— Как здорово играет, дрянь, — глумливый смешок доносится со стороны Рифата. — Браво! Оскар по тебе плачет, стерва продажная. Что тебе подельники Саида предложили, а?
— Я не знаю, кто это!
— Снова ложь! Да мы поймали тебя на горячем! Как ловко же ты придумала. Под машину “удачно попала”, да? Одежда твоя бомжатская, бедная девочка-сиротка, которую все пинают, как псину бездомную. Отличная сказка! Сама придумала? Или коллективное творчество? Саид жив, да? Честно скажи! На свадьбе погиб его близнец, двойник? А ты… подстилка Саида. Нашего злейшего врага.
— Неправда! Как ты смеешь?! — душу разрывает от несправедливости.
— Он убил весь наш род. Лишь мы с Гектором живы остались. Он захватил наш город. Ещё много лет тому назад. Ты всей правды не знаешь. Мы с братом забрали то, что давно по праву наше!
Рифат переходит на ор. Я не выстою против мерзавца. Нет шансов. Они, как два шакала, набросились на меня хрупкую, обвиняют в том, чего я не делала, чего вообще не понимаю.
— Довольно, — Гектор хватается за голову. Он на грани безумия. Адского срыва. — Не желаю больше ничего слушать. Забирай её, Рифат. Ты знаешь, что делать.
— Куда? Нет, Гектор, нет! Я ничего не понимаю! Меня подставили, подставили… — шепчу как молитву, за плечи его каменные хватаюсь, но он грубо меня от себя отталкивает.
— Лживая ведьма с ангельскими глазами.
Рифат отдирает меня от Гектора, но я брыкаюсь.
— Пошли, сучка. Подстилка продажная!
— Куда, к-куда? Гектор, не верь ему, я не понимаю, что происходит! Что за документы?
— Вышвырни её, скорей! — удар. Гектор бьёт кулаком стену. Ещё и ещё.
— Куда ты меня тащишь, урод? — Рифат вышвыривает меня в коридор, как скотину на убой пинает.
— За языком, блять, следи, курва! Или подрежу!
* * *
— Мерзавец! Как ты смеешь! Твоих рук дело, да? Месть? Ненависть? Что? Или ты тот предатель, не я?!
Звонкий удар ошпаривает лицо.
Рифат выталкивает меня из комнаты, с яростью впечатывает лопатками в стену.
— Рот закрыла! Ты теперь моя. Гектор отдал тебя мне.
— Что за бред?! — захлебываюсь в истерике.
Нет, не правда! Это не может быть правдой!
Сон. Бред. Розыгрыш.
Один миг. Доля секунды. Рухнуло всё. Моё счастье, за которое я так долго хваталась, сгорело до пепла.
— Ты сука! Предательница! — хватает за волосы, словно за поводок, тянет к выходу из особняка.
— Больно, пусти! Больно!
— Твой отчим! Он работает на Саида?
— Я не знаю! Я сбежала от него, ясно? Он мразь редкостная. Мне нет до него дела, — упираюсь, из последних сил сопротивляюсь. Бесполезно.
— Ходят слухи, что Саид жив. Убили его двойника.
— Бред это!
— А твой отчим на него работал. С тех пор как ты появилась в нашем доме, начала твориться херня!
Случайность, да? То, как ты под тачку бросилась… Ой прям какая случайность! И то, что ты, когда без опеки Гектора жила, трахалась с отчимом — подстилкой своего врага!
— Ложь! Мерзость, нет! Я не знала, что отчим на него работает… Работал! Клянусь. Корней говорил, что он охранником раньше работал у какой-то блатной шишки. Всё. Мне не интересно было.
— Не интересно мне сейчас. Не распинайся, — Рифат плюётся. Ублюдок подхватывает меня на руки, перебрасывает на плечо, как мешок с картошкой. Рыдая, я со всех сил начинаю колотить его дубовую спину. Но что утырку мои удары? Детские шлепки. Стальной робот.
Он быстро шагает к главным воротам. Когда я поднимаю голову, сталкиваясь взглядом с тёмной фигурой в окне дома, Рифат озвучивает приговор. Словно нож острый, раскалённый в самую душу вонзается. Слова мерзавца звучат, будто эхо в горах.
— Я забираю тебя. К себе в клуб. Будешь парней обслуживать и отрабатывать. А если я замечу, что ты стучишь… клянусь, я тебе уши отрежу! И ты больше никогда ничего не услышишь!
— Гектор-р-р! — зову его. Отчаянно, сдавлено. — Прошу! Помоги мне!
Он не шевелится. Сжимает кулаки. Молча наблюдает за тем, как меня в машину швыряют.
Рифат грубо запихивает меня в тачку. Я кусаю ублюдка. Неужели это он, подлец, все подстроил? Он меня подставил?! Какие ещё к чёрту документы?! Какая я, мать их, шпионка? С ума сошли!
Двери блокируются. Припав лбом к стеклу, я со всей силы стучу кулаками, обливая щёки горькими слезами.
Рёв мотора. Внедорожник срывается с места.
Мои дни сочтены.
* * *
Я падаю на заднее сидение, почти теряю сознание. Ублюдок наваливается на меня сверху, припечатывая тяжеленной тушей к сидению.
— Ну что, коза драная, допрыгалась? — жмёт голову грубыми руками, придавливая всем весом, лишая кислорода, а я жалобно мычу, чувствуя отвратительный привкус крови на языке.
— Это ты-ты… ты всё подстроил, урод, — еле-еле шевелю языком. Вижу как в тумане.
Рифат надменно смеётся.
— Пришлось. Ты думала, твоя задница и дальше будет кататься как сыр в масле? Ты почти испортила моего брата. Из-за тебя он превращается в сопляка. Гектор ни к кому из шлюх так сильно не привязывался! Ты грязная шкура! Ты у меня брата отнимаешь! Это из-за тебя я по морде получил!
Давит меня сильней в кресло я плачу, задыхаясь.
— Ты за это ответишь. Брат никогда прежде не смел поднимать руку на родную кровь. Из-за кого? Из-за шлюхи. Я охуел, когда отхватил. Мозги быстро на место встали от силы удара вожака. Сильные мира сего не прощают предателей. А предатели искупают вину кровью.
Зажмуриваюсь. Дрожу. Рыдаю с закрытыми глазами. Хочется умереть на месте. Даже не представляю, какие меня ждут пытки.
Он ревнует. Конченый недоумок! Ревнует меня к Гектору или…
— Я давно мечтал тебя оприходовать, — брызжет слюной, потираясь твёрдой ширинкой о моё бедро.
— Но брат не стал делиться своим трофеем, — Рифат наклоняется максимально низко, противно дышит мне в лицо. Он мерзко облизывает языком мою щеку, причмокивая. Меня сейчас вырвет. — Пришлось идти другими путями.
