– Ты не остановишь меня, маленькая ведьма. Тебе это не под силу.
Я и не собиралась. Но он почему-то продолжал меня запугивать.
– Итак, ты собираешься стать злым богом Тьмы, – продолжила я допрос. – Как? Для этого нужно было убить любимую?
Маг долго сверлил меня взглядом, а потом покачал головой.
– Нет. Все ради нее. Все, чтобы воскресить ее.
Похоже, мне придется вытягивать у него информацию буквально по слову. И только Виктус знал, в какую цену мне обойдется мой интерес. И почему именно сейчас во мне проснулся азарт?!
– Где ты спрятал ее душу?
Брадур задумчиво улыбнулся, глядя сквозь меня.
– В нашем особом месте.
– На острове! – сходу догадалась я.
Реакция Брадура была неожиданной. Он швырнул мясо в стену. От резкого движения я вздрогнула, но не успела опомниться, как оказалась придавленной к кровати тяжелым телом. Брадур, заключив мои руки, склонился над моим лицом и прошипел:
– Откуда, раздери меня тролль, ты можешь это знать?
Ну, у меня, как у истинной русской, на этот вопрос нашелся только один ответ:
– От верблюда!
Он до боли стиснул мои кисти, и вжался в меня еще сильнее, выбивая весь воздух из легких.
– Кто тебе сказал об этом? – спросил он.
Я не боялась его ничуть. По правде говоря, его злость мне нравилась. Хоть какие-то эмоции на этом холодном и отчужденном лице. Сатар никогда не напоминал мне каменную глыбу. Вот и Брадур больше не напоминает. Он, черт возьми, живее некуда! Я улыбнулась, чем разозлила мужчину еще больше.
– Говори, ведьма! – потребовал он.
– Ты же сам и рассказал, – честно призналась я. – Ты, Брадур! Мне все рассказал.
Его брови сошлись в одну линию, а темные глаза что-то пытливо выискивали на моем лице. И в конце концов в них просияло понимание. Темный маг отскочил от меня, будто я могла обжечь его. Он еще долго смотрел на меня, сначала не веря, а после изучая, что-то обдумывая или вспоминая. Мне оставалось только гадать, что творится в его темной головушке.
– Значит, мне удалось это, – произнес он наконец более чем доволен собой.
– Удалось что? – Состроила дурочку. Если он понял, что сам же приходил ко мне, значит… может быть… и его отношение ко мне изменится?
– Открыть портал в будущее, – с превосходством ответил маг и даже нос задрал.
Но я поспешила его исправить.
– В прошлое. Ты открыл его в прошлое. И пришел ко мне из будущего. – Наслаждаясь его изумленным видом, я совсем не стала его щадить. По правде говоря, мне хотелось кольнуть его больнее. Потому я выложила абсолютно все карты на стол. Даже джокер показала. – Это ты был в замке Анэля. Ты заботился обо мне. Ты помог мне сбежать. Смешно, но ты из настоящего послал эльфа догнать меня, а ты же из будущего в это время прятал меня. Понимаешь, о чем я, да? А потом ты говорил, что я свет твоих очей, и ты сделаешь все, чтобы меня уберечь. Ты рассказал мне историю Брадура и Гривельды, об острове, где они были счастливы, об их дочери и о ритуале, который стал началом их конца. Это ты, Брадур, поклялся, что никогда меня не обидишь. И ты признался мне в любви. И у нас было кое-что. На пальцах показать, или сам догадаешься?
Я бросила ему вызов, сама не представляя, какой будет реакция. Конечно, было бы идеально, если бы Брадур пал к моим ногам и стал просить прощения. Но хоть я и попала в сказочный мир, реальность здесь была куда более жестокой.
Он рассмеялся. Этот паршивец рассмеялся мне в лицо. И хохотал долго и заливисто, как если бы я рассказала Сатару какую-то смешную шутку. То есть, не тем зловещим смехом, которым обладают все темные маги, а чисто от души. Свинья, а не темный маг!
– Конечно, я бы стал говорить тебе все это, – выдал Брадур. – Мне ведь нужен твой Свет, Марина! И посмотри! Ведь это сработало.
Он приблизился ко мне и навис над кроватью.
– Ты сама пришла ко мне, наивное создание. Теперь мне понятны твои рассеянные взгляды и та странная просьба обнять тебя. Ты влюблена в меня, – и это прозвучало именно так, как если бы он нарывался на пощечину. Я вцепилась пальцами в покрывало, не желая дарить ему такую радость. – И теперь ты готова на все ради меня. Даже погибнуть.
Он был таким самоуверенным и тщеславным, что мне даже злиться расхотелось на этого больного мужчину. Он ничуточки не понимал. Поджав губы, я покачала головой.
– Я была готова на все ради того чуткого и заботливого мужчины, которым ты когда-то станешь. Но не ради тебя, Брадур. Ты не вызываешь во мне ничего, – я оттолкнула его и встала с постели, – кроме жалости. И если я все же решусь отдать тебе Свет, то сделаю это для магов Тарты. Не для тебя.
Он смотрел на меня с присущей ему злой насмешкой, и я поняла, что сейчас ничего не добьюсь. Пускай он не поверит мне, но любое сказанное слово имеет свойство оставлять свой след в сознании. Пускай он не изменится в одночасье, но он задумается. Он обязательно подумает о… нас. Он представить себе это, он допустит такую мысль.
Уже у решеток я обернулась и добавила:
– И ты давал мне все те клятвы не ради своей выгоды, Брадур. Я ведь сильнейшая ведьма на Тарте. Не так и трудно распознать ложь. А ты не врал. Ты никогда мне не врал. Ни в одной из своих версий.
Когда я позвала гнома, и тот открыл Кавию, я не стала оборачиваться. Маг не стал меня останавливать.
– Ну как? – спросил Рэн с надеждой.
Призадумалась. А ведь я только что обнаружила единственно позитивное качество Брадура! Хмыкнула и покачала головой.
– Он не хочет говорить, где прячет часы.
Стоило мне сказать это, и ответ пришел сам собой. На острове, конечно же! Осталось лишь узнать, где он.
Отлично! – отозвался Реар, поднимаясь с топчана. – Пришло время побеседовать с демоном.
Я покусывала губы, наблюдая, как рогатый громила направляется в Кавию. С одной стороны мне хотелось его остановить, а с другой… Брадур и правда наговорил мне гадостей. А женщины, тем более, ведьмы, существа коварные, мстительные и злопамятные. Так что, пускай “побеседуют”.
– Пять минут! – все же вырвалось из меня. – Не дольше!
Из Кавии Реаркадаш вышел недовольным. Мало того, под его глазом красовался огромный фингал, хвост нервно дергался, а еще демон заметно прихрамывал.
– Он хочет ведьму, – прорычал он, кивнув на меня. Я удивленно подняла брови. В самом деле? Так сразу? – Именно поэтому ты не будешь к нему заходить как минимум двое суток.
Я понимала его позицию. С Брадуром по-хорошему не получалось. Так они все думали, ведь не знали того, что знала я. И наверное, пока что так лучше.
– А мне что делать эти два дня? – возмутилась я. – Лежать и пялиться в потолок? Вы хотите свести меня с ума перед смертью?
