- Ты очень красивая, но от злости идёшь красными пятнами и челюстями скрипишь страшно, - Пак хлопнул ее по плечу и улыбнулся. - Давай уже забудем все и тихо проведем вечер?
- Конечно, это же не тебя посчитали продажной девкой! - она вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоить сердцебиение, но от одного взгляда на лицо Пака хотелось орать и топать ногами. А еще лучше - сбегать за отцовским пистолетом и стрелять в этого мерзавца, пока обойма не опустеет.
- Ты пощечину за это влепила. Хочешь, предложи мне денег за ночь.
Ногти так сильно впились в ладони, что казалось, сейчас рассекут кожу и польется кровь.
- Иди-как в свою комнату, Пак Ува, и спи там до завтрашнего утра. Один.
Ответа Фредерика так и не дождалась, Пак в самом деле просто развернулся и ушел, а после закрыл за собой дверь на ключ. И от скрипа, с которым тот проворачивался в замочной скважине, Фредерика окончательно потеряла контроль и топнула ногой. Болван-земпри считает ее настолько похотливой, чтобы ломиться в комнату к малознакомому мужчине? Или Пак все же почувствовал, что перегнул палку и решил обезопасить себя от пули? А Отец-Защитник свидетель, Фредди еще ни разу не была так близка к мысли выстрелить в живого человека.
Надо срочно найти матушку, та с чередой своих бесконечных проблем умеет вернуть в реальность. Фредерика беззвучно повторила все ругательства, которые когда-либо слышала от Хосе, затем добрела до зеркала и оглядела себя.
Врет, подлец, никаких пятен на лице. А если бы и были, то Пака это никак не касалось! Платить ему за ночь! Придумал тоже! Да он сам… да пусть только придет… пусть попробует - и точно получит пулю в лоб! Нет, в плечо, в левое, чтобы попортить его безупречные мышцы! Пусть потом попробует соблазнять ими деревенских дурочек!
Злость накатывала на нее волнами, и сколько бы Фредди не пыталась успокоиться, становилось только хуже. С городскими у него не складывается, да с таким ни у кого не сложится!
Спустя несколько минут запас ругательств иссяк, а диванная подушка, которую она лупила, прыснула на пол перьями. Тогда Фредерика чуть припудрила лицо, взяла увесистый том “Хроник” и направилась в комнату матушки, проверить, как у той дела.
Дверь в спальню донны Алварес оказалась распахнута, а сама она лежала на кровати, прикрыв лоб мокрым полотенцем.
- Матушка, ваш кашель! - Фредди поспешила укутать Бениту и отобрала холодную примочку.
- Этот Паскаль - настоящее чудовище! Нам нужно срочно спровадить его куда подальше! Фредерика, ты займись этим немедля!
- Он обижал тебя? - мысль о пистолете становилась все более навязчивой, но тут матушка вздохнула так тяжело и притворно, что Фредерика разом остыла.
- Заставил работать в саду. Я даже не поняла, как это произошло. Ещё и болтал постоянно, что ты вот-вот выйдешь замуж за Хосе или другого прохвоста, нарожаешь пяток детишек и заставишь меня вытирать их сопливые носы и менять грязные пеленки, пока вы с мужем на работе. А если не буду справляться, вы отдадите меня в приют для престарелых и немощных. Дева Благостная, за что мне эти муки?
- Матушка, я никогда не…
- Молчи! - Бенита взмахнула рукой и прикрыла глаза. - Такого не будет никогда, потому что завтра я выхожу на работу. Буду учить девочек в ближайшей школе основам этикета, кузен Паскаль уже договорился об этом. А теперь ступай и выпроводи его, я не вынесу новых потрясений!
Фредерика кивнула матушке и выскочила из ее комнаты, пытаясь переварить информацию. Как этот земпри за один день ухитрился перевернуть всю жизнь семьи Алварес? И что сделает, если останется в их доме ещё на неделю? Фредерика бежала по коридору и краем глаза рассматривала стены, будто в первый раз. Деревянные панели рассохлись и потрескались, обои отошли от стен, а на картинных рамах уже такой слой пыли, что можно рисовать рожицы. Раньше матушка хотя бы изредка помогала с уборкой, сейчас же полностью сбросила все хлопоты на Фредди. А у нее после целого дня занятий и мелких подработок в городе уже не оставалось сил. И тогда, вечерами, когда от отчаяния хотелось выть, Фредди просила у Отца-Защитника, чтобы он хоть немного помог ей, изменил жизнь семьи Алварес. Что если Пак и был той помощью? Или знаком самой взяться за решение проблем и не ждать чуда?
Но пока эти мысли окончательно не перевесили злость, Фредерика заколотила в дверь невыносимого земпри. Не открывал он долго, а когда все же открыл, то оказался полностью одетым, как для прогулки, и с чуть влажными волосами. А ещё прижимал к себе томик "Жизнь в колониях: вчера, сегодня, завтра".
- Я покину вас с матушкой ненадолго, - бросил он и впихнул книгу в руки Фредди.
- Ты куда собрался? Я не собираюсь здесь сидеть и караулить, пока ты гуляешь по городу.
- В окно постучу.
Не оборачиваясь, Пак напялил шляпу, прихватил трость, купленную Фредерикой только для создания образа, махнул рукой и ушел.
* 23 * (Пак)
Пак вышел из дома Алварес, поправил шляпу и поднял голову. Солнце клонилось к закату, и низкие облака становились темнее и плотнее, скоро Эбердинг окончательно утонет в сероватом тумане и наполнится магией.
В колониях, как прочитал Пак, солнце такое яркое, что становится больно глазам, а туман бывает нечасто. Поэтому ночью на небе сияют звёзды и поля видны от одного края до другого. Ещё там скачут целые табуны диких лошадей, цветы пожирают насекомых, а в густых лесах живут могущественные колдуны. Возможно, это все и выдумка неизвестного писателя, но Паку вдруг захотелось побывать за океаном и лично во всем разобраться. Что он, в самом деле, видел кроме родной общины и сырого Эбердинга?
- Ты какой-то унылый, - Клу появился на плече и ткнул Пака кулаком в шею. - Это все от книг, говорил тебе, не забивай голову, когда в ней слишком много знаний, веселье уже не помещается.
- Глупое - не помещается, а для правильного всегда найдется место.
Библиотека в доме Алварес оказалась больше общинной раз этак в десять. Пак долго разглядывал корешки книг, потёртые и совсем новые, пока выбрал подходящую для чтения. Удивительная история про колонии затронула его, читал бы и читал весь день до самого вечера, но мышцы в самом деле ныли без работы, поэтому Пак и ушел в сад.
- А по мне так книги - бесполезная трата времени, - отмахнулся Клу, - если это, конечно, не тийский трактат о телесных удовольствиях.
- Тебе какая из частей понравилась больше? - Пак чуть повернул голову, чтобы видеть собеседника. - Про кулинарию или созерцание произведений искусства? А может быть про бег и борьбу, как средства познания своего тела и души? Дневной сон? Каллиграфия? Я, если честно, так и не освоил науку красивого написания букв, хотя перевел кучу листов и чернил.
- Да ты ничего не читал, братец! Тийский трактат об удовольствиях содержит весьма занимательную информацию.
- Только одна часть из семи. В нашей библиотеке была эта книга, правда, под обложкой сборника романтической поэзии. И основной упор в этой занимательной информации был на совершенствовании тела и упражнениях, ибо только владея телом и зная его, можно достичь вершин наслаждения и вознести туда своего партнёра.
