Похер. Сам приеду. Ожидание хуже огнестрела. С пулей навылет.
— Что случилось, босс?
— Рифата найди. Под стражу взять! А Кристину мне привезти, целую и невредимую. Рифат предатель. Он мне соврал. Я совершил ошибку.
— Босс, девчонка… — голос Марата сбивается, дрожит.
— Что? — ору на него, вылетая из дома, несусь к гаражу, на ходу думаю, каким образом буду расчленять Рифата. — Чё ты мямлишь, как баба в первую брачную ночь? Говори, быстро!
— Сбежала.
— Что?
— Кристина сбежала.
— Ну твою мать!
С такой дикой яростью хлопаю дверью, что стёкла почти вылетают нахуй.
— Отследите её, сейчас же! Найдите. Поймайте!
Верните её мне. Верните… мою девочку.
У меня начинается бешеная истерика.
Швыряю трубку, завожу двигатель, выруливаю на дорогу.
Через десять минут телефон вновь оживает.
— Да, — зло рявкаю Марату. — Нашли? Не могла ведь далеко уйти. Это мой город. Под наблюдением каждый его угол. Каждая подворотня — моя собственность. Ей не скрыться.
Чёрт. Представляю, как малышку напугали. В панике убежала, куда глаза глядели. Хоть бы с ней ничего не случилось.
Меня штырит конкретно. Как в ознобе дёргает.
Вот лох я. ЛОХ! Лошара недоделанный!
Век не расплатиться мне за грёбаные ошибки.
— Нашли. Как бы так сказать… — сглатывает.
— Так и скажи! Не испытывай моё терпение!
— В общем… Её в тачку затолкали. Вырубили и увезли.
— Ах ты ж, сука! — зверею. С дури бью кулаком по приборной панели. — Кто? Кто посмел? Чья тачка!
Пробейте номера! У тебя пять минут, или всех жопами на кол насажу!
— Сделаем, — заикаясь, молвит Марат и отключается.
Я мчусь на запредельной скорости в сторону клуба.
Черти скребут и рвут душу до мяса.
Пять минут проходит. Раздаётся звонок.
— Да! — отвечаю за долю секунды. — Нашли?
— Нашли, кажется.
— И?
— Помните того самого Корнея Наумова?
Бля. Бля. Бля!
— Я вас всех нахрен перережу как собак! — дышу ртом, трясусь от острейшего приступа бешенства.
— Он забрал её. Вашу девочку.
Сука! Вот чего я в итоге добился.
— Адрес. Где живёт падла. Говори!
— Парни уже были там, всё вычистили. Их нет в квартире.
— Будете носом каждый сантиметр города рыть, пока не найдете!
— Мы засекли тачку. Недалеко от его дома. В старом гаражном кооперативе. Свидетели доложили.
— Понял. Туда еду.
Отключаюсь. Счёт идёт на секунды.
* * *
Кровь. Везде. На полу. На ней. На её лице. Груди. Бёдрах.
Я потерял себя. Потерял человечность внутри окончательно. Подхватил ослабленное тельце на руки, прижал к груди, вынес на воздух, отдав приказ парням насчёт уёбка.
Тварь. Был давно одержим моей девочкой. Я всю инфу пробил. Теперь уже сам лично. Вот почему Кристина сбежала и продала себя. Она защиту искала. В первую очередь от такого больного психопата, как Корней.
Они резали падаль. Наживую. Той самой сраной бензопилой. А остатки по моему приказу бросили диким псам на свалке. Наверное, я слишком мягко с ним поступил. Нужно было сделать так, чтобы мразь неделю страдала. Каждый день отрезать кусок за куском. По пальцу в день. Как запчасти. По пазлам разделывать.
Я доставил Кристину в самую лучшую клинику города. Успел. Но ещё бы минута… Страшно подумать, что бы с ней могло произойти.
Я буду всю жизнь себя корить и ненавидеть за случившееся. За то, что я посмел допустить ошибку, послушав брата. На эмоциях действовал. Вспылил, сорвался. Ярость стих. Включив голову, я сам лично выяснил детали отношений Кристины и Корнея. Понял, блять, что она его как чумы боялась, поэтому и сбежала. Что никакая она не шпионка и подавно.
А ещё… Пиздец.
Девочка. Она… была беременна.
Да блять! Ну как такое возможно?
Я не человек. Я тварь проклятая. Не лучше уёбка Корнея.
Убил его. Я. Убил. Наше. Маленькое чудо.
По моей вине случилось горе. Кристина потеряла много крови. На ней нет живого место. Ублюдок бил её несколько часов подряд. Но не насиловал. Не смог. Но из-за ударов… случился выкидыш. Срок был совсем крошечным. Почти три недели, как сказали мне врачи.
Я беру руку спящей Кристины, сжимаю тоненькое запястье большими смуглыми пальцами. Держу их на пульсе. На коже сплошь виднеются жуткие гематомы. Целую маленькую ручку, не могу слёз сдержать. Напирают ядом в уголках глаз, обжигая глазные яблоки. Больно. Как же мне адски больно на сердце. За неё. Мою маленькую светлую девочку.
Выслушав заключение врачей, глянув на бесчувственное хрупкое тельце девушки, лежащей на кровати в больничной палате, я вышел в коридор. После — на лестницу. Взревев, принялся проклинать самого себя и лупить стены кулаками.
До крови. До мяса. До кровавых потёков на побелке.
Ненавижу себя. Ненавижу.
Не прощу никогда. Не прощу.
Выдохнув, отдышавшись, я вспоминаю об ещё одном важном деле.
Рифат.
Он последний из всех виновников горя, который остался безнаказанным.
* * *
Я набираю разгон, с яростью жму на педаль газа.
Один поворот. Второй. Третий. За пять минут мы оказываемся за городом. До границы три минуты. Я — за рулём, Рифат сидит рядом со связанными руками.
По всем законам клана я должен его убить за предательство и ложь. Ведь это он подставил Крис. Она пострадала. Из-за него, сука! Если бы он не вывез её за территорию дома, ничего бы не произошло. Наумов бы не добрался до неё.
Да и я виноват не меньше, потому что вспылил. Разозлился. Не подумал. Эмоции отключили логику. Первый раз я поддался эмоциональным порывам, несмотря на то, что придерживаюсь жёсткого правила: действовать головой, а не чувствами. Как должен вести себя мудрый правитель. Но Рифат сумел меня убедить цепляющими фактами. Он ведь мой брат. Мой верный советчик. Я впервые так близко подпустил в душу к зверю другого человека. Девушку. А она мне кол исподтишка всадила. Так думал я тогда. Случилось то, чего боялся — предательства со стороны девушку, в которую я влюбился как проклятый.
