Помимо таких глубоко личных аллюзий авангардный хип-хоп играет на струнах своей демографической принадлежности, ровно так же, как хонтология и гипногоджик. Музыка соткана из сигналов, которые безотказно затрагивают нервную систему побого афроамериканца среднего возраста: поклонников рэпа, которые ещё помнят золотые дни хип-хопа (1987—1991 годы), .1 иногда уже достаточно взрослые, чтобы помнить фанк и соул < емидесятых и то, из чего они были собраны. В сознании ожигают не только музыкальные образы, но весь спектр жизненных ценностей и общество, в котором они существовали. Грэг Тейт увидел красоту, с которой «инструментальные композиции» | 1 >i 11 а «дают возможность понять и принять афроамериканскую культуру в её истинном обличии. У него получилось реконструировать пот, запахи и кожу тех мест, в которых реальные люди мнцевали, ели, занимались сексом, плакали, врали, напивались, всецело отдавались той страстной и великой музыке, которую ему удалось приручить. Он достучался до -того места, где в каждом из нас живёт музыка — обрывки звука и слов, с которыми > вязаны коллективные и личные воспоминания».
Концентрируя свою мысль на блаженстве памяти, Тейт увидел в работах J Dilla музыкальное сопровождение к своей соб-(I венной жизни. Его акцент на чувственную сторону этого
которые выстраивали свои композиции вокруг кульминационных моментов музыкальных тем к кинофильмам, Лопатин рассуждает о «медитативной основе цикличности в музыке, которая приближает нас к осознанию бесконечности». Основанная на цикличности музыка вроде хип-хопа и гипногоджика — это лекарство от «глубокой меланхолии, которая возникает от невозможности удержать время, чтобы исправить свои ошибки».
ЗАВТРА
Конечно, хип-хоп — особенно его авангард, мир, в котором правя!’ такие журналы, как Wax Poetics, и лейблы вроде Stone’s Throw, — спекулирует на нежной грусти по прошлому и ушедшему. Музыка таких артистов, как J Dilla и Madlib, наполнена заклинаниями и воззваниями к призракам истории чёрной музыки. Отис Джексон-младший, выпускающий большую часть своей музыки под псевдонимами Beat Kondukta и Madlib, пользуется фантомными личностями и записывает музыку с воображаемыми коллег ами по цеху — ровно так же действуют Джеймс Ферраро и Спенсер Кларк. В составе его проекта Quasimoto четыре участника: он сам; Мэлвин Ван Пибблс — автор музыки и режиссёр фильмов периода эксплуатации чёрного труда (прису тствует в музыке в форме семплов); Astro Black (Сан Ра) и знаковый британский диджей DJ Lord Sutch (по всей видимости, сын главного балагура рок-н-ролла Скриминг Лорд Сатча).
Наряду с бесконечно богатой историей чёрной му зыки J Dilla, известный так же как Jaydee и, возможно, самый знаменитый и влиятельный деятель хип-хопа последних пятнадцати лет, использовал в качестве исходного материала фондовую музыку и семплы из старых рекламных роликов. В качестве наиболее точной аналогии с британской хонтологией можно упомянуть великую композицию «Lightworks», собранную Dilla по кусочкам из музыки, которую Рэймонд Скотт (американский пионер электронной музыки, своего рода Radiophomc Workshop в лице одного-единственного человека, который, сидя в собственном подвале, кроил музыку с помощью примитивных синтезаторов и драм-машин) написал для серии рекламных джинглов Bendix под общим названием «The Tomorrow People» и рекламы Baltimore Gas and Electric Со. Как и у Ghost Box, здесь очевидно стремление возродить былой футуризм, но американская вер-
, |С)0
сия отличается тем, что в большей степени связана с корпоративным сектором и коммерцией, а не с государственным и общественным радиовещанием.
ПРИЗРАКИ ГРЯДУЩЕГО ПРОШЛОГО
После смерти Dilla сам занял место в пантеоне чёрной музыки, послужив вдохновением для таких работ, как «Fall in Love (j Dilla tribute)» музыканта Flying Lotus и его же ремикс на «Lightworks». 11о по-настоящему хонтологические аспекты музыки FlyLo носят весьма личный характер. Призрак Элис Колтрейн, великой теги Стивена Эллисона, основоположницы мистического джаз-фьюжна, парит сквозь всю его музыку в форме звуков арф и струнных оркестровок. «Cosmogramma» в данном контексте стоит особняком. Весь альбом пронизан звуками, записанными музыкантом в последние дни, проведённые рядом с умирающей матерью: больничными звуками прибора контроля показателей её жизнедеятельности и звуком дыхания через респиратор.
Помимо таких глубоко личных аллюзий авангардный хип-хоп играет на струнах своей демографической принадлежности, ровно так же, как хонтология и гипногоджик. Музыка соткана из сигналов, которые безотказно затрагивают нервную систему любого афроамериканца среднего возраста: поклонников рэпа, которые ещё помнят золотые дни хип-хопа (1987—1991 годы), а иногда уже достаточно взрослые, чтобы помнить фанк и соул семидесятых и то, из чего они были собраны. В сознании оживают не только музыкальные образы, но весь спектр жизненных ценностей и общество, в котором они существовали. Грэг Тейт увидел красоту, с которой «инструментальные композиции» | Dilla «дают возможность понять и принять афроамериканскую культуру в её истинном обличим. У него получилось реконструировать пот, запахи и кожу тех мест, в которых реальные люди а лицевали, ели, занимались сексом, плакали, врали, напивались, всецело отдавались той страстной и великой музыке, которую е му удалось приручить. Он достучался до того места, где в каждом из нас живёт музыка — обрывки звука и слов, с которыми связаны коллективные и личные воспоминания».
Концентрируя свою мысль на блаженстве памяти, Тейт увидел в работах] Dilla музыкальное сопровождение к своей соб-< л венной жизни. Его акцент на чувственную сторону этого
прустианского вызова фиксирует разницу между объединяющей и рефлективной ностальгиями, которые описывала Светлана Бойм. Единение в контексте хип-хоп-культуры можно легко связать с чёрным национализмом и движениями вроде Afrocentric Native Tongues: мечты о репатриации, репарации и восстановлении утерянного суверенитета. Рефлективная ностальгия в большей степени про национальность, нежели национализм: в противовес высоким идеалам и героизму личная и очень конкретная. Эти мечты обращены к миру явных и неявных различий, духовного и плотского восприятия вкуса, запаха, звука, прикосновения.
ЗАВТРА
КАШЕОБРАЗНЫЕ ХИТЫ
Некоторые критикуют хонтологию и гипногоджик, опираясь лишь на то, что это всего лишь формы постмодернизма: «хорошее ретро» лучше, чем «плохое ретро». Несомненно, что хонтология появилась в той матрице культурных условий, которую я неоднократно бичевал на страницах этой книги: стремление ухватиться за ускользающие времена популярной культуры, атрофирован-
ДЖЕЙМС КИРБИ: V/VM И THE CARETAKER
«Это очень в духе северной Британии, в духе рабочего класса, - говорит Джеймс Кирби о семплиро-ванной музыке, которую он писал под псевдонимом V/Vm, когда жил в Стокпорте в конце девяностых. — Материал, который использовался в тех альбомах, напоминает мне об ужасных семейных вечеринках в честь чьего-нибудь дня рождения. Тех диких праздниках, на которых, как правило неожиданно, начинается мордобой из-за того, что кто-то кому-то должен денег или не так посмотрел на чью-то жену. V/Vm — это звуки окружающего, доносящиеся в залитые пивом уши».
