— Черт, парень, пойди и спроси этого урода сам, если хочешь, да?! — вспылил босс.
— Это точно они? Есть подтверждение со спутника?
— Размечтался. Оборудование уже вырубили, готовят к уничтожению. Изображение у тебя есть, работай.
— Премного благодарен.
— Парень, тебе обламываются неплохие деньги, давай, тряси задницей…
Сукин сын.
— Он стоит на месте?
— По крайней мере, находится там, ясно? У меня нет Предатора, если бы он был — я бы сделал работу и забрал деньги.
— Окей. Сообщи, если что-то изменится, да?
— Держу пальцы крестом…
Дункан выключил телефон. Раздраженно выругался.
— Проблемы, босс? — проницательно заметил Томми Шаки, ублюдок из Луизианы, который работал с ними уже три года.
— Заткни варежку. Твой акцент действует на нервы. Ник, помнишь, где госпиталь?
— Так точно, босс.
— Давай туда…
* * *
К госпиталю они подобраться не сумели — дорога была забита вглухую. Какие-то грузовики, машины, какофония сигналов…
— Черт, тут и пятидесятым калибром не пробиться — заметил Ник.
— И не надо… — решил Дэвид Дункан — разворачивай машину. Готовься драпать.
Гривс начал разворачивать машину, толкая припаркованные…
Как бандиты…
— Так, парни — Дункан внимательно смотрел на троих человек, сидевших с ним в бронемашине, сослуживцев, а через несколько минут, если повезет, обреченных стать соучастниками — самое время отработать бабло. Работаем парами, Диггер, ты со мной. Держим связь, все должно пройти на пять баллов. Работаем чисто, если не получится — то грязно. Один работает и один на подстраховке. Отступление — сюда, если не получится — пробивайтесь из города как можете. Ждать никого не будем, как начнется пальба — сразу к машине. Первая пара работает, вторая пара прикрывает на отходе. Все ясно?
— Окей, сэр — сказал Шаки, проверяя пистолет с глушителем.
Дункан проверил, как сидит на голове чалма — она хорошо скрывает микрофон.
— Ник, перебирайся за пулемётную установку. Если что — сыграешь рок-н-ролл.
— А если придется быстро драпать.
— Не придется. Делай, что сказано.
Ник полез в десантный отсек, где был пульт управления пулемётной установкой.
— Все готовы?
Кивки.
— Начали…
Стукнула, открываясь дверь — и четыре человека, один за другим окунулись в суету одного из самых опасных городов в Афганистане. Городе, где вот-вот должна была смениться власть…
* * *
Охота…
Охота была для них делом привычным, они не раз охотились на людных улицах афганских городов, как в своих интересах, так и в интересах страны, от которой они прибыли сюда. Если в Соединенных Штатах Америки — проблемы решалась деньгами и враньем — то здесь они решались кровью…
Схема охоты была стандартная — две пары, работающая и подстраховывающая, в самих парах — разделение то же самое. Один охотится, один подстраховывает. Номер первый, охотник — обычно работает пистолетом, они использовали Вальтер ППК, любимое оружие ликвидаторов мексиканской наркомафии или распространенный в Афганистане русский ПМ. Пистолет должен быть с глушителем. Второй номер — подстраховывает первого с автоматом Калашникова, он открывает огонь на отходе или если первому не удалось выполнить свою задачу. Третий — обычно за рулем и у него же — пульт управления фугасом, обычно рядом паркуют заминированную машину, чтобы прикрыться при отходе подрывом, если все будет совсем хреново. Но машины не было — а было кое-что получше. Автоматический гранатомет и пулемёт — полтинник…
— Проверка связи — второй…
— Есть — отозвался Шаки.
— Третий.
— На месте — голос Ника…
Б…ь, только бы быстрее…
В проулке у больницы — теснота и суета, типичная для зоны боевых действий. Какие-то машины, в том числе поврежденные, с выбитыми стеклами. Люди с оружием. Стрельба слышна — под броней ее глушит шум двигателя, но тут она слышна отлично…
— Второй.
— Nada… — отозвался по-испански Шаки.
Ничего…
— Вставай с той стороны улицы.
Какого хрена этому ублюдку делать в больнице? Он что — решил тут укрыться от паков? А все таки зря в свое время им не врезали — если бы году в третьем паков вбомбили бы в каменный век — многое было бы проще сейчас.
— Машина.
Он увидел машину, которая сразу вызвала у него подозрения. Черный, запыленный Субурбан, внешне не поврежденный — брошен недалеко от входа. Машина старая, ещё девяностых годов. Таких здесь немало — бронированных естественно. Старые — они дешевле…
— Вижу.
Он не видел Шаки — но он где-то рядом. Он невысокий, ему легко скрыться в толпе. Ему сложнее…
В машине никого. На хромированном радиаторе, запыленном — какие-то бурые мазки. Сильно похожие на кровь.
Хрен пойми что…
— Второй.
— Ничего.
— Перекрывай улицу со своей стороны.
— Третий.
— Ничего.
— Смотри. Я иду внутрь…
У ворот госпиталя, построенного то ли американцами, то ООНовцами — раздраженный афганец с автоматом попросил документы. Дункан сунул ему карточку, прошел внутрь…
Прямо во дворе — носилки. Трупы — в углу, уже навалом ещё одного туда тащат из больницы. Куча мух…
Двери — которые не закрываются. Острый запах крови и лекарств, раненые в коридоре, везде — успели свезти, когда ночью был обстрел, и когда только все началось — а теперь уже некуда. Сочетание китайской пожарной тревоги и Титаника. Освещение работает от дизеля, свет моргает, некоторые лампы не горят. Следы крови на полу — столько, что порой проскальзывают ноги.
— Первый.
— Я внутри. Пока чисто.
Дункан говорил негромко, почти бормотал…
Протискиваясь через толпу, он заметил знакомое лицо. Человек с оружием — дальше, у лестницы на второй этаж. Нервничает.
Американец…
Осторожно. Озабоченная морда, бегающий взгляд… узнавание. Есть!
— Джек. Джек!
Американец дернулся — потом на его лице тоже проступило выражение узнавания. В таком дерьме — нет ничего лучше, чем знакомое лицо. Лицо белого человека. Цивилизованного. Американца, такого же, как и ты.
— Ты какого хрена здесь делаешь?
— Работаю. Так это за тобой нас послали?
