На первый взгляд создавалось впечатление, что Свифт находился у кабинета министров на службе. Но что он получал взамен той изнурительной работы, когда приходилось знакомиться с сотнями писем ради того, чтобы в лучшем случае «выжать из каждого строку или хотя бы слово» для своего памфлета; когда следовало присутствовать во время бесед министров, чтобы «быть в курсе» всех новостей, участвовать в заседаниях кабинета министров, так как ему надлежало знать их дела не меньше, чем кому бы то ни было, – ведь именно Свифту предстояло оправдывать политику тори? «Я тружусь как лошадь», – признавался он Стелле. Но как оплачивался каторжный труд памфлетиста министрами – тори? Получал ли Свифт хотя бы какое – нибудь вознаграждение за свои многочисленные услуги, оказанные партии? Напомним, что он происходил из бедной семьи и материально был плохо обеспечен. Должность приходского священника в Ирландии, которая по – прежнему оставалась за ним, ежегодно приносила не более трехсот фунтов. Между тем тот образ жизни, который был навязан Свифту новыми друзьями – лордами, с его доходом было вести нелегко. «Богачи имеют склонность обходиться подобным образом (обедать в складчину) со всеми подряд, нисколько не заботясь, есть ли у человека средства», – жаловался Свифт Стелле в одном из писем.
Проживая в столице, литератор был вынужден неоднократно обращаться к любимой женщине с просьбой поторопить своего управляющего с отправкой векселей. «Я нуждаюсь в деньгах», «Мне нужны деньги», – нередко взывал он в своих письмах к Стелле
382. И тем не менее, находясь на службе у министров, Свифт не имел от них ни гроша. «Я никогда не получал ни одного шиллинга от министра или иного подарка, за исключением нескольких книг, – написал позднее Свифт в предисловии к трактату «История четырех последних лет правления королевы». – Я не желал, чтобы они помогали мне. Я действительно очень часто обедал с государственным секретарем и казначеем, но в те дни это никак нельзя было назвать подкупом. Я отказался стать капелланом у лорда – казначея, поскольку полагал, что это поставит меня в зависимое положение»
383. Когда Харли предложил Свифту, как он это привык делать по отношению к наемным писакам, вознаграждение в 50 ф. ст. за журнал «Экзаминер», Свифт с достоинством отверг подобный «дар», но его гордость и самолюбие были этим уязвлены. «Мне отвратителен и сам поступок, и способ, какой он (Харли) для этого избрал, – жаловался Свифт Стелле. – Я возмущен до глубины души»
384. Свифт предпочитал оставаться в стесненном финансовом положении, нежели становиться зависимым от кого бы то ни было. Ни за одно из своих произведений он не получил ни гроша. И лишь только его «Путешествия Гулливера» принесли автору от издательства 200 ф. ст. гонорара.
Бескорыстно оказывая услуги министрам – тори, Свифт в то же время справедливо полагал, что приход в Лондоне или неподалеку от него он вправе получить. Однако министры отделывались пустыми обещаниями. В апреле 1713 г. был подписан Утрехтский договор о мире, после чего миссия торийского памфлетиста была завершена, и он собрался возвратиться в Ирландию. Тогда – то министры и «выхлопотали» ему место декана в церкви св. Патрика в Дублине. «Я не могу испытывать радость при мысли, что остаток дней мне предстоит провести в Ирландии. Признаюсь, я питал все же надежду, что министры не допустят моего отъезда, – с чувством глубокого разочарования писал Свифт Стелле, узнав о своем назначении. – Я весьма уязвлен»
385. Так министры –тори «отблагодарили» памфлетиста за его бескорыстную службу.
Как видно, торийские министры попросту использовали перо Свифта для достижения своих целей в политической борьбе. Однако он не был ни наемным писакой, ни слепым орудием в их руках. Свифт сознательно поддерживал торийский кабинет министров, потому что в полной мере разделял взгляды партии. И в этом легко убедиться, обратившись к анализу его воззрений в период сотрудничества с тори.
Политическая платформа Свифта складывалась из его взглядов на происхождение государственной власти и форму правления, отношение к королевской прерогативе и парламентским привилегиям, оценок гражданских свобод и теории непротивления власти тирана и т.д. Многие из них формировались в его бытность вигом. Изменились ли эти взгляды, когда Свифт начал сотрудничать с партией тори?
Надо заметить, что вопрос о государственном устройстве Англии он в своих произведениях специально не рассматривал, однако высказанные им замечания о королевской власти, парламенте, кабинете министров и т.п. позволяют составить общее представление о его отношении к данной проблеме. Как и в прежние времена, Свифт продолжал защищать правление конституционной монархии, однако теперь он выступал за расширение королевской прерогативы, утверждая, что без нее королевство прекратит вообще свое существование. Он полагал, что объявление войны и заключение мира, а также назначение высших должностных лиц должно оставаться за монархом. «Совершенно очевидно, – писал он в трактате «Письмо к вигскому лорду», – что объявление войны и заключение мира так же, как и избрание министров – полностью во власти короны, и потому спор, ведущийся в настоящее время (о продолжении или прекращении войны за испанское наследство – Т.Л.) происходит между сторонниками и противниками королевской прерогативы»
386. Перемещения должностных лиц также является бесспорной прерогативой правителя. «Все должности в армии, государственном аппарате и при дворе заполняются по желанию правителя, – писал памфлетист в «Экзаминере», – и когда я вижу, как смещается сановник, происходят перестановки в министерстве в правление такой справедливой и милостивой правительницы (королевы Анны – Т.Л.)), то я, естественно, прихожу к заключению, что делается это на основе самого серьезного разбирательства и вызвано скорее всего проступками пострадавших»
387.
Свифт не сомневался в том, что монарх должен стоять во главе свободного парламента, добиваясь гармонии в отношениях с народом и ставя во главу угла своей политики не только собственные интересы, но и интересы страны в целом. На взгляд просветителя, верховный правитель вправе возглавить одну из партий, чтобы добиться равновесия между ними. Однако ему необходимо способствовать их попеременному возвышению. При этом он обязан руководствоваться целью сохранения гражданского мира в стране. Являясь противником теории «божественного» происхождения королевской власти, а также превращения ее в тиранию, Свифт в то же время не подвергал сомнению самое существование монархического правления. Скорее он выступал как сторонник «просвещенного» абсолютизма, когда заявлял, что король должен руководствоваться «здравым смыслом», «разумностью», «справедливостью», умением быстро решать государственные дела.
