зале между большими окнами стояли удобные красные диваны.
Посетителей в ресторане было немного.
Вильма предоставила выбор блюд и шампанского маркизу.
Только когда официант оставил их, он взял ее руки в свои и заговорил:
— Наконец мы одни, ведь мне столько еще надо обсудить с вами, любимая моя.
По сначала позвольте мне сказать, что вы сейчас еще красивее, чем когда я оставил вас несколько часов назад.
Его взгляд заставил Вильму затрепетать.
