Группа получила один день отдыха перед тем, как отправиться в европейское турне 2 ноября, в день, когда Nevermind впервые вошел в топ-40 под номером 35. Пластинка теперь продавалась с поразительной скоростью, безусловно, намного превосходя все ожидания Geffen/DGC или Gold Mountain.
Nirvana отыграла свой первый день на европейском этапе тура Nevermind в Bierkeller в Бристоле, Англия. Каждый раз, регистрируясь в отеле, они включали телевизор, чтобы посмотреть видео Teen Spirit. Судя по всему, на радио не крутили ничего, кроме Teen Spirit. Пресса вышла из-под контроля – они давали от десяти до пятнадцати интервью в день, и на все концерты билеты были полностью распроданы. В Италии тысячи парней, которые не смогли достать билет, просто вынесли двери и ворвались внутрь.
Билеты продавались с неимоверной скоростью, сцена была забита телевизионщиками, направлявшими камеры в лицо пытающемуся петь Курту.
– Нас это возмутило, и мы превратились в придурков, – говорит Курт. – Мы много пили и разбивали больше оборудования, чем было нужно. Мы просто решили быть настоящими жестокими придурками и причинить интервьюерам побольше неприятностей. Мы не воспринимали это всерьез. Мы чувствовали, что должны избегать всего этого, прежде чем ситуация выйдет из-под контроля. Мы хотели сделать их жизнь невыносимой. И в конце концов, нам это удалось. Начнем с того, что туристический автобус был не спальным, а экскурсионным. В нем не было коек, только сиденья, а огромные окна пропускали свет и шум.
Их водитель еще больше усугубил ситуацию. В Европе водители автобусов должны делать перерывы через определенное время или через определенное расстояние, измеряемое прибором под названием тахограф. Водитель очень строго относился к этому, за что получил прозвище Тахо Билл. К тому же Тахо Билл часто сбивался с пути, и звукорежиссер Крейг Монтгомери часто бывал в роли навигатора. Вместо того чтобы просто спокойно ехать, Билл прибавлял скорость так резко, что автобус тошнотворно дергался на протяжении всего месячного тура.
В автобусе они ради развлечения включали легендарную запись телефонного хулиганства, в которой человек с пронзительным нью-йоркским акцентом словесно оскорбляет всех, от флористов до автомехаников. Через некоторое время это стало дежурной шуткой тура, и гостей могло шокировать, когда члены команды тура называли друг друга «засранцами» и «уродами» без видимой на то причины.
Гастроли в Европе всегда более утомительны из-за дезориентирующих стремительных изменений в часовых поясах, еде и языке, не говоря уже о том, что в каждой стране группе приходилось иметь дело с новыми компаниями звукозаписи. И средств массовой информации становилось все больше – в каждой новой стране появляется огромное множество телевизионных каналов, газет и журналов. Часто группа не могла отказаться от участия в пресс-конференции, потому что это означало бы, например, что все население Дании не увидит по телевизору интервью с Nirvana.
А порой это был просто вопрос темперамента.
– Это была панк-рок-группа, а не мальчишеский хор, – отмечает Дэнни Голдберг из Gold Mountain. На этот раз пресса освещала их мрачность, но ничего нового в этом не было.
А дома, в Штатах, вовсю бушевала Nirvana-мания. Альбом стремительно поднимался в чарте Billboard, прыгая с 35-го места на 17-е и 9-е (топ-10!), вплоть до № 4 и держась в районе Топ-10 на протяжении большей части ноября и декабря. Люди рвались в магазины, чтобы купить его, критики обсуждали неоднозначность и глубину текстов Курта, андеграундная сцена начала говорить об инди-революции, нельзя было включить MTV, не увидев Teen Spirit, нельзя было пойти куда-нибудь в Сиэтле и не услышать разговор об успехе группы, и все, кто хоть немного интересовался рок-н-роллом, размышляли о том, что же все это значит.
Курт не мог признаться самому себе, из-за чего вся эта шумиха.
– Очевидно, я не хотел бы позволять своему эго признать то, что мы такая замечательная группа и действительно заслуживаем такого внимания, но я знал, что мы были лучше многих, – говорит он. – Я знал, что мы были в сто раз лучше, чем гребаные Guns n’ Roses, или Whitesnake, или любое другое дерьмо. Я просто чувствовал себя глупо из-за этого, потому что в андеграунде есть много других групп, которые так же хороши или даже лучше, чем мы, а мы – единственные, кто получает хоть какое-то внимание. Из-за этого мне было жаль всех, кто сходил по нам с ума, потому что было печально, что мы – одна из немногих групп, подобных нам, которая попала в мейнстрим.
Затем им пришла в голову идея использовать свою славу для продвижения групп, которые, по их мнению, были тоже достойны такого внимания.
– Сначала мы были очень взволнованы – мы действительно думали, что сможем что-то с этим сделать, – говорит Курт. – Но единственное, что произошло с тех пор, как мы стали популярными, – это Lemonheads, гребаная альтернативная кавер-группа, теперь одна из любимых групп Дэвида Леттермана.
На самом деле многие из тех, кто появился на коллекции футболок Nirvana, как минимум получили контракты с крупными лейблами: Flipper, Дэниел Джонстон, Eugenius, Melvins, Wool и Shonen Knife среди прочих.
– Это все было сделано не для того, чтобы у групп появилась возможность заключить крупные контракты, – говорит Курт. – А лишь затем, чтобы какой-нибудь идиот из пригорода попытался найти их альбом.
В Меццаго, недалеко от Милана, Шелли и Эд «Кинг» Розер из Urge Overkill нашли способ проникнуть в винный погреб отеля, воспользовавшись служебным лифтом.
– Они притащили ящик разных сортов вина, и мы опустошили почти все бутылки, – вспоминает Нэш Като из Urge. – На следующее утро отель был похож на место для блевоты. Характерные звуки были слышны по всем коридорам. Я зашел в комнату Криста и Шелли, а они сплелись друг с другом, как муж и жена.
Через пару дней Nevermind стал платиновым в США. Крист говорит:
– Альбом стал платиновым, мы все оказались на MTV, и это как-то странно, типа, что теперь? Что будет дальше? Мы станем новыми Led Zeppelin и величайшей группой девяностых или просто развалимся на части? Или что?
Так как Курт и Кортни были на гастролях в Европе в одно и то же время, они возобновили свой телефонный роман.
– Именно тогда мы начали по-настоящему влюбляться – по телефону, – говорит Курт. – Мы звонили друг другу почти каждый вечер и посылали факсы через день. Мне пришел счет за телефон на три тысячи долларов.
Кортни сбежала с концерта Hole только для того, чтобы потусоваться с Куртом в Амстердаме.
Несмотря на возбуждение, кипящее вокруг Nirvana, Курт все еще считал, что его существование довольно скучное и что Кортни – это спасение.
– Сначала я просто хотел добавить немного эмоций в свою жизнь, – говорит Курт. – Я никогда не встречал никого столь же откровенного и харизматичного. Похоже, Кортни – магнит для захватывающих событий. Если бы я просто случайно шел с ней по улице, кто-то мог бы напасть на нас с ножом без всякой причины, просто потому, что она кажется человеком, который привлекает подобные события. А я по большей части просто хотел позлить людей.
