А на мне — харргалахт Бена, который он так и не снял.
Мне надо попросить его это сделать. Потому что не надо обладать доскональным знанием драконьей натуры, чтобы понять, что дракону не понравится, что на девушку, к которой он прилетел, наложил свою лапу другой дракон. Про Торна я вообще молчу. Хотя Торн уже в курсе про харргалахт.
Что вообще заставило его обернуться драконом и лететь сюда?
Нападение?
Но между нами больше нет никакой связи, и, если честно, я вообще не понимаю, при чем тут именно дракон.
— Лаура, может перестанешь кряхтеть и откроешь уже глаза? — интересуется Бен.
Надо.
Надо, мне надо это сделать.
И харргалахт он тоже должен снять, пусть даже говорить с ним не очень хочется.
Поэтому я открываю глаза и смотрю на него:
— Сними харргалахт, Бен.
— Не сейчас.
— Не сейчас?!
Я спрашиваю это так, что Гринни, которая переползла спать ко мне в ноги, подпрыгивает.
— Ты сейчас слишком слаба.
— Это мне решать.
— В данном случае это решать не тебе, а медикам. Сейчас я не могу этого сделать.
Я сажусь, и мониторы отзываются возмущенным писком.
— Не могу или не хочу?!
Бен спокойно встречает мой взгляд:
— Не имею права. В первую очередь как врач.
— Как врач?! — я задыхаюсь от нахлынувших от меня чувств. — И многих ты… отврачевал? Что, секреты выпытывал, когда они под наркозом были?!
Бен резко подается вперед, пальцы на подлокотниках сжимаются до белизны:
— Не поверишь, но да. Я многим спас жизнь, Лаура. Тебе спас.
— Ой, да что ты? После того, как сам же подвергал ее опасности?!
В его радужку примешивается пламя, но мне все равно. Я готова с ним сцепиться, и не уверена, что только словесно, даже Гринни подскочила и вздыбила шерсть. Как раз в это время к нам заходят Вишуар и Халлоран. Врач поспешно приближается ко мне:
— Вам лучше не подниматься так резко, ферна Хэдфенгер.
Я чуть отклоняюсь вбок, чтобы видеть Бена:
— И да, ты прав. Я тебе не поверю. Больше никогда.
Халлоран негромко кашляет.
— Лаура, нам пора.
Бен хмурится.
— Куда?
Только сейчас я понимаю, что ему не сообщили. Халлоран ему не сказал. Ни слова.
Честно, меня прямо окутывает злорадство, совершенно мне несвойственное.
— Приятно, когда за твоей спиной происходит что-то? — интересуюсь с милой улыбкой. — Что-то, что ты вроде как должен знать, но — упс?
Бен поднимается — резко, и теперь смотрит на Халлорана в упор.
— Что происходит?
— Торнгер Ландерстерг совершил оборот. Мы забираем Лауру в пустоши, чтобы избежать возможной паники и огласки.
— Ого, — говорит Бен. — И ты все это время об этом знала?
Я встречаю его взгляд и произношу. По слогам.
— Ра-зу-ме-ет-ся.
Он молчит, не произносит больше ни слова. Просто смотрит мне в глаза, а потом отворачивается. Подходит к Халлорану:
— Я не позволю вам этого сделать.
— Вы знаете, что это единственный выход, местр Эстфардхар.
— Тогда я поеду с вами.
— А этого уже я не могу вам позволить. Утихомиривать драконов, почувствовавших вас, будет лишним.
Бен сильнее сжимает челюсти, а я почему-то чувствую это напряжение на физическом уровне. Напряжение и что-то еще, ударяющее в самое сердце с такой силой, что на мгновение становится нечем дышать. Все это длится секунды, пока у них с Халлораном дуэль взглядов, но что-то мне подсказывает, что к дуэли взглядов это не имеет ни малейшего отношения. Он обходит Халлорана, притихшего врача и выходит за дверь, но это чувство слабее не становится.
Странное чувство, как будто мое сердце разматывают, как клубок по ниткам.
— Ферна Хэдфенгер, — Халлоран снова поворачивается ко мне. — Вы готовы?
Я смотрю на него: высокий, темноволосый, со стальными прядями седины.
— Не могу сказать, что я готова, но я готова. Если вы понимаете, о чем я.
Дальше все происходит, как в странном сне. Врач проверяет все показатели, говорит, что они в норме, и стабилизация пламени в ближайшее время не потребуется. Но если потребуется, то вот — мне показывают инъекционную ручку, в которой тот самый препарат. Я отмечаю такие детали мельком, равно как и одежду, которую мне приносят — и сопровождение первого иртхана Аронгары.
Мы проходим по коридорам, поднимаемся на верхнюю парковку. В Зингсприде скоро полдень, солнце слепит, и Халлоран протягивает мне очки.
Я надеваю их, сажусь во флайс. Вереница флайсов поднимается в воздух и выстраивается какой-то особой геометрией, чтобы максимально прикрыть нас.
Так мы и летим над городом, как решившие изучать искусство драконы, дорога полностью пустая — разумеется, ее для нас расчистили. Мигают только дорожные знаки и полицейские патрули, а мне почему-то становится нечем дышать.
Я бы хотела расплакаться, но, по-моему, сейчас вообще не время для этого, поэтому остается только смотреть вперед и молчать.
— Все будет хорошо, Лаура. Я обещаю.
— Хорошо, — эхом отозвалась я.
Хотя вообще-то это предполагало ответ.
Зингспридская пустошь расстилается бесконечной, сухой пустыней. Конечно, до какой-нибудь Лархарры ей далеко, но здесь под солнцем видны выжженные пучки колючек, потрескавшаяся земля, а горы вдалеке кажутся раскаленными добела.
Кордон боевых флайсов остается позади, впереди точно такой же, только более узкое кольцо.
— Когда мою жену похитили, — неожиданно произносит Халлоран, — я тоже обернулся.
Я отрываюсь от полосы пустоши, перевожу взгляд на него.
— Мгновение, когда я почувствовал, что ей грозит опасность — настоящая, ее зов о помощи — и вот уже я чувствую, как во мне разрастается пламя дракона. Я мог бы это остановить, но не стал. Потому что чувствовал, что иначе не успею.
— Со мной это произошло больше суток назад, — ответила я. — Торн тогда обернулся?
Халлоран качает головой.
— Нет?
— В то же время произошло покушение на Солливер Ригхарн. Возможно, это его отвлекло. С другой стороны, это все равно не объясняет отсутствие мгновенной реакции дракона. Как бы там ни было, Лаура, нам нужен ферн Ландерстерг. Чтобы понять, что именно случилось, и почему.
Я даже не представляю, как с этим справиться.
