— Не скучала? — тихо спросил он. Какая наглость!
— Как? — хрипло вырвалось у меня из пересохшего горла, но он лишь усмехнулся.
А вечер продолжался. Кристаллы были розданы, и, повинуясь невидимому сигналу, разговоры стихли. Глава рода завел речь о том, что сегодня знаменательное событие: в их семью входит Нейлани.
Ясно, перешли к обсуждению моей персоны. Я внутренне напряглась, готовясь озвучить свое решение и подпортить им праздник.
Высший взял меня за руку и повел поближе к отцу. Нам уступали дорогу. В зале постепенно смолкли голоса, и в гробовой тишине мы поднялись по ступеням на возвышение.
Из-за спины главы Дома шагнул мужчина, держа на бархатной подушке Рамиолинисию и протягивая ее мне. Я взяла книгу. Замок щелкнул, и она раскрылась в моих руках.
— Дорогая Нейлани, приветствуем вас с вхождением в нашу семью! — произнес глава Дома.
Мужчина с подушечкой шагнул опять ко мне, предлагая вернуть книгу. Нехотя положила ее обратно.
— Укажите нам своего избранника, — торжественно попросил отец марианца, и все взгляды скрестились на мне.
Высший отпустил мою руку и сделал шаг в сторону. Вот только его двойник остался рядом, и в тот момент, когда я хотела открыть рот и озвучить свое желание остаться в храме, он вошел в меня, надев мое тело словно костюм. Это было как удар под дых. Дыхание перехватило, и я перестала чувствовать себя.
Двойник полностью захватил контроль надо мной, буквально отодвигая мое сознание в сторону. В шоке и бессильной ярости я вынуждена была наблюдать, как мое тело преклоняет колени перед высшим. Разум бился в невидимых путах, не в силах ощутить собственное тело и даже моргнуть. Я смотрела снизу вверх в янтарные глаза высшего, взгляд которого был абсолютно нечитаем.
— Да будет так! — огласил глава Дома. — Пусть все присутствующие засвидетельствуют сделанный выбор.
С разных концов зала донеслось:
— Свидетельствуем…
— Свидетельствуем…
— Свидетельствуем…
Сразу после этих слов давление исчезло, и чужеродная энергия внутри рассеялась, но я так и осталась на коленях, не в силах прийти в себя от потрясения. Кровь отхлынула от лица. У меня даже не было выбора! Они лишили меня всего, собираются использовать в своих целях. Мне даже призрачного шанса на свободу не дали! В этот момент в моей душе поднялась жгучая ненависть.
Глядя в янтарные глаза на безупречно красивом лице, я поклялась себе, что сделаю все от меня зависящее, чтобы не играть по их правилам.
Марианец протянул руку, предлагая помочь подняться, но я ее проигнорировала. Встала без его вшивой помощи, пусть и не так грациозно. Неудобный момент постарался сгладить глава Дома, спросив у меня, как представить следующую Нейлани.
— Зовите меня Нейлани.
Моей семьей им не стать, а называть свое имя — много чести. Мне они свои не сказали.
Дерзкий ответ заслужил стальной взгляд главы Дома, но он держал лицо и громко объявил:
— Приветствуем Нейлани нашего Дома! Приглашаю всех разделить с нами праздник.
Зазвучала музыка, и высший поспешил увести меня к гостям.
Хоть он и снял контроль с моего тела, но последующее представление прошло мимо сознания.
— Надо же, землянка, — только и слышались шепотки отовсюду. — А все гадали, чего это он ее с собой приволок.
К нашей паре подходили с поздравлениями. И взгляды — алчные, любопытные, оценивающие. Меня они мало трогали. Я как будто заледенела изнутри, переживая крах всех своих надежд.
Улучив момент, высший поинтересовался:
— Почему ты не назвала свое имя?
— Вы мне тоже не представились, — безразлично произнесла я.
— Можешь обращаться ко мне Даркан.
— Можете называть меня Нейлани, — ответила, не глядя на него.
— Отказ назвать свое имя показывает, что ты считаешь себя выше присутствующих.
— Правда? А вы сравните, сколько высших марианцев, а сколько Нейлани.
Вместо того чтобы разозлиться, мужчина усмехнулся, пребывая в благодушном настроении. Конечно, права свои на меня перед всеми заявил, можно и расслабиться.
— Нейлани не выжить долго без нас.
— Почему же? Нужно всего лишь не открывать книгу, — парировала я. Кстати, к Рами у меня будет особый разговор. Она знала, что так будет, и ни слова не сказала, давая тешить себя иллюзиями.
— И долго ли проживешь? Сейчас, благодаря моей энергии, ты практически бессмертна, — продолжил наш спор высший.
— Небольшая радость, когда пусть и короткую жизнь забирают, даря вместо этого вечное рабство. И не надо говорить, что это не так! Мне известно, что предыдущие Нейлани чаще всего предпочитали соскальзывать в безумие. А если Рамиолинисии теряли к ним интерес, заканчивали самоубийством, потеряв интерес и волю к жизни.
Мои аргументы пришлись ему не по вкусу.
— Разве ты рабыня?
— А разве я вас выбирала? — полоснула его взглядом и отвернулась.
— Неужели я так плох? — Он придвинулся ближе, обнимая за талию и склоняясь к лицу: — Не терплю своеволие? Не прислушиваюсь к твоим желаниям? Не уважаю твою скорбь по утерянному другу?
Со стороны казалось, что он интимно нашептывает что-то приятное мне на ушко, но жесткая хватка пальцев на талии показывала, что я его задела.
— Меня не покидает ощущение, что я для вас как питомец, которого вы приручаете. Ждете, когда к вам привыкну. Сильно не давите, оставляя видимость свободы, но в определенные моменты, как сегодня, жестко показываете, кто здесь хозяин. Уберите руку, мне больно!
Я дернулась в сторону, вырываясь из объятий.
К нам подошли, и марианец натянул на лицо любезную маску, принимая поздравления, а я перевела дух.
Взяла бокал с подноса у проходящего официанта и пригубила какой-то местный слабоалкогольный напиток, чтобы промочить горло. А может, напиться? На этом празднике жизни я чужая и лишняя. Это у них есть повод веселиться, а мне остается только топить свое горе в спиртном. Я так надеялась избавиться от марианца, а оказалась связанной с ним. И не обольщалась перспективами нашего сотрудничества.
— Ты недовольна моим отношением к тебе? Но ты не сделала ничего, чтобы мы стали ближе, — произнес высший, освободившись от собеседника и продолжая наш разговор.
Он был прав, я старалась держаться на расстоянии. Но у меня были причины! Планируя укрыться в храме, надеялась больше его не встретить.
— Что же ты молчишь, Нейлани Без Имени? — вкрадчиво спросил он. — Не хочешь для начала сказать, как тебя зовут? Мы связаны теперь с тобой навсегда. Сделай шаг навстречу.
Мне до скрежета в зубах не хотелось называть свое имя. Казалось, что с ним я отдам высшему часть себя.
