— С каждой дозой интервал сокращался. Мне хотелось большего. Нинуль, ты не злись на меня, но никакого платья из Италии и в помине не было. Я потратила эти деньги на порцию кокаина.
Я не дышу. Только слушаю её, замерев на месте.
— Потом и эти деньги закончились, а отец не желал открывать лимит по карте. Денис злился, говорил, что бросит меня, а я ползала перед ним на коленях и умоляла дать мне ещё. В долг или просто так… Как угодно. Сегодня я закатила ему скандал, а он оттолкнул меня и сказал, что я его достала.
— Боже мой…
От собственной слепоты внутренности резко скручивает в тугой узел. Я думала, что это у меня огромные проблемы, но по сравнению с Леркиными они кажутся совсем мелочными.
— Наверное, Денис думал, что мой отец будет долго спонсировать нас, но не вышло, — смеется подруга. — Знаешь, сегодняшняя доза была другой по ощущениям. Не знаю, что мне подсунул Денис, но кайф продлился всего минут пятнадцать от силы, а затем тело начало ломить от боли, будто разом все кости переломило.
Заметив, как меня трясёт, Лерка крепче сжимает мою ладонь.
— Полежи со мной, не уходи. Я сейчас восстановлюсь.
Я даю подруге минуту или две, а затем мягко отстраняюсь и поднимаюсь с постели.
— Ты куда, Нинуль?
— Я в туалет, — отвечаю сдавленным голосом. — Полежи пока.
Лерка кивает и закрывает глаза. Я незаметно поднимаю телефон с пола, быстро проскальзываю в уборную и закрываю дверь на щеколду.
— Скорая слушает… — слышу на другом конце провода.
— Здравствуйте, запишите, пожалуйста, адрес. Здесь девушке плохо.
После утомительных вопросов мой вызов наконец принимают и обещают, что бригада прибудет через пятнадцать-двадцать минут.
Секунду или две я верчу в руках телефон и всё же набираю номер Андрея. Гудок, ещё один, а затем отец Леры наконец снимает трубку.
— Слушаю, Валерия.
— Это Нина, — выпаливаю быстро. — Лере плохо. И я… я соврала. Мы не у меня дома.
— Адрес! — строго требует её отец.
— Это за городом, километров десять по загородной трассе.
— Адрес, блядь!
Я возвращаюсь в комнату ощущая себя испачканной и грязной. Андрей не на шутку разозлился и это немудрено. Мы оба упустили её. Он и я. Завертелись в своих заботах и делах.
Лерка дёргается, когда слышит скрип двери, а потом успокаивается и вновь прикрывает глаза.
— Завтра же поеду в наркологическую клинику и буду заниматься со специалистами, потому что мне плохо, Нин. Так плохо, как никогда. Ты только отцу не говори, ладно?
— Не скажу… — опускаюсь на край кровати и вытираю мелкие бисеринки пота с её лица.
— Я же знаю, Нин, что ты с отцом моим… — усмехается подруга.
— Что?! Но почему… Почему ты мне не сказала раньше?
— Ждала, когда ты сама признаешься, — отвечает Лера. — Когда мы договорились с тобой погулять после работы, я приехала к отелю. Хотела уговорить тебя, потому что думала, что причина твоей отмазки банальна, но, когда увидела, как ты обнимаешь моего папу… Чёрт, сразу убить вас захотелось… Двоих… А потом поостыла и решила свой эгоизм куда подальше спрятать. Вдруг у вас что-то бы получилось?
— Прости меня, Лер. Изначально, я не знала, что он твой отец.
— От него ребёнок? — не слышит слов прощения подруга и, открыв глаза, кивает на мой живот.
— От него.
— А отец не в курсе значит?
— Нет. Я пока не сказала ничего.
— А надо бы, — вздыхает Лера и начинает стучать зубами от холода. — Непонятно, конечно, как он отнесется к этому, но сказать надо, Нинуль.
Лерка продолжает обильно потеть, а я взволнованно смотрю на часы и понимаю, что пятнадцать минут давно прошло с тех пор, как я звонила в скорую. Да и Андрей должен подоспеть с минуты на минуту. И надо бы спуститься вниз, чтобы предупредить остальных ребят и прекратить хотя бы на время прощальную вечеринку.
Внизу осталось значительно меньше людей, чем было. Музыку приглушили и теперь она не давит на барабанные перепонки.
— Сюда едет скорая помощь и отец Леры Муратовой, — обращаюсь к Ване, хозяину дома.
— Что случилось? — удивляется он.
— Лере стало плохо. А ты Дениса не видел?
— Он уже ушёл.
Жаль, потому что я хотела бы уточнить что за дрянь он подсунул моей подруге.
Поднявшись на второй этаж и, толкнув дверь в спальню, вижу, что Лерка уже не дрожит.
А подойдя ближе понимаю, что она вообще не дышит.
Глава 18
***
— Тихонова! На анализы!
Я нехотя отрываю голову от подушки и накидываю на плечи махровый халат. Волосы спутанные и мокрые от слёз, а голова такая тяжелая будто свинцом налита.
— Живее, лаборант не будет тебя долго ждать! — нервничает медсестра, глядя на то, как медленно я двигаюсь.
— Иду я. Иду.
Я медленно бреду по больничным коридорам гинекологического отделения и прохожу в манипуляционную. Обычно меня всегда страшили капельницы и уколы, но не в этот раз. В вену с первого раза попадают иголкой и набирают приличный объём крови. Лаборант спрашивает, не тошнит ли меня, но я лишь молча качаю головой. Сейчас внутри такая выжженная пустыня, что, кажется, даже если по мне проедется грузовик я ни разу не вскрикну.
Загибаю руку в локте и словно сомнамбула возвращаюсь в палату, которую делю напополам с молодой девчонкой. У неё тоже угроза выкидыша и срок всего на неделю больше, а ещё она постоянно болтает в момент, когда мне так хочется побыть одной.
— Елена Семеновна не говорила, выпишут нас или нет? — спрашивает Маринка.
— Не знаю, — отвечаю сухо и падаю на кровать, уткнувшись лицом в подушку.
— Я так домой хочу! Представляю какой армагеддон устроили там мои мужчины. Я имею в виду сына и мужа, если ты понимаешь, о чем я, — хохочет соседка. — Однажды мне нужно было лечь на плановую операцию буквально на день. Вернувшись, я обнаружила не квартиру, а помойку. В этот раз отсутствовала почти неделю, поэтому ты можешь только представить, что творится у меня дома…
Её пустой трёп совершенно не откладывается в моём подсознании, но отмахнуться от него словно от назойливой мухи я не могу, поэтому делаю то, что совершенно мне не подвластно — включаю агрессию и повышаю голос:
— Слушай, Марин, ты можешь заткнуться или нет?!
Это помогает сразу же, потому что в следующие несколько часов соседка не произносит ни звука и даже поговорить выходит исключительно в коридор.
Прошла неделя как Лерки не стало. Целых семь дней. У неё произошел спазм венечных артерий, который спровоцировал выраженную аритмию, повлекшую за собой внезапную смерть. Все действия происходили будто в самых жутких кадрах из фильма ужасов. Словно не с нами. Не со мной.
