И стала сильнее.
Медленно, не позволяя руке задрожать, я развернула свои бумаги:
– Я здесь по той же причине, что и Конрой.
Словно волнение на море улеглось – все зрители затихли, неотрывно глядя на нас.
– Я выполнила вступительный квест.
Гроттель резко выпрямился:
– Однако…
– Я защитила от Разрушителя город Аутери накануне Праздника огней.
Гроттель обвиняюще уставился на маму:
– Насколько я понял, это Нела…
– Я была здесь, в Окаяме, охраняла столицу, пока ты был занят на севере. – На маминых губах мелькнула едва заметная улыбка. – Я попала в Аутери уже после того, как закончился отведенный для квеста месяц.
– Я спасла Аутери! С помощью своей магии! И за это мэр Тайра рекомендует присвоить мне ранг неофита.
Один за другим я предъявила пять листов подписей, и у меня на глазах лицо Гроттеля изменило свое выражение. На смену злости пришло нечто, совсем ему не свойственное, – изумление. Как будто жители Аутери подписывались волшебными чернилами. Я чувствовала их веру в меня.
– Вы требовали подпись главы города. Вот, она подписала – и все остальные горожане тоже!
Гроттель забормотал, брызгая слюной:
– Обучение всего лишь у одного учителя… девчонка… мне докладывали, что Нела примчалась к тебе на помощь…
По залу пронесся хрустальный звон.
Я озадаченно нахмурилась, а потом вытаращила глаза – через боковую дверь в зал заседаний вошла смутно знакомая женщина в элегантном облачении, светлом, как хрустальные стены королевского замка. На голове принцессы Стеллы сверкал тонкий серебряный обруч. Она мне подмигнула, а я в растерянности не знала, как ответить. Лишенные магии граждане королевства могли входить в Зал Совета только в одном случае…
– Ее королевское высочество королева Алиана, избранная всеми нами правительница королевства Ривель! – объявила принцесса Стелла, стукнув об пол длинным деревянным посохом.
Она шагнула в сторону, и в зал с высоко поднятой головой вступила королева Алиана.
– Королева Алиана, – прошептала я, сгибаясь в низком поклоне.
И все вокруг поклонились, даже Гроттель.
Размашистыми шагами, гордо выпрямившись, королева поднялась на возвышение. Ярко-оранжевое платье в крестьянском стиле с затейливым узором из желтых цветов красиво развевалось, казалось, будто огненный цветок танцует на волнах. Я впервые видела королеву так близко. У нее был решительный взгляд и волевой подбородок, и она была ошеломительно прекрасна, почти неземной красоты. Всего на несколько лет старше моей мамы, но в уголках глаз пролегли морщинки, и в темных волосах блестели серебряные нити, как будто за время после восшествия на престол она постарела не на двадцать, а на все сорок лет. И все же сама ее осанка говорила о том, что королева Алиана рождена для трона.
Их с мамой взгляды встретились, и мне на секунду почудилось, что в глазах королевы сверкнула печаль. Я помотала головой. Просто я слишком волнуюсь из-за посвящения, вот и выдумываю невесть что.
– По-моему, Эва заслужила патент.
Придворные внесли хрустальный трон, и королева уселась. Ее накрашенные темно-алой помадой губы улыбнулись Гроттелю.
– Благодарю, что пригласили меня на церемонию.
Судя по выражению лица, Гроттель уже сто раз пожалел об этом приглашении.
Королева Алиана повернулась к притихшей толпе и взмахнула рукой, словно тоже творила заклинание.
Принцесса Стелла объявила:
– Можете садиться!
Все принялись устраиваться на дубовых стульях, шелестя одеждой, словно призраки.
Гроттель молчал, будто ждал разрешения говорить, и нетерпеливо почесывал запястья. Все в зале глаз не сводили с королевы, даже мама, стиснувшая руки, и Уголек, опасливо выглядывающий из-под моего стула.
Глубоко вздохнув, королева Алиана заговорила:
– Некоторых из вас я сегодня вижу впервые. – Она посмотрела на Конроя, сидящего на другой стороне зала, а потом на меня.
Я чуть не растеклась лужицей под пронзительным взглядом этих карих глаз.
– И я рада, что мы сегодня собрались по такому приятному поводу. Благодарю вас всех за то, что служите королевству и кровью, и душой.
Мы закивали. Даже худые щеки Гроттеля чуть-чуть разрумянились от королевской похвалы. Он начал свою речь, рассказывая о том, как мы с Конроем проходили вступительный квест для посвящения в неофиты.
Все было как во сне, только на самом деле – а значит, лучше всякого сна.
Помощница Гроттеля, Нория, что-то настрочила на карточках из плотного пергамента. По знаку Гроттеля зрители начали аплодировать. Под нескончаемые аплодисменты Конрой поднялся на возвышение и получил свой патент. Он тут же взмахнул волшебной палочкой, его черная рубашка приобрела бронзовый оттенок, и овация грянула с новой силой.
Я тоже хлопала, хоть и ерзала на сиденье. Уголек то и дело тыкал меня носом, вроде бы тоже от нетерпения. Наконец Конрой вспомнил, что ему не положено вечно торчать на сцене, наслаждаясь всеобщим вниманием, и вернулся на место.
Гроттель сказал:
– Следующий!
– Эвалитимус Эвергрин, – подсказала королева со своего трона.
Гроттель сухо махнул рукой:
– Иди сюда!
Он сунул карточку мне в руку. Потом наклонился, и мне в нос ударил специфический запах – похоже на антисептик, которым папа обрабатывал мои царапины.
– Посмотрим, долго ли ты сумеешь удержать свой патент.
Он так быстро это прошептал, что я решила – померещилось. Гроттель толкнул меня в плечо, разворачивая, и отправил на место.
Все произошло стремительно, зрители толком и похлопать не успели.
Но тут мама встала, расправила плечи и громко зааплодировала. Принцесса Стелла ударила посохом об пол, и только тогда зрители присоединились. Зато аплодисменты звучали так мощно, что крыша дрожала. Даже сама королева Алиана мне хлопала! Я сияла, глядя на счастливые лица вокруг, и мне казалось, что солнечный свет, льющийся сквозь стекла, наполняет меня и согревает мне сердце.
Теперь я была одной из них.
Сквозь симфонию аплодисментов пробилось глухое рычание Гроттеля. Я оглянулась – его глаза были прищурены, словно искали во мне слабости. Он был как ястреб, высматривающий добычу.
А мне хотелось взлететь над крышами, над облаками, в самое небо!
Я получила патент!
А мамин сияющий взгляд? Это было для меня дороже всего на свете.
Как только я снова села, Уголек вскочил мне на колени и стал обнюхивать патент.
