– Не нужно, сударыня, почту за честь подсобить молодому Муромцу.
* * *
Ранним утром Митя вышел за ворота Белой усадьбы и свернул на дорогу, которая вела к портальной станции Росеника. Хотя путь был неблизкий, он шел пешком, потому что теперь должен был осмотрительнее обходиться с самоцветами. Некоторые запасы у него все-таки были, но жизнь в условиях ограниченных средств надо было еще изучить: что-то подсказывало, что передвижение на такси или извозчике может превысить задуманные расходы.
В Заречье хранились некоторые его вещи, но то, что он лишился дома и что одежду и книги ему некуда было теперь унести из избушки, тревожило. Под ногами словно бы пропадала земля и сердце ухало в пустоту. Он мог бы радоваться тому, что приобрел в лице Вещего Олега защитника и друга, но не выходило. Еще несколько месяцев назад он готов был выслушать и даже разделить идею наставника о том, чтобы начать постепенно сближаться с потусторонними, рассказать им о существовании тайного магического сообщества, объединиться с ними и вместе противостоять Старообрядцам. Но после того, как на Коляду попал в большой потусторонний город – не через портальную станцию, не в сопровождении опытных магов, регулярно наведывающихся к потусторонним, не на концерт любимой группы или выставку зарубежного художника, а вот так, случайно, без денег, без возможности остановиться в доме колдуна, – его отношение к потусторонним изменилось. Он начал больше читать о них, изучать их историю, политику и следить за тем, какое влияние они оказывают на природу. И после этого он больше не был уверен, что Светлому сообществу действительно пора открыться. Он потерял эту тайную мечту, потерял свой дом и семью и теперь должен был все строить заново. По собственным правилам.
– Эй, никак Дмитрий Муромец? – Мужчина, проезжавший мимо на велосипеде, притормозил.
– Здравствуйте. – Митя улыбнулся – не показывать же незнакомцу, что творится у него на душе.
– Как приятно вас встретить в такой глуши! Держите путь к станции?
– Именно! – не сбавляя шага, ответил Митя пристроившемуся рядом велосипедисту. Интересно, этот маг уже знал о том, что случилось на Вече? – Извините, что не останавливаюсь. Спешу.
– Следующий запуск через полчаса, – охотно отозвался колдун. – Я работаю неподалеку.
– Надеюсь, успею!
– Знаете, неудобно такое предлагать Муромцу, конечно… Но, может быть, вас подбросить? На велосипеде-то быстрее выйдет.
Митя глянул на хлипкий багажник.
– Думаете, меня выдержит?
– Разумеется! Эта потусторонняя тарантайка магически укреплена. Возил на ней пассажиров и потяжелее.
– Тогда я, пожалуй, соглашусь.
Удивленный отзывчивостью незнакомого человека Митя запрыгнул на багажник.
К отправлению он успел в самый раз, благо велосипед ехал на удивление бодро, а над кочками и вовсе пролетал. На станции Митя протянул Брюсу самоцвет и купил билет до Острова Буяна.
– В Небыль? Как неожиданно! – сказал старик Брюс. Уж этот-то знал про Митю все, недаром половина его семьи побывала на памятном Вече. – Наверное…
– Пытаюсь исправить все, что еще подлежит исправлению, – опередил его Митя, не желая слушать догадок. Что теперь болтали про него, лучше и вовсе было не знать.
Когда он вышел на Острове Буяне, в груди защемило, перед глазами пронеслись воспоминания о проведенной в Дивноморье осени. Горячий южный воздух пах можжевельником и морем, чайки в небе хохотали. Добраться пешком до особняка Романовых было почти невозможно: пришлось назначить старшему из братьев встречу в городе. Ответ не пришел, и Митя отправил еще одну записку – с точным временем и местом. Добавил, что будет ждать там, несмотря на молчание Николая. Романов, скорее всего, просто не знал, как быть. Не придумал пока, как вести себя с Муромцем, нарушившим священные традиции, но на самом деле ничего ужасного не сделавшим. Да, родители не поддержали его в этом поступке и лишили наследства. Но что делать остальным высокородным магам, если действия Мити так сильно их не ранили?
«Но его-то должны были ранить, – догадался Митя и понял, что ему это только на руку. – Наверняка он хочет защитить попранную репутацию Марьяны».
Никаких мест, кроме «Козы да Вороны», он в Небыли не знал, поэтому встречу назначил там – на террасе. Девушка в маске птицы принесла ему лимонад и абрикосовый шербет и тотчас же ввела в зал высокого и тонкого – весь этот род отличался изяществом телосложения – Николая Романова.
– Знаешь, Муромец, я должен сразу сказать, что не понимаю…
– Я и не ждал, что ты меня поймешь, – нетерпеливо оборвал его Митя. – Я здесь не за этим. Сядь и послушай!
Сбитый с толку Романов опустился на расшитый блестками пуф.
– Я знаю, что ты ценишь те связи, которые устанавливают друг с другом высокородные семьи нашего сообщества, и сразу хочу сказать, что не сомневаюсь в их ценности, – продолжил Митя.
– Меня беспокоит не то, как ты обошелся с нашими традициями! – вспыхнул Николай.
– А судьба Марьяны? – уточнил Митя. Тот зарделся. Было видно, что признавать этого он не хотел. – Послушай, ты же знаешь, что произошло с ней после нашего разрыва?
– Мне донесли… Невозможная, ужасная история…
– Именно! И только ты можешь все исправить!
– Я? – изумился Николай. – Ты меня ни с кем не путаешь?
– Ты ведь неравнодушен к малютке Марьяне, верно?
– Ну… – Два пунцовых пятна снова вспыхнули на его щеках.
– Сейчас можно в этом признаться. Я давно догадался, что она тебе нравится.
– И что с того?
– Послушай внимательно! Если ты испытываешь чувства к Марьяне Долгорукой, то сейчас именно ты можешь спасти ее. Сегодня же отправляйся к ее семье и попроси ее руки.
– Что? Ты бредишь, Муромец?
– Сейчас Марьяна – самая богатая невеста всего Тридевятого государства. После того, сколько за меня их семье выплатил Вещий Олег.
– В том-то и дело! Никто из Долгоруких, если они в своем уме, не согласится выдать за меня Марьяну.
– Больше денег они любят только свою дочь. И чтобы снять с нее проклятие, они сделают все что угодно. Ты получишь в жены девушку, которая тебе нравится. Марьяна получит вновь свой человеческий облик. Долгорукие вернут дочь. А твой род разбогатеет и обзаведется нужной репутацией.
– Что же получишь ты? Ради чего ты это все делаешь?
– Я избавлюсь от чувства вины, – признался Митя. – И буду спокоен за Марьяну, все-таки нас слишком многое связывало. А еще… Я помогу роду, из которого происходит моя мать. Думаю, ей многое пришлось пережить, чтобы в одиночку поднять уважение и достаток Романовых. Теперь настала твоя очередь.
– Ты хочешь помочь своей матери после того, как она от тебя отказалась? – усмехнулся Николай.
