– Это всё не ко мне, – резонно отрезала престарелая помощница, изогнув брови новым, доселе неизвестным Руслану образом.
Он вышел из кабинета, прошелся по мрачноватому коридору туда – сюда. Жесткие, еще советских времен, узкие деревянные лавки с неудобными подлокотниками, тоскливо жались к стенам. С потолка свисали петли проводов.
Руслан оглянулся на приближающиеся шаги: высокая женщина в ярко-синей прокурорской форме, с низким, почти мужским голосом:
– Руслан Федорович? Что здесь, не в зале суда? Кого караулите? – Руслан улыбнулся. Ирма Алексеевна Федотова, помощник прокурора собственной персоной, со своим привычным юмором: – В каком зале нынче мордобой назначен?
– В шестом, Ирма Алексеевна, нынче – в шестом.
Та вздернула бровь:
– Перенос, что ли?
Вот тут Руслан замер:
– С чего вы взяли?
– Примета такая, вы не знали? Коли Павлова в шестой назначает, определенно по-быстрому отделаться хочет, перенос будет, – она искоса глянула на адвоката, пробасила примирительно: – Ну, Русла-а-ан Федрыч, ну, ей-богу. С вашим-то опытом не знать такие вещи!
– Да уж, куда мне до вашего прокурорского суеверия…
Ирма Алексеевна вздохнула, закатила глаза:
– Пойду у Настасьи отмечусь.
Ирма важно повела плечами, заплыла в кабинет помощника судьи, оттуда раздался громоподобный хохот. Руслан проворчал:
– Черт-ти что. Прокуроры в приметы верят, новые представители рисуются за полчаса до процесса.
Он направился в зал суда. Сегодня Золотарева присутствовать не будет. Руслан поймал себя на мысли, что это, и в самом деле, довольно странно – что он не настоял на присутствии доверительницы. Может, ему тоже что-то подсказывало, что сегодня рассмотрения по существу не будет?
– М-да.
Шестой зал – обычная коробка с трибуной и «аквариумом»
[2], ровными рядами неудобных скамеек, лакированными столами, установленными перед кафедрой в форме буквы «П», государственной символикой. Он занял привычное место, спиной ко входу. Представитель ответчика не появлялся.
Уверен в переносе. С чего бы это?
Ровно в девять пятнадцать в коридоре раздался громоподобный бас Ирмы Алексеевны, а следом за ним появилась и она сама. Выразительно глянув на Руслана, заняла место напротив.
Настасья Павловна забежала с толстенной папкой документов, немного заполошенная.
– Все на месте?
– Ответчика нет, – Руслан выжидающе глянул на помощницу судьи. Та не повела и бровью.
– Прошу встать, суд идет, – отчетливо произнесла она.
Руслан и Ирма Алексеевна встали. Из комнаты совещаний выскочила судья Павлова – немолодая дама, бодрая, сдержанная, с острым как пчелиное жало взглядом. И таким же языком, чего уж там.
– Прошу садиться, – бросила она, усаживаясь на судейское кресло словно на царский трон. – Слушается ело по иску Золотаревой Марии Антоновны к Чеботареву Сергею Анатольевичу о взыскании денежных средств по договору займа от четырнадцатого марта две тысячи семнадцатого года. Проверяется явка сторон. Истец, представитель истца присутствует?
Руслан привстал:
– Да, Ваша честь. Адвокат Лебедев Руслан Федорович.
Павлова кивнула:
– Доверенность и копия адвокатского ордера в материалах дела имеется. Представитель ответчика заявил ходатайство о переносе судебного заседания в связи с вхождением процесс. Ходатайство поддержал и ответчик Чеботарев. Вы ознакомились с ходатайством?
Руслан кивнул:
– Да, ваша честь. Хотелось бы ознакомиться с доверенностью, если она представлена.
Расчет точный – нет доверенности, нет и представителя. Пусть идут лесом.
– Пожалуйста, – судья Павлова протянула ему листок плотной гербовой бумаги.
Адвокат встал, взял его из рук судьи. Одного взгляда на документ хватило, чтобы его бросило в жар. Дело принимает совсем иной оборот.
– Что скажете по этому поводу истец? – Павлова посмотрела на него устало и чуточку с вызовом. Тонкие брови поползли вверх, глаза с черными «стрелочками» делали ее похожей на тигрицу.
Руслан отдал ей в руки оригинал и вернулся на свое место:
– Возражаю, Ваша честь, – Павлова прищурилась, не глядя на Руслана, уставилась в бумаги. – В материалах дела отсутствует информация относительно причин смены представителя. В этой связи действия ответчика рассматриваю как злоупотребление правом и прошу в удовлетворении ходатайства о переносе судебного заседания отказать.
Руслан сел. Ирма Алексеевна рядом тихо и протяжно вздохнула.
– Что скажет помощник Прокурора как привлеченное к судебному разбирательству третье лицо на стороне истца, не заявляющее самостоятельных требований?
Ирма Алексеевна тяжело приподнялась, искоса глянула на Руслана:
– Оставляю разрешение этого вопроса на усмотрение суда.
И тихо добавила:
– Простите, Руслан Федорович, не вижу смысла…
Павлова облегченно выдохнула:
– Суд, посовещавшись на месте, учитывая мнения сторон, принял решение ходатайство ответчика о переносе судебного заседания в связи со сменой представителя удовлетворить. О времени и дате нового судебного заседания сторонам будет сообщено дополнительно.
Громкий удар молотка, папка с делом захлопнулось. Павлова резко встала и, махнув рукавами судейской мантии, как крыльями, скрылась в комнате для совещаний.
Руслан откинулся на спинку стула.
– Вот так – то, Руслан Федорович, – Ирма Алексеевна похлопала его по плечу, и добавила: – Готовь доказательства. Буду благодарна, если представите их мне заранее. И еще, Руслан Федорович, если не будет ничего конкретного по Чеботареву, выйду из процесса. Так и знай.
– То есть вас раскрытие серии дел с мошенничеством не интересует?
– Отчего ж, интересует. Только я пока не вижу ничего, чтобы относилось к тем самым делам.
И выразительно цокнув языком, она покинула зал заседаний.
Руслан быстро собрал документы, сунул папку в портфель и торопливо вышел.
В коридоре тихотолпился народ, люди тревожно поглядывали друг на друга. Блондинка средних лет с ярким макияжем шипела неопрятно одетой паре:
– Да я вас здесь всех урою! Вы не знаете, с кем связались!
Руслан прошел мимо, заглянул к Настасье Павловне, коротко бросил:
– У себя?
Та от неожиданности промолчала, а Руслан, дернув золотую дверную ручку, уже в следующее мгновение был в кабинете Павловой.
