К этому времени многие важные люди уже начали говорить о Nirvana. Полубоги инди-сцены Sonic Youth видели группу в туре с Джейсоном и стали их большими поклонниками, горячо поддерживая ребят в прессе. Басистка Ким Гордон и гитарист Терстон Мур появились на концерте в Нью-Йорке в клубе Pyramid, вместе с человеком из Geffen Гэри Гершем. Кроме них, никому из зрителей группа не понравилась, за исключением Игги Попа, которого привел на концерт фотограф Майкл Лавин. Поп свистел и выкрикивал слова ободрения на весь клуб, хотя на самом деле группа играла плохо. В качестве расплаты за неудачный концерт Крист налысо побрил голову в дешевом мотеле Джерси-Сити, где остановилась группа, но до этого ребята уже начали снимать видео для In Bloom, которое можно найти в подборке Sub Pop, в сборнике под названием Sub Pop Video Network Program One. В некоторых сценах у Криста еще есть волосы, а в некоторых уже нет.
27 апреля, в день рождения Трейси, Курт позвонил ей из Амхерста, штат Массачусетс, чтобы сказать, что не хочет жить вместе, но по-прежнему хочет, чтобы они были парнем и девушкой. Трейси была готова к тому, что случится что-то подобное.
– Последнее время мы начали все чаще и чаще ссориться, – говорит она. – Курт хотел, чтобы я посвятила себя искусству, а у меня попросту не было на это времени. Я ездила час до работы и час обратно. Я всегда поддерживала его, а он не занимался никакой домашней работой. Ему проще было сказать: «Да ладно, оставь это», а я отвечала: «Я не могу это так оставить». Я не могу оставить это на неделю или даже на несколько дней, иначе я просто не выдержу. Я должна убрать, потому что ты этого точно не сделаешь.
Через несколько дней во Флориде они познакомились с парнем, который хотел попасть на Sub Pop и который позволил им провести ночь в роскошной квартире своего отца. В ту ночь они приняли много кислоты и выпили много коктейлей «Том Коллинз».
Помимо прочих невообразимо странных и причудливых поступков Крист поджарил майонез на сковороде. На следующее утро он обнаружил, что идет по подъездной дорожке совершенно голый, лысый и кричит: «Сбросьте свои вещи, как я! Вы недостойны их!» Курт затолкал его обратно в дом, одел, и они выскочили оттуда, прежде чем хозяин квартиры, который все еще был в отключке, не проснется и не увидит весь ущерб, который они нанесли.
Хотя Sub Pop не продвигал Bleach так же усердно, как другие альбомы в то время, он по-прежнему продавался. Альбом рекламировался в течение двух месяцев, а затем, несмотря на просьбу Курта к лейблу продолжать продавать запись, Sub Pop перешел к новым проектам. Относительно слабое распространение и реклама лейбла стало настоящей проблемой – записи было трудно найти.
– Это типичная история, когда на концертах десять-двадцать детей выходят на сцену и говорят, что они нигде не могут найти нашу пластинку, – говорит Курт. – Это стало очень утомительно. Мы не давали никаких интервью. Мы чувствовали, что заслуживаем немного больше, чем то, что получаем. Мне было бы комфортно играть перед тысячей людей. Это была наша основная цель – вырасти до клуба такого размера, чтобы стать одной из самых популярных альтернативных рок-групп, такие как Sonic Youth.
Курту кажется, что они дали около трех интервью, будучи на студии.
Sub Pop был на грани провала. Лейбл потерпел крах и прогорел из-за плохого управления, а рекламный стиль Поунмана и Пэвитт а высасывал из компании все соки, участники групп совершали набеги на склад и уходили с охапками винилов; лейбл выпускал одну пластинку в неделю, пытаясь удержать у себя под крылом слишком много групп, и теперь, когда крупные лейблы предлагали сиэтлским группам все преимущества крупных лейблов, Sub Pop чувствовал необходимость соответствовать им. Лейбл был на грани банкротства. К лету 1990 года они уже выписывали чеки на сто долларов и были должны деньги всему городу.
– Sub Pop упал на самое дно, – вспоминает Крист. – Это был полный беспорядок. Они очень старались платить нам, поскольку действительно ценили нашу группу, и это здорово, но это было для них слишком обременительно.
Еще сильнее истощили казну лейбла предполагаемые юридические переговоры (ни Пэвитт, ни Поунман не комментируют их по сей день) о дистрибуционных сделках с Columbia Records и Hollywood Records. В какой-то момент Nirvana встретилась с адвокатом Sub Pop, который попытался убедить их, что это хорошая договоренность, но, по мнению Курта и Криста, им просто было разумнее самим выбрать себе собственный лейбл, а не отдавать право выбора кому-то другому.
– Мы решили исключить посредников, – говорит Курт.
Ни один инди-лейбл не мог позволить себе выкупить Nirvana у Sub Pop, а вот Sonic Youth и Dinosaur Jr. – авторитетные группы с безупречной репутацией – решили заключить сделку с другим крупным лейблом. Когда Поунман и Пэвитт узнали об этом, они были серьезно обеспокоены.
– Я могу припомнить всего несколько вещей, которые так же сильно смогли ранить мои чувства, – говорит Пэвитт. – Какое-то время у меня от этого голова шла кругом.
Пэвитт говорит, что они с Поунманом узнали о планах группы только благодаря слухам.
– Это было очевидно, – отвечает Курт. – Мы неделями не отвечали на их телефонные звонки. Каждый раз, когда я разговаривал с Джонатаном, мне казалось, что я ясно дал понять, что в наших отношениях явно была некая неопределенность. Я просто не понимаю, как ты можешь вот так сразу прийти и сказать кому-то нечто подобное. Считаю, что это поступок взрослого человека – сказать кому-то, что ты больше не хочешь иметь с ним ничего общего. Это действительно трудно сделать. Я всегда увольняюсь без предупреждения. Я просто все бросаю и больше уже не прихожу.
Курт восхищался Пэвиттом, потому что у него был настоящий дар находить новую обалденную андеграундную музыку. Взяв альбомы Дэниела Джонстона и The Shags в качестве примирительного жеста, Пэвитт отправился в квартиру Курта в Олимпии, чтобы попытаться уговорить его заключить новый, более серьезный контракт.
– Впервые Брюс показался мне настоящим человеком, – говорит Курт. – Каждый раз, когда я встречался с ним, наш разговор был очень ограниченным, и мы никогда не разговаривали друг с другом просто по-человечески. Кроме того, я почувствовал некоторую обиду, почему именно в тот момент он решил обращаться со мной как с человеком, а не как с жертвой, как обычно было каждый раз, когда я приходил в его офис?
Разговор длился пять напряженных часов. «У меня на лбу даже выступили капельки пота и все такое», – вспоминает Пэвитт. Но Курт так и не смог заставить себя сказать Пэвитту, что он твердо уверен, что больше не хочет работать с Sub Pop. Через несколько дней Крист дал Sub Pop окончательный ответ. Они уходили.
– Мне было очень плохо, – говорит Курт. – Я чувствовал себя виноватым, потому что все еще хотел работать с ними и знал, что эти люди думают так же. В то время я чувствовал себя врагом. Но тем не менее Пэвитт не собирался делать ничего, чтобы заставить меня передумать. Было слишком рискованно.
К августу менеджер Soundgarden Сьюзан Сильвер познакомила их с адвокатом Аланом Минцем из влиятельной фирмы Ziffren, Brittenham & Branca. Минц уже организовал выдающиеся сделки для Jane’s Addiction и Faith No More. Charisma, Slash и Capitol – все они очень хотели заполучить группу. MCA отправила ее в Лос-Анджелес, а своего представителя – в Сиэтл. Стив Просс из отдела A&R лейбла Island уже гонялся за Nirvana, но группа была совершенно не заинтересована в Island.
