— Мама, миска маенький, — произнес Дамирушка, указывая пальцем на небольшого мишутку лежащего на другом конце коврика.
— Мишутку дать?
Я потянулась за игрушкой и сразу же вручила ее малышку.
— Газки, мама, газки, — показал он, пальчиком тыча в глазик.
— Глазки, сыночек. И у мишутки глазки, и у Дамирушку.
— Дамишки газки.
Я потрепала его по волосикам и успела чмокнуть прежде, чем он поднялся и пошел по направлению выхода из гостиной. Обожала топот его ножек.
Но стоило ему дойти до порога, как малыш рухнул на попку, и мы, наверное, вместе с ним как по волшебству медленно подняли взгляды вверх.
Дамир упал, столкнувшись с ногой Игната. К моему лицу тут же хлынула кровь от воспоминаний о вчерашней ночи. А мужчина, словно ни в чем не бывало сдержанно кивнул мне, и улыбнувшись ребенку, подхватил его на руки.
— Ну, здравствуй, Дамир. Будем знакомиться? — произнес он, и выставил одну руку перед сыном ладонью вверх.
А Дамир вместо того, чтобы хоть что-то ему пролепетать, посмотрел на лицо, а затем радостно улыбнувшись, показывая свои имеющиеся зубки, доверчиво прильнул к мужской груди. Мое сердце ухнуло вниз. Это еще что такое?
— Здравствуй, Игнат, — поприветствовала я, и поднялся с пола, чтобы быть с гостем на одном уровне. — Прости его за этот порыв, он еще ребенок и…
— Привет, Оливка. Я не вижу ничего плохо в этом. Наоборот, малыш доверился мне.
Я взволнованно посмотрела в глаза мужчине, а потом перевела взгляд на своего сыночка. Дамирушка с нежностью прижимался щечкой к груди Игната, и глазенками стрелял то в меня, то по сторонам комнаты. А в моей душе что-то защемило. Он милый и такой прекрасный, всегда чувствовал, что к нему идут с добром и понимал, что можно вот так прижаться щечкой. А ведь правда же, дети все чувствуют. Может потому и прильнул к Игнату, зная, что он не обидит?
— Как ты себя чувствуешь после вчерашнего? — поинтересовался Градецкий, поглаживая ребенка по головке, а взгляд перевел на меня.
— Спасибо, нормально, — смущенно ответила, вспоминая, как в его банном халате пробиралась по дому к комнате.
— Хорошо. Извини, что я без звонка. Просто решил сюрприз сделать.
— Ааа… я думала мимо проезжал.
— Нет, специально к тебе ехал. Хотел познакомиться с твоим сыном.
— Зачем? — удивилась я, и тут же подошла к сыночку, собираясь забрать его к себе.
— А ты еще не поняла? — произнес тише, снова привлекая мое внимание к себе.
Дамирушку я так и не забрала с его рук, но малышу похоже и вправду было хорошо с Игнатом.
Мужчина левой рукой коснулся моей щеки, а затем заправил длинные прядки за ушко, не отпуская моего взгляда. Его большой палец лег мне на нижнюю губу, и я едва не замурчала в удовольствии прикрыв глаза. Сдержалась, не желая выдавать свои чувства.
— Я передумал. Ты уже моя, и я тебя никуда не отпущу.
— Ч-что? Ты… хм… Игнат…
— Нет, ты не думай, я не приехал забрать тебя к себе и запереть в четырех стенах. Хотя признаюсь, очень бы хотел.
— Я не… — мне все же удалось забрать сына к себе на руки и тем самым немного отвлечься.
— Дядя, мама… — пробормотал ребенок, рассматривая мое лицо.
— Я тебя не понимаю, Игнат.
— Хочу, чтобы ты принимала мои ухаживания. Согласна?
Я сглотнула, и вздрогнула, потому что меня неожиданно обняли детские ручки.
— Мама, дядя холосый.
Игнат в ответ улыбнулся, снова погладив сына по голове, а я все еще не знала, что сказать.
— Пути, пиламидку стлоить, — сообщил Дамир, и соскользнул с моих рук, убегая на свой коврик.
Я же теперь стояла напротив мужчины и понимала, что мне нужно что-то ответить. Но я так волновалась, что даже ладошки вспотели и пересохли губы, которые я сразу же облизнула языком, привлекая к своему рту мужское внимание.
— Минутку, — опомнился он, и развернувшись вышел из комнаты, но ненадолго. Не прошло и минуты, как он снова оказался возле меня, держа в руках белые с розовой каймой розы. — Это тебе.
— Спасибо, — приняла я и сразу же уткнулась носом в ароматные бутоны.
— Извини, не знал, какие твои любимые цветы.
— Мне нравятся, очень-очень.
— Что скажешь на счет моего предложения?
Я снова вдохнула шикарный аромат роз, на мгновение прикрыв глаза, а когда открыла, посмотрела на Игната, и нежно улыбнувшись, ответила:
— Да.
— Ай, мать его за ногу, понаставили баулов, хрен пойдет царь Киевсий!
Из прихожей раздался грохот и ругательства, а мы с Игнатом громко расхохотались, хотя и не понимали, что произошло.
Выглянув в прихожую, заметили чертыхающегося Булата, который пытался поставить на место какую-то коробку.
— Привет, царь Киевский. Чего шумишь? — поинтересовалась я, сжимая в руках красивый букет.
Мне было очень приятно получит цветы от Игната, и потому я даже не хотела идти ставить их в вазу. Они безумно ароматные и очень красивые. А я давно не получала цветов от мужчины.
— Да вон, стоят коробки всякие, — ответил он и тут же бросил взгляд на Градецкого. — Эм, здравствуй. Не знал, что ты у нас. Привет, Оливка.
Меня муж сестры удостоил поцелуем в щеку, и я спрятала носик в бутонах, когда Булат посмотрел на цветы.
— Здравствуй, Булат. Прости, это я занес коробку, — сообщил Игнат, удивив меня своими словами.
— Ты? А что там? — уточнила я, не ожидав от него подарков.
— Это для Дамира. В смысле, малыша, — поспешил уточнить, а я округлила глаза.
— Ты серьезно? Что там?
— Машинка, — пожал плечами, и прошел к коробке, упакованной черным картоном. — Хотел сделать ему подарок. Надеюсь, придет по вкусу.
— Боже, — прикрыла рот ладошкой, не веря в то, что этот мужчин решил порадовать моего сына.
Разве так бывает, чтобы чужому человеку было дело до моего ребенка?
Двое мужчин уставились на меня с удивлением, а я все еще стояла, оторопев и не понимая, что должна сделать? Я, конечно, понимаю, что для Даниэля Дамир был как бы не родным, но и Игнату он совершенно чужой. Но такой подарок удивил меня, как мать.
— Не стоило Игнат, это ведь деньги.
— Это подарок ребенку, успокойся.
— Ага, понятно, у вас тут романтик. Дамира забрать? — влез с ненужным вопросом Богословский вгоняя меня в очередной раз в краску.
— Булат!
— Что?
— Ничего! Иди к жене! Иначе пожалуюсь Лапочке, — фыркнула я, а сама все-таки прошла на кухню чтобы найти вазу и поставить в воду цветы.
