По моему лицу покатилась слеза. Я молча наблюдала за женщиной, что гордо задрав подбородок, пошла вперед вальяжной и слишком самоуверенной походкой.
И эту женщину боготворил мой папа? Она была лучше нашей мамы? И чем же? Тем, что желает отправить нас на тот свет? Тем, что даже не попыталась поговорить? Тем, что тебя, папа, с издевкой называет «папашей»?!
– И тебе того же! – крикнула я так громко, что услышали наверное все, кто вечером прогуливался со своими питомцами.
На дачу я возвращалась без сил. Дима встретил меня у ворот, обнял и сказал, что все будет хорошо. К тому моменту, как я, наконец, приготовила ужин, приехали и родители с Ваней. За столом я на папу даже не смотрела, поскольку слишком мерзкими выдались последние пару часов. Вместо того, чтобы слушать его рассказы о встрече с хиромантом, я представляла как он ползает в ногах у женщины, что может позволить себе сказать такие жуткие слова человеку, которого впервые в жизни видит. Как эти двое проводили время вместе? Говорили ли о маме что-то плохое? Обсуждали ли всех нас? Смеялись ли над нами?
– А ты, доченька, вся в меня, да? – вдруг сказал папа с улыбкой. Он смотрел в мои глаза с присущей себе хитростью и высокомерием, вот только в тот момент меня совершенно не задевал этот взгляд. – Тебе бы в ФСБ работать. Ты мстительная, да?
– Не представляешь какая.
– А что такое? – спохватилась мама, непонимающе глядя то на меня, то на папу.
– Да ничего, – с усмешкой вздохнул глава нашего больного семейства, – это мы о своем.
Я поняла, что его подстилка уже успела доложить ему о моем нападении. Сославшись на усталость, я пошла в душ, оставив всех за столом. Когда я заходила в кабину – слышала смех Димы и папы, а когда уже выходила из нее, мокрая и пахнущая фруктовым гелем, из гостиной доносились маты, ругань и тяжелые грохоты.
Я наспех протерлась полотенцем, набросила на себя халат и распахнула дверь душевой. Мама убирала со стола, а Дима направлялся в сторону коридора.
– Что случилось? Меня не было всего десять минут!
– Папа разошелся чего-то, – безразлично пожала мама плечами, – начал мне опять заливать, что я не такая, как она, что здесь со мной ему плохо.
– При Диме?
– Да, – уже как будто смирившись с случившимся, ответила мама. – Они пошли в гараж разговаривать.
Я выскочила в коридор и увидела, как за Димой закрылась дверь. Вернувшись к маме, я рассказала ей, что сделала несколько часов назад и почему папа снова наговорил ей всякой гадости.
– Ты правда это сделала? Ты с ней говорила?
– Угу… Ну, это сложно было назвать разговором. Ты злишься, да? Извини, пожалуйста, просто, не могу я больше… Меня это с ума сводит… Я хотела посмотреть на нее. Какая она? Что в ней такого?
Мама обняла меня. А потом так засмеялась, что мне пришлось немного отпрянуть и заглянуть в её лицо.
– Надо же! Доченька, спасибо тебе! Я просто… – никак не могла успокоиться мама. – Да пошли они оба, да? Я давно уже это говорила, но сейчас – да пошли они далеко и надолго!
* * *
На следующее утро я проснулась от громкого голоса папы.
– Катя?!
Дима спал, как сурок и даже не шелохнулся, когда я случайно уронила на пол пульт от телевизора. Набросив на себя халат, я спустилась вниз и застала папу за ранним завтраком. Лицо у него было опухшим от выпитого алкоголя накануне.
– Доигралась? – спросил он меня суровым голосом. – Этого хотела? Семью хотела разрушить? Порядки свои навести? Сейчас буди своего муженька, собирайте свои манатки и проваливайте отсюда! Вечером приезжаю домой, а вас здесь уже нет! Я все сказал!
Поднявшись на верх, я зашла к маме в спальню.
– Я все слышала. У него уже совсем крыша поехала…
– Мам, все хорошо. Пусть переварит, что случилось вчера. Для этого ему требуется время. Только не переживай, пожалуйста, ладно? Мы сейчас соберем вещи и уедем, но скоро вернемся.
Я поцеловала её и обняла, а потом разбудила Ваню, сказала, что нам срочно нужно уезжать, потому что Диму вызвали на работу. Мне не хотелось говорить брату правду. Может, решила я, как-нибудь в другой раз. Уже достаточно было того, что он и так немало узнал за этот месяц.
В общем, так поспешно мы с Димой еще никогда не уезжали.
Глава 10
август, наши дни
«Какие шоколадки ты любишь?»
«Киткат, Милкивэй, Несквик :)»
«А Сникерс?»
«Могу съесть, но не особо его предпочитаю! А ты?»
Теперь настает моя очередь перечислять любимые сладости. Мы с Кириллом узнаем друг друга посредством самых простых и порой глупых вопросов.
Простая вода или газированная?
Снег или дождь?
Зима или лето?
Пюре или жареная картошка?
Теперь каждое мое утро начинается с его сообщения и порой я ловлю себя на мысли, что совершенно не понимаю, как жила без этого волнующего ощущения раньше. Когда Кириллу выпадает ночная смена – значит до самого утра мы будем переписываться и говорить по телефону. Если же он работает днем – нашу переписку будет сопровождать множество пауз, поскольку в течение этого времени я занимаюсь написанием рецензий, а у него, по всей видимости, больше дел днем нежели ночью. Однако, я все равно радуюсь, как ребенок сладостям, когда получаю от него какое-нибудь сообщение. Даже простой смайлик.
«Чем ты занимаешься?»
«Набираю ванну :)»
«Я заметил, что ты очень любишь это занятие;)»
«А как можно не любить ванну? 0-0 Это же такой кайф!»
«Так у тебя наверное ванна большая, а я в своей вообще не помещаюсь!»
«Ну, так, конечно! Ты очень большой и…»
«И?»
Фыркаю и чешу затылок. Нашла, что сказать!
«Ну, накаченный. У тебя ноги прокаченные и здоровенные! :)»
«Обыкновенные ноги :) Просто ванна маленькая!»
Я не знаю, какая там у него ванна по размерам, но то, что ноги действительно прокаченные – это уж точно. Пару дней назад он отправил мне фотографии с недавней игры и там отчетливо видно, как сильно выпирают крепкие мышцы. Еще бы! Он всю жизнь в футбол играет!
«Ты просто валяешься в ванной?»
«А что там еще можно делать?»
Я смеюсь и выключаю воду.
«Ну, я вот жить не могу без баньки. Там и полежать, и посидеть можно. А в ванной что? Какой именно кайф?»
«Я очень люблю добавлять в воду соль, пенку, могу повсюду свечи ароматизированные зажечь. Не знаю, в этом мой кайф, например :)»
