Значит ли, что у меня тоже есть шанс вернуться?
— Эй, об этом даже не думай! — Дик внезапно посерьезнел.
Я с подозрением глянула на него:
— Слушай, а как это ты мои мысли читаешь? Ты же пассив.
Он пожал плечами.
— У меня очень слабый активный дар, нет смысла его развивать, а ты громко думаешь. Твои мысли буквально кричат.
— То есть, — осенило меня, — хочешь сказать, что я вещаю как рупор?
— Не знаю, о чем ты. Но да, думаешь очень громко.
Я закусила губу и уставилась себе под ноги. Мы как раз шли по дорожке, выложенной коричневой плиткой.
Что же это получается, в Академии любой может узнать, что у меня на уме? Не только ректор и профессора, но даже студенты и обслуживающий персонал?
Худшее положение вряд ли можно придумать!
— Да не переживай ты так, — вывел меня из задумчивости голос Дика. — Тут все такие первые дни. Ошалевшие. Поэтому с самого начала адептов учат ставить ментальные щиты — это чтобы никто случайно не услышал твои мысли. Понятное дело, если кто-то из профессоров захочет покопаться в твоей голове, ты ничего не сделаешь, уровень не тот, но от случайных ушей щиты спасают. Потом научишься ставить блоки. Это чтобы чужие мысли не лезли в голову.
— А тут и такое бывает?
— Бывает, — он грустно усмехнулся. — Старшекурсники с актива любят так шутить. Внушат, что ты курица. Будешь бегать по общаге, хлопать крыльями и кудкудахтать.
От такой перспективы меня мороз по коже пробрал. Захотелось немедленно бросить все и искать Наареша. Пусть учит меня ставить щиты и блоки!
* * *
Вход в общежитие перекрыла невысокая, но грозная бородатая ми Гресса.
— Мужчинам нельзя! Женский корпус! — изрекла она, умудрившись заполнить чуть ли не весь дверной проем.
— Я только помочь… — Дик приподнял пакет, но гномиха была непреклонна:
— Нельзя!
Выхватив пакет из его руки, она демонстративно махнула ему в сторону соседнего здания — мужского корпуса. И сама поперла вещи по лестнице.
У двери поблагодарив ми Грессу, я кое-как затащила все в свою комнату. Здесь было тихо, уютно и очень светло. Ласковый ветерок долетал в открытое окно…
Окно! Точно помню, что не оставляла его открытым! Боялась, что Белка в незнакомом месте может куда-нибудь дернуть.
— Белка! Белочка! — забыв обо всем, я побежала по апартаментам, заглядывая под кровати, в шкафы и даже в комнату к Саи.
В спальню русалки ворвалась машинально, позабыв, что двери могут меня не пустить. К моему удивлению, они легко распахнулись. Не успев притормозить, мое тело перелетело через порог, споткнулось за какую-то вещь, лежащую на полу, по инерции пронеслось через комнату и едва не врезалось в девушку, что бежала мне навстречу.
Я успела вовремя остановиться. Присмотрелась к незнакомке, что тоже притормозила, и тут же горячо похвалила себя: еще пара шагов, и впечаталась бы лбом в огромное зеркало, занимавшее стену от пола до потолка.
С интересом огляделась.
Спальня Саи напомнила покои принцессы из арабских сказок. Мебель стандартная, как у меня. Но обилие больших и малых подушек на полу — об одну и них я и споткнулась. Расписные напольные вазы, ковры, узорчатый чайный столик, на котором возвышалась чаша для благовоний — все наводило на мысли о жарких восточных ночах.
В воздухе стоял тонкий аромат лаванды и розмарина.
Я принюхалась. Так и есть, запах шел от бахурницы на столе. Не долго думая, заглянула в нее, потом прошлась по комнате, слегка недоумевая. Зачем Саи столько ковров и подушек? Она поклонница восточного колорита? А может, русалки так и живут? Что я о них знаю — да ничего.
— Мряу! — раздалось за моей спиной.
Отложив статуэтку, которую крутила в руках, я бросилась к кошке.
Белка сидела на пороге как ни в чем не бывало и сыто облизывалась. Вид у нее был довольный.
— Ты где была?! — напустилась я на нее. — Разве можно так уходить?!
И осеклась. Я же с кошкой говорю, а не с мыслящим существом! И жду, что она мне ответит.
Вместо слов схватила Белку на руки, потискала, прижимая к себе. Удивилась плотно набитому животу.
Интересно, где это она подкрепиться успела? Неужели, и в самом деле ловит мышей?
Белка вывернулась из рук с независимым видом. Задрала хвост трубой и прошествовала в мою спальню. Я вернулась вслед за ней, аккуратно прикрыв дверь в комнату Саи. Глянула на Мобилку. До обеда оставалось еще полчаса, как раз достаточно, чтобы изучить полученные вещи.
Больше всего меня интересовали артефакты, похожие на те, что пришлось использовать на экзамене. Стеклянная палочка пси-резонатор, сфера из горного хрусталя на мраморной подставке, маленькое серебряное псише, которое поворачивалось на триста шестьдесят градусов. Странно, что оно не стеклянное, как обычное зеркало, а хорошо отполированный лист серебристого металла, тонкий, словно картон, размером со среднюю книгу.
Была еще шкатулка с различными колбочками и ретортами. Часть из них оказалась плотно закрыта и заполнена цветным веществом, часть — пустая. Я не рискнула проверять, что там внутри. Вдруг это летучие яды или соляная кислота? Отложу, от греха подальше, до лучших времен.
В душе я тайно надеялась, что «лучшие времена» никогда не наступят. Ректор поймет, что ошибся. Сжалится, и отправит меня домой.
Знакомство с новым имуществом прервал колокольный звон. На экране высветилось: «обед».
— Черт! — я потрясла Мобилку. — Вот как тебя отключить?
«Адепты первого уровня не могут вносить изменения в глобальные настройки, но вы можете изменить звук оповещения», — раздался сухой голос у меня в голове.
От неожиданности я едва не выронила Мобилку из рук.
— Так ты еще и разговариваешь! — протянула, разглядывая ее.
Экран продолжал светиться. На нем издевательски подмигивало единственное слово «обед».
Интересно, что будет, если я его пропущу?
«Как ваш индивидуальный помощник, не советую этого делать».
— Это почему еще? Может, у меня нет аппетита, — возмутилась я вслух, потому что общаться мысленно с этой коробочкой казалось еще большим бредом.
«Я не диагностирую у вас отсутствие аппетита, адепт Королева. Присутствие на приемах пищи обязательно для всех учащихся. Вы нарушили дисциплину, пропустив завтрак. Это будет занесено в личное дело».
Колокольный звон усилился. В нем пробивались звуки набата, вторя ударам моего сердца.
Вот же прицепилась!
— Ладно-ладно, иду, — проворчала, понимая, что выкрутиться не удастся.
Не то чтобы я не хотела есть. Как раз наоборот, очень проголодалась, ведь с утра ни крошки во рту. Но не нравится мне, когда принуждают…
