Она взглянула на него и сразу же отвела глаза, а затем, не дожидаясь приглашения, подошла к трону и взяла в руки связку колосьев, лежавших там, куда она положила их в прошлый раз.
Приняв требующуюся позу, она стала смотреть чуть вверх, словно на льющийся с небес божественный свет.
Он замер и не шевелился, но она знала, что его взгляд прикован к ней. Потом он сказал:
– Превосходно! Теперь мне ясно, в чем заключалась моя ошибка.
Вулкан взялся за кисть и принялся быстро работать. Через некоторое время он поинтересовался:
– Почему тебе пришлось так спешить? Ты бежала?
– Я… я думала, ты меня ждал.
– Верно, ждал. Но мне показалось, что ты пришла откуда-то издалека.
Она не ответила, а он улыбнулся и сказал:
– По-прежнему секреты? Все еще хочешь, чтобы я терялся в догадках?
– Почему бы и нет. Объяснения всегда бывают скучными и часто… несут с собой разочарование.
– Кто тебе это сказал? – спросил он с удивлением в голосе.
– Разве это не может быть моим собственным жизненным наблюдением?
– По тебе не похоже, чтобы ты испытывала какие-либо разочарования в своей жизни.
– А как, по-твоему, должен выглядеть разочарованный человек?
– Циником – но ты слишком юная для этого! Либо иметь пресыщенный вид – а ты пока еще слишком невинна. Нет, пока еще ты – само воплощение юности, а в юности всегда на что-то надеешься, чего-то ждешь, и воображение рисует тебе самые заманчивые перспективы.
– И чего же я, на твой взгляд, жду от жизни? – лукаво поинтересовалась Астара.
– Любви, разумеется! Женщины никогда не ждут ничего другого – только любви!
– А мужчины?
– Мужчинам нужно еще множество других вещей.
– К примеру, деньги? – подсказала Астара.
– Деньги сами по себе не столь важны, – пожал плечами Вулкан. – Однако с их помощью удается достичь желаемого результата и утолить свои амбиции. Поэтому нередко приходится тратить массу времени, изыскивая возможность заплатить зато, что так тебе необходимо.
– Тебе тоже приходится это делать?
– В прошлом иногда приходилось.
– А теперь?
– Теперь, слава Богу, с финансовой точки зрения у меня есть все, что мне требуется. Впрочем, сами по себе деньги никогда не были моей целью.
– Вполне понятно! Ты хочешь достичь успеха своей книгой и картинами.
– Так и будет!
– А ты уверен, что люди тебя поймут?
– Люди? Кого из художников заботит, поймет ли его толпа? Я обращаюсь к немногим, очень немногим, кто способен воспринять то, что я пытаюсь сказать.
– Как раз об этом и я собиралась тебя спросить: что ты пытаешься сказать?
Он не ответил, и она пояснила свой вопрос.
– Ты еще не сказал мне, о чем твоя книга, кроме того, что в ней идет речь об элевсинских мистериях.
– Кроме них, в мире существовало еще много других.
– Так, значит, ты написал книгу о различных мистериях?
– Если кратко суммировать – то да, об этом!
– Как интересно! А про что, к примеру, рассказывается в ней еще?
– Про Мекку.
Астара настолько удивилась, что повернула к нему голову.
– Ты хочешь сказать, что побывал в Мекке в качестве паломника? – недоверчиво спросила она.
– Да!
– Не могу поверить!
Она слышала отцовские рассказы про хадж – паломничество, которое совершают мусульмане в святая святых ислама, в запретный город, куда приходится идти восемь дней через безводную Аравийскую пустыню.
Еще ей было известно, что в город не может проникнуть ни один неверный.
По словам отца, исследователи-христиане не раз пытались достичь Священного города, но никто из них так и не вернулся, чтобы поведать об увиденном.
– Как же ты туда сумел пробраться? -удивленно поинтересовалась Астара.
– Путешествие получилось не совсем приятным, – весело ответил Вулкан, – но зато теперь перед тобой стоит суфий, правоверный обладатель зеленого тюрбана!
Астара едва не выдала себя. У нее уже готово было вырваться сожаление, что она не может рассказать обо всем услышанном отцу. Но она вовремя спохватилась и спросила:
– И ты нарисовал об этом картину?
– Да, но она получилась не слишком правдоподобная. Сакральные ритуалы, покров тайны, аура веры, вибрирующая вокруг каабы – священного камня мусульман, священная черная гробница… Все это неописуемо! И передать это почти невозможно!
Астара подавила тоскливый вздох.
– Как бы мне хотелось увидеть это тоже!
– Уж тебе определенно не суждено это осуществить, – с улыбкой ответил Вулкан, – кстати, я почти уже принял решение не включать описание этого таинства в книгу и не выставлять картину.
– Почему же?
– Потому что мне, возможно, захочется через некоторое время побывать там снова. Я надеюсь посетить многие мусульманские страны, а если станет известно, что я обманул приверженцев ислама, меня не только будут ждать там всяческие ограничения свободы передвижения, но и сама моя жизнь окажется под угрозой.
Астара поняла, что слово «ограничения» для него очень много значит.
– Да, жаль, что такие интересные впечатления не дойдут до читателей, – сказала она. – И в то же время я, кажется, понимаю тебя.
– Что я не хочу сталкиваться с ограничениями свободы?
– Да.
– Сомневаюсь, – возразил он. – Женщины никогда не понимают таких вещей. Им хочется связать мужчину по рукам и ногам, держать в клетке и откармливать.
– Не все женщины такие, – не согласилась Астара, подумав о своей матери.
– Все без исключения! – решительно заявил Вулкан. – А если чудо и возможно, если и существует на свете женщина, думающая по-иному, то лично мне такая еще ни разу не попадалась.
При этих словах он бросил взгляд на Астару. Затем с легкой иронией в голосе сказал:
– Хотя, если это богиня, к примеру Афродита, то она может оказаться и не такой, как все.
Его слова отчего-то огорчили Астару, хотя она сама и не понимала причины.
Она буквально воочию увидела, как он удаляется прочь от нее, исчезает в песках Аравийской пустыни, переодетый в мусульманина, надев зеленую чалму, носить которую получил право, побывав в Мекке, и она прощается с ним навсегда.
– О чем ты думаешь? – неожиданно спросил Вулкан.
