– Ладно, все будет хорошо, не паникуй раньше времени. Мы найдем способ попасть в подземелье под дворцом, – сказала я, не став оправдываться. – Раз мы уже здесь, то и разбираться во всем будем вместе. В конце-то концов, меня тоже втянули в эту интригу без моего согласия, и я хочу остановить конец света не меньше тебя. Иначе твое предложение руки и сердца потеряет смысл, и нам придется прозябать в другом мире… Если вообще успеем уйти в какой-нибудь мир.
– Много говоришь, женщина, – серьезным голосом осек меня Айтар. Тон был обманчив, потому что я видела в его глазах искрящиеся ледяные искорки, которые будто таяли, потеряв колкость и холод. – Идите за мной.
Мы вместе вошли в сияющий коридор портала и двинулись коротким путем приближаясь ко дворцу Верховного. Где-то под нами находился город первородных с замерзающими парками и покрытыми инеем шпилями. На мне была надета куртка на меху, но холод все равно нагло пробирался под нее и покалывал иголками.
Надо же, на Эливейте ночь и зима! Даже для меня это удивительно. Что же чувствуют те, кто тысячи лет не видел здесь подобного?
Когда мы входили в портал, с неба только начали падать снежинки, когда же оказались у стен дворца, снегопад набрал силу и превратился в целый вихрь. Снег быстро заметал крыши, покрывал белым слоем мощеные улицы древнего города, проносился у стен зданий искрящейся поземкой. Наверняка он уже спрятал под себя и цветущие поля, где слуги первородных выращивали чудесные растения. Конечно, божества не могут погибнуть от голода, но и запасы в их домах не вечные. Потом наступит настоящий хаос. Голод не смог бы убить вечно живущих существ этого мира, но стал бы поводом к войне за выживание, за последние крохи, и в конце концов они просто уничтожили бы друг друга.
У стен дворца нас встретил караул арфайров. Мы вошли в здание, где гуляли леденящие сквозняки. На Эливейте просто не было предусмотрено отопление, поэтому внутри оказалось не лучше, чем снаружи.
Путь в хранилище был длинным, мы уже не могли пользоваться порталами. Старший стражник утверждал, что Лоррин находится здесь и просил его не беспокоить никому, кроме моих спутников.
Но когда мы вошли в освещенный зал с магическими свечами, то просто остановились на пороге. Я спрятала Мию за спину, чтобы она не увидела этого кошмара. Похоже, здесь произошла смертельная схватка. На стеллажах с книгами, на светлом мраморном полу, на столе и стульях была кровь. Сами книги валялись в беспорядке – сложно было определить, какую из них Лоррин открывал последней.
– Где Лоррин? Где Верховный? – крикнул Астейн, который первый пришел в себя. Он шагнул в центр помещения вместе с Ротресом. Монстропес замер, принюхался к следам и аурным остаткам. – Неужели никто из вас не видел, что в здание проник посторонний? – громко спросил первородный, обращаясь к стражам.
– Никто не входил! Лоррин велел оставить его одного и не мешать! – виновато опустил голову арфайр. – Вероятно, перед тем был выставлен полог тишины.
– Великий Хаос! Он просто прошел во дворец, минуя охрану, и убил Лоррина! – громко произнес Астейн.
В его голосе я слышала отчаяние. Конечно, я понятия не имела, как назначаются на должность богов первородные и почему именно Лоррин являлся главным божеством. Лишь теперь до меня начало доходить, что высшие чины мира находятся на своих местах не просто так. Ведь никто не пытался даже оспорить главенства Лоррина, и все принимали его власть как нечто само собой разумеющееся. Кроме Дариона, затаившего давнюю обиду.
– Мрак! Он попал сюда раньше нас! – прошипел Винг. – Астейн, где тело Лоррина?
– Ротрес, ищи! – скомандовал Астейн.
Пес помчался по длинному помещению архива, останавливаясь и принюхиваясь. Потом бросился в сторону. Мы рванули за ним.
И я увидела протянувшийся по полу кровавый след, который вел под один из стеллажей. Около полки с книгами лежало обезглавленное тело могучего Лоррина, повелителя неба и стихий, которого боялся весь Нортал. Я вскрикнула от ужаса, прикрыв ладонью рот. Крик перешел в писк. Я даже не могла шуметь, боясь привлечь внимание убийцы. Если перед тем образ Гайта был каким-то расплывчатым, то сейчас я отчетливо поняла, что мы имеем дело с сумасшедшим гением, который убьет каждого, кто решит ему помешать. Да он на протяжении пятисот лет медленно убивал разношерстное население целого многоуровневого мира!
– Нужно сказать Крату, – наконец произнес Астейн.
– Мы упустим время. Демон Мрака не остановится. Он меняет разум Гайта, возрождается. Что с тобой, Астейн? – спросил Винг, удивленно глядя на реакцию первородного.
Астейн проводил руками по обгоревшим стенам хранилища. Странно, что не начался пожар – наверное, на стены и книги было наложено защитное заклятье, потому что здесь явно летали молнии. Лоррин не мог сдаться без боя. Астейн добрался до оставленного на стене кровавого развода, считывая информацию, и вдруг нахмурился.
– Великий Хаос! А я ведь знаю, кто он такой!
Мы с Айтаром вопросительно взглянули на первородного, на лице которого застыло озарение.
– Кто? – хором спросили мы.
– Он ведь обещал вернуться! Я помню его слова. Смутно – но помню, – говорил Астейн, скорее, самому себе. Он со злостью ударил по своему шлему, и по хранилищу пронеслось звонкое эхо. – Кхамр! Отродье Хелвета! Это он! Я помню его ауру!
– О чем ты? Гайт – убитый тобой демон Мрака? – испуганно спросила я.
– Не он сам. Гайт родился после той войны. Я и сам плохо помню последнюю битву, где едва не погиб. Но слова о том, что рано или поздно он вернется, запомнил хорошо! Из-за этого исчадия Хелвета я вынужден несколько тысячелетий носить эту болванку! – указал он на шлем.
Астейн выкрикивал проклятия, грозя уничтожить демона навсегда, добавляя нецензурные выражения, а даже его пес порыкивал, вторя хозяину.
– Тебя ведь тоже он мне подарил, сын элграны! Ты не виноват, я знаю, что ты хороший, – провел Астейн ладонью по лысой уродливой голове Ротреса.
Я бросилась к Мие, которую вывел из хранилища Вольторр. По пути пыталась осознать, каким образом память и даже кодировка ауры какого-то демона-убийцы смогли просочиться через несколько поколений первородных. Сам Кхамр был рожден задолго до Фэрлинга и Фрионы, просто большую часть своей жизни провел в местном Аду, но смог вырваться во время древней войны, вместе с другими подобными существами. Тогда его и убил Астейн.
– Мия! Хорошо, что с тобой все в порядке! – произнесла я, обнимая дочь.
Похоже, ее не слишком расстроила смерть Лоррина, она даже не показывала вида, что ей страшно.
– Нам нужно попасть в зал Истины, – сказала она, убрав от себя мои руки.
– Сейчас выйдет отец, и мы решим, что делать. Только никуда не отходи. Убийца наверняка еще здесь.
– Я знаю. Но мы ведь справимся?
Ох, если бы все было так просто! Оптимизм Мии никак не влиял на мое настроение. Мне стало по-настоящему страшно, не только за себя, но и за всех, с кем я успела познакомиться за это время. За людей в убежищах, за горожан, за драконов, оказавшихся не такими уж и страшными. Даже за первородных, среди которых были интересные неординарные личности.
