В общем, не знаю почему, но я расстроилась. В своем богатом воображении я нашла тысячу и одну причину, почему мне нельзя соваться на территорию Дара. Естественно, причины одна другой страшнее. И сейчас, когда никакого подтверждения своим предположениям не нашла, совсем иррационально расстроилась.
И почувствовала себя дурой. Серьезно. Радоваться нужно, что хозяин замка не такое кровожадное чудовище, которое я нарисовала себе в воображении. Так нет, почему-то расстраиваюсь, когда получается совсем наоборот.
Дура. Как есть – дура!
После поймала себя на мысли, что все мои мрачные предположения были нацелены на то, что я пытаюсь понять мотивы Дара. Да, я очень благодарна ему за помощь и за многократные спасения. Только в голове не укладывается – зачем ему это? Особенно, если брать в расчет откроенную неприязнь к человеческому роду. И ведь не попросил ничего взамен, вопросов не задавал, хотя должен был. И с такой готовностью предложил жить у него в свое удовольствие.
То, что из меня фактически сделали служанку ни в счет, если учесть, что моими услугами в плане готовки ни разу не воспользовались. И убираться где-то помимо выделенной мне территории не заставил, следовательно, ему от меня пользы вообще никакой. Только продукты на меня переводит.
Подсознательно, невзирая на мою к нему благодарность, во мне зрела подозрительность. Меня воспитывали со знанием, что за все нужно платить. Абсолютно за все. Но оплаты за свою доброту мужчина не требовал. Это и смущало.
Поэтому я придумала себе варианты одно другого страшнее, что происходит в северном крыле и какие тайные планы на меня могут быть у таинственного хозяина замка. Вплоть до принесения меня в жертву, как девственницу. Следовательно, я вновь у берега сомнений. Зачем ему мне помогать?
Долго идти не пришлось, и вскоре я оказалась, кажется, в лаборатории. Совершенно обычной и вполне привычной. Что-то подобное я видела у главного придворного мага. Пробирки, мензурки, чашки, колбы, стаканы, реторты – все было мне знакомым. И я даже расслабилась, почувствовав себя в привычной среде.
Исключением были непривычные и незнакомые мне символы на стенах, и некоторые атрибуты, расставленные на полках. Например, черепа различных существ и животных, а еще нечто явно живое и копошащиеся в банках разных цветов. От этого я решила держаться подальше.
– Сядь в тот угол и ничего не трогай. Я займусь снотворным, – коротко, не взглянув на меня, пальцем указали направление, и я, молча, проследовала указанному маршруту.
Молча, потому что единственный стул, на который мне указали, был придвинут к столу заваленному различными записями, книгами, свитками и прочим. Как я уже говорила, я поклонница магии. Но как человек магических сил лишенный, довольствуюсь, преимущественно, теорией. Вот такими книгами, например.
Мысленно потирая руки, скромно присела с прилежным видом и даже руки на коленях сложила, под внимательным взглядом хозяина. Подождала, пока он отвернется к рабочему столу с ингредиентами, и вот тогда нацелила свой вездесущий взгляд на записи, раскинутые в хаотичном порядке на столешнице.
Сначала украдкой, после более открыто, бросая осторожные взгляды на невозмутимого и занятого мужчину. А в конце, совершенно нагло развернувшись, я вчитывалась в, неосторожно оставленное хозяином на обозрение.
Захлебываясь восторгом, я читала новые техники применения магии, нестандартные ритуалы, вчитывалась в какие-то расчеты и описания научных трудов, кажется, самого Дара. Да за один подобный свиток, Алтай – придворный маг, расцеловал бы и до конца дней молился на меня одну!
Глаза разбегались, руки чесались, а я с жадностью вчитывалась в неразборчивый почерк, подавляя в себе возгласы удивления и восторга. Я совершенно перестала замечать время и проявлять осторожность.
А после мне под руку попалась стопка неаккуратно записанных расчетов и формул, щедро перечеркнутых, из раза в раз. По всей видимости, у хозяина что-то не сходилось, и он не мог найти ошибку в расчетах. Меня это заинтересовало, и я вчиталась куда внимательнее, совсем не заметив, как у меня в руках оказалось пишущее перо и чистый лист. И вот я уже переписываю формулы, подгоняя расчеты, полученные в столбик сбоку.
Сначала я ничего не поняла, так как у меня ничего не получалось. Перепроверила расчеты снова, убедилась в их правильности и задумалась. Основательно. Расчеты все верны, это однозначно. Математику я любила, и ошибки допустить не могла. Но результат не получался. Вот никак. Нахмурилась и решила начать все сначала. Последовательно, шаг за шагом. И увидела ошибку. Очевиднейшую! Которая крылась в самой формуле, а не в переменных. Не сдержав победной улыбки, исправила и пересчитала. Результат получился легко и просто.
– Интересно, – прозвучало надо мной, а я вздрогнула. Из пальцев выпало перо, а руки я вообще спрятала за спиной, мол, это не я, и вообще тут мимо проходила!
Испуганно посмотрев на Дара и боясь увидеть его недовольство, сильно удивилась, когда вместо возмущения заметила неподдельный интерес в его взгляде, который был направлен на мои расчеты.
Меня аккуратно сдвинули в сторону, сгребли все расчеты и его и мои и стали сверять, то вскидывая брови, то хмуря их. Я не знала, хорошо это или плохо, потому старалась не привлекать к себе внимания.
– Как оказалось все просто, – задумчиво, с нескрываемой досадой, пробубнил Дар себе под нос и скривился. После бросил взгляд на меня, этакий задумчиво-рассчетливый. Я напряглась. – Твое снотворное.
Мне бросили на колени склянку. Удивленно моргнула и осмотрела предложенный пузырек. Такой крохотный. У нас в подобных держали очень опасные и концентрированные ингредиенты. Яды, например. В душе, против воли опять появилось сомнение.
– Почему вы мне помогаете?
Мужчина оторвался от моих расчетов и бросил на меня недоумевающий взгляд, словно удивляясь, что я тут до сих пор делаю.
– Что?
– Почему вы мне помогаете? – уже менее уверенно, но упрямо спросила.
Он помолчал какое-то время, окинув меня внимательным взглядом.
– Зачем тебе это знать?
Подобный ответ меня смутил и где-то, даже, испугал. Самые худшее предположения, с ассоциацией себя свиньей на убой, вновь меня посетили.
– Ответьте. Пожалуйста, – поджала я губы, но проговорила твердо. Как могла. То есть, не очень-то у меня получилось поддерживать гордый и невозмутимый вид, и смутилась от этого. Мужчина хмыкнул.
– Наверное, потому что могу. Такой ответ тебя устроит?
Вообще-то нет. Хотелось бы конкретики. Видимо это отразилось на моем лице.
– Ты боишься скрытых мотивов? – поразив меня проницательностью, спросил Дар. Я не смогла ничего ответить, только боязливо кивнула. – Я – не человек, Лера, – вздохнул он. – У меня другие нормы морали, цели и принципы. Мне не нужно иметь свою выгоду, чтобы что-то делать или помочь. Впредь вспоминай это, каждый раз, когда тебе покажется, что я действую странно, в твоем человеческом понимании.
