– Да, урЛии. Это Кайлан и Найя… Где-то здесь еще их подруга Тавра. Я рад, что вы здесь. Возможно, вы сможете помочь. Мы ищем кое-что особенное…
Пока Амри по-житейски рассказывал урЛии про фирку так, словно говорил со своей родней, Кайлан ощутил внезапный приступ ревности, который попытался угомонить в себе. Ему совершенно не понравилось это дурное чувство. У гроттанов не только оказался доступ к сокровищнице с древними ценностями, так они еще и с мистиком дружбу водят? Вздохнув, он постарался отогнать нахлынувшее чувство. Ни к чему соперничать с Амри, который изо всех сил старался им помочь.
– Ох, да. Разветвленная флейта в коробочке. Мне кажется… Я видел ее здесь. Да. Вот с этой стороны, по-моему… Да. Нет! Вот с этой.
УрЛии посмотрел налево, потом направо, потом снова налево. Шаткой походкой он отправился направо, подбадривая себя на ходу. Все трое тихо последовали за ним.
– Почему ты не сказал нам, что вы знакомы с мистиком? – спросила Найя.
Амри склонил голову набок.
– Мистиком? У-мм… Наверное, он очень мистический, раз ты так говоришь! УрЛии с давних времен обучает клан Гроттанов. Он главный сказитель песен, а еще он научил всех нас создавать снооттиски. Мы зовем его Сказителем песен. Все наши младлинги в определенном возрасте отправляются в Святилище на учебу. Это странно, да? А есть еще такие, как он?
У Кайлана защемило сердце. Они подружились с еще одним мистиком, который был столь же мудрым, сколь изворотливыми были скексисы! И при всей глубине своих старинных знаний Амри даже не представлял, насколько ему повезло.
– Вот бы у дренченов был мистик, который бы нас учил, – произнесла Найя больше с восторгом, чем из зависти. – Даже представить не могу, что было бы, если бы урВа дружил с нашим кланом. Кайлан! Может, ты мог бы поучиться у урЛии. Уверена, он знает много песен, которых ты никогда не слышал!
– Возможно, – ответил Кайлан, стараясь не мямлить. – Если он сможет найти фирку, я уже буду счастлив.
УрЛии оказался менее решительным, чем урВа, и не раз терялся в помещениях. Покуда они ходили из одной комнаты в другую, Кайлан ждал, что вот-вот появится Тавра и спросит, чем они занимаются и почему впустую тратят время.
– Да, – сказал урЛии, остановившись перед полкой, которую, Кайлан готов был поклясться, проверили уже дважды. – Она была здесь. Разветвленная флейта, которую Джир сделал из костей птицы – поющего горного гонга. Хм-м…
Сказитель песен долго перебирал предметы на полках сразу всеми четырьмя руками с длинными пальцами: поднимал маленькие сундучки, откладывал в сторону вещицы, смотрел и ворчал гм-м, гм-м. Амри постукивал пальцем по своему подбородку.
– УрЛии, вы уверены, что она здесь? – спросил он. – Не могли вы перепутать полки? С виду они все одинаковые.
– Нет. Это здесь. Я знаю, что здесь. Прямо здесь, рядом с сифанскими амулетами Зейла. Сказитель песен Джир был из клана Сифа. У меня здесь всё упорядочено.
Амри бросил на Кайлана и Найю взгляд, полный сомнений, но урЛии был убежден в своей правоте.
– Здесь был секстант, немного шкуры небри, амулеты и разветвленная флейта. Как она называется? Фирка. Точно здесь.
– Возможно, вы ее переложили, – деликатно предположил Амри. – Возможно, она упала, когда вы сшибли полки в соседней комнате. Давайте посмотрим по сторонам. Уверен, она где-то здесь.
Они снова направили свое внимание в разные стороны, но на этот раз остались в одной комнате. Кайлан держался рядом с урЛии, набираясь храбрости заговорить с мистиком. Они осматривали все, находясь рядом друг с другом, а Амри и Найя изучали комнату с другого конца. У Кайлана были вопросы, и он хотел услышать ответы мистика, но сколько он ни ждал, храбрость к нему не приходила. Он был не в состоянии спросить ни о Джире, ни о фирке, ни даже о том, знали ли мистики, как скексисы, их вторые половины, испортили Сердце Тра. Вместо этого они искали молча и ничего не находили, а легкие Кайлана тем временем наполнялись пылью с многих десятков осмотренных полок.
– Здесь ее нет, – спустя какое-то время сказала Найя. Как обычно, она произнесла вслух то, о чем думали все. Эту комнату они осмотрели намного тщательнее, чем остальные комнаты. Несмотря на недавнюю дезориентацию, урЛии, особо не задумываясь, покачал головой.
– Тогда где же?
Наконец-то заявилась Тавра. Взглянув на стоящего рядом с Кайланом мистика, она просто кивнула ему, словно ожидала его там увидеть. В руках у нее была маленькая красная деревянная коробочка.
– Нашлась в двух секциях отсюда.
– Ох, да! – воскликнул урЛии. – Это она! Кедровая коробочка!
Вместо того чтобы вручить коробочку Амри, которого, как представителя своего клана, охранявшего Гробницу, можно было назвать владельцем коробочки, или Найе, которая была их неофициальным лидером, Тавра отнесла коробочку Кайлану. Он принял ее обеими руками.
– Вот твоя фирка, сказитель песен, – сказала она.
К ним подошли Амри и Найя, которая от волнения взяла Кайлана за руку.
– Ну же, – произнесла она, – открывай. Давай увидим фирку, которой ты поможешь спасти наш народ.
Кайлан осмотрел коробочку. На крышку был нанесен весьма детализированный снооттиск с изображением птицы, расположенной рядом с деревьями, что позволяло судить о ее фантастическом размере. Ее голова состояла из клюва с расположенными по бокам глазами, а крылья были наполовину раскрыты и прикрывали кладку яиц размером с булыжник. Особенностью снооттиска был выжженный в одном углу символ в виде S
[1]. От снооттиска все еще исходило тепло, впрочем, как и от всех остальных вещей в этих помещениях.
Коробочка была не заперта, так что у Кайлана не было повода медлить с ее открытием. Предвкушая то, что он сейчас увидит, Кайлан положил дрожащую ладонь на крышку. Миниатюрный инструмент, такой похожий на те, игре на которых он обучался в Чащобе Сами, но при этом совершенно другой и очень могущественный. Возможно, лишь эта вещица способна в кратчайший срок поднять волну против скексисов.
Кайлан открыл коробочку. Сначала его сердце запрыгало от радости. Однако не менее стремительно облегчение и волнение сменились разочарованием и страхом. Наверное, он изменился в лице, потому что Найя беспокойно сжала его руку.
– В чем дело?
Не в состоянии описать увиденное словами, Кайлан повернул коробочку так, чтобы они сами увидели. Нам мягком дне коробочки лежало скопление белых кусочков – несомненно, из кости, а на тех, что покрупнее, были видны изысканные резные узоры. По фрагментам вполне можно было опознать, чем они когда-то были. И это означало только одно: изготовленная из кости птицы-колокол фирка Джира разбита на тысячу осколков.
