И он пошел дальше, волоча меня за собой. Я брыкалась, но не могла тягаться с ним. Попыталась вывернуться из его хватки.
– Не надо, – попросил он, и это прозвучало как мольба. – Би, не вынуждай меня тащить тебя силой. Я этого не хочу. – Голос его надломился при этих словах. – Я и так из последних сил заставляю себя идти вперед. Если бы я только мог вернуться и умереть рядом с ним! Но я должен вывести тебя! Как мог Лант позволить тебе вернуться одной! – В последних словах прозвучало сожаление. Как будто я беспомощная маленькая девочка. И как будто кто-то еще мог быть виноват.
– Он не позволял, – возразила я. – Я велела Перу сторожить выход и вернулась предупредить вас.
– А где был Прилкоп?
– Он все еще шел к выходу, когда я возвращалась.
– Далеко еще до выхода?
– Мы сейчас идем там, где пол ровный. Потом он пойдет наверх. Потом длинная лестница. Потом маленький ровный кусочек и снова лестница, а за ней дверь. Его что… раздавило?
– Би!
– Он сказал, что больше не бросит меня!
Шут ничего не ответил.
– Не может быть, чтобы он умер! – расплакалась я.
– Би… Ты же сама знаешь, что он мертв.
Правда? Я поискала его у себя в голове. Опустила стены и стала шарить ощупью там, где он был. Волк-Отец исчез. И связь, которая образовалась между нами, когда папа прикоснулся ко мне… пропала.
– Он умер.
– Да.
Слова страшнее в жизни не слышала. Я протянула руку, нашарила рукав своего спутника и схватилась за него. И мы пошли быстрее, словно пытались убежать от того, что отец мертв.
Этот кусок туннеля был еще ровным, но вода поднималась. Мы шли сквозь черноту. Вода плескалась у меня на уровне груди. Потом пол пошел вверх, но идти по-прежнему становилось все труднее.
– Быстрее, – сказал он, и я попыталась ускорить шаги.
– Что теперь со мной будет? – вдруг вырвалось у меня. Отвратительный, себялюбивый вопрос. Отец умер, а меня волнует, что будет со мной.
– Я позабочусь о тебе. И для начала я вытащу тебя отсюда и отведу на корабль, а он доставит нас в какое-нибудь безопасное место. И уж оттуда мы отправимся домой.
– Домой… – повторила я, но это слово оказалось лишено смысла. Что такое «дом»? – Я хочу к Перу!
– Мы идем к Перу. Быстрее.
Шут приостановился, потянул свой рукав вниз, обернул им ладонь и взял меня за руку. Он тащил меня против течения так быстро, что мои ноги едва касались пола. На первой невысокой ступени лестницы он споткнулся, и мы оба упали в воду. Но он тут же снова вскочил, и мы стали подниматься вверх, а вода как будто преследовала нас. Ступени были разной ширины и высоты. Я спотыкалась, ударялась о них лодыжками. Не выпуская моей руки, Шут неуклонно тащил меня за собой. Долго, очень долго мы карабкались по лестнице, но никак не могли выбраться из воды, которая прибывала почти так же быстро, как мы шли.
– Это там не свет? – вдруг спросил он.
Я прищурилась:
– Да, но не солнечный. Это кто-то с фонарем.
– Я вижу его. – Голос Шута дрожал так, будто его самого трясли за плечи. – Пер? Лант?
Это оказался Лант. Он шел нам навстречу с маленькой лампой в одной руке и обнаженным мечом в другой. Лицо его казалось маской, составленной из света и тени.
– Би? Фитц? Шут? Что вы так долго? Мы уже стали опасаться самого страшного! – Лант спускался к нам, с плеском раздвигая воду, и говорил на ходу: – Я испугался, что вас затопило в туннеле. Еще несколько ступеней, и вы выберетесь из воды. Спарк не вернулась. Она убежала вперед меня. Я возвратился и успел увидеть, как удирает Прилкоп. Мне пришлось бы убить его, чтобы остановить. Пер остался на страже у двери. – Слова так и сыпались из него. Но вот он подошел достаточно близко, чтобы свет его лампы упал на нас. – А где Фитц?
Шут набрал побольше воздуха и произнес:
– Не с нами.
– Но… – начал было Лант, а потом опустил глаза на меня. Было невыносимо смотреть, какое у него сделалось лицо. Я уткнулась в рукав Любимого, чтобы не видеть этого. – Нет! – хрипло выдохнул Лант. – Как?..
– Был взрыв. Балки, поддерживавшие потолок туннеля, обвалились. Фитца больше нет, Лант.
Они говорили на ходу, поднимаясь по ступеням так медленно, словно несли вдвоем что-то тяжелое. Лант вдруг остановился, лампа в его руке задрожала. Из груди вырвалось сдавленное рыдание.
– Нет! – яростно крикнул Любимый. Он схватил его за плечо и тряхнул так, что свет лампы заплясал на стенах. – Нет. Не здесь. Не сейчас. Ни один из нас не вправе переживать. Вот когда она окажется в безопасности, тогда будем горевать. А пока думаем, как быть, и спасаем наши жизни. Проглоти слезы, расправь плечи и шагай вперед!
Лант послушался. Громко втянув воздух носом, он пошел дальше. Я шла между ними, потом чуть приотстала, пытаясь осознать, что отец покинул меня. Опять. Но на этот раз он не вернется. Я вспомнила сон о весах. Где-то в глубине души я всегда знала, что он может спасти мою жизнь ценой собственной. Но с каждым вздохом внутри меня росла какая-то тяжесть. Вина, горе или ужасная смесь того и другого. Я не плакала. Слезы казались чем-то оскорбительно ничтожным по сравнению с моей утратой. Мне хотелось выпустить наружу горе с кровью, чтобы вместе с ним жизнь покинула меня.
Лант вдруг обернулся ко мне:
– Би, мне так жаль…
– Ты не убивал его. Он променял свою жизнь на мою.
Он слегка споткнулся, помолчал и сказал:
– Давай я возьму тебя на закорки, Би. Так будет быстрее.
Я хотела отказаться, но слишком устала. Лант присел, и я забралась ему на спину. Обхватила руками за шею, стараясь не придушить. И задумалась: как высоко уже поднялась вода в туннеле? Наверное, она уже плещется возле тела моего отца, заливает его. И маленькие слепые рыбки, возможно, приплывут, чтобы обглодать его кости.
Как только Лант взял меня на закорки, мы и правда стали подниматься быстрее. Ступени становились все круче, вода отступала. И вдруг вдалеке показался крошечный огонек. Он приближался к нам, подпрыгивая.
– Слезай, Би, – тихо сказал Лант.
Я сползла с него, и он встал с мечом наготове, заслоняя меня и Любимого собой.
Но это оказалась Спарк с факелом, сделанным из какой-то ветки.
– Я гналась за ними по кустам до самого города. Дальше я не могла преследовать их с мечом. Им удалось удрать. Где Прилкоп?
– Пер сказал, что он появился после меня и убежал в город. Пер остался караулить дверь.
– Я Прилкопа нигде не видела! – Она подошла ближе и увидела, что за нами никто не идет. – А где Фитц?
– Погиб, – без обиняков сказал Лант.
Я признала свою вину:
