Олеся точно там… Осталось только дойди до нее.
— Будь осторожен. — Драган невесело улыбнулся. — Я все еще хочу Проводить Старый Год.
Габор кивнул и отвернулся. За Драганом захлопнулась дверь, и этот звук как будто разделил жизнь на две части. В прежней все было понятно. Он знал, как проживет каждый день до самой смерти. В новой… Новая могла закончиться в любой момент. Не станет Олеси, и все… Его тоже не будет. За несколько дней она вытащила на свет все его эмоции, научила чувствовать. Показала, сколько необычного может быть в самой привычной прогулке в деревню. Она была выточена для него. Каждая выемка в теле — для него. Каждое ее слово — под его мысли.
И теперь его собственная жизнь зависела от того, найдет он Олесю или нет. Удастся ли ее вернуть, или…
Нет, других исходов и быть не может.
Габор зажег свечу и поднял ее повыше, собираясь ступить в узкий низкий ход. Он знал о нем. Бесполезный тоннель, который вел в зал со статуей ворона. Странно, что демон решил спрятаться там…
Он уже сделал шаг, как вдруг взгляд упал на кресло, в котором лежала… книжка. Та самая! Но он точно помнил, что оставил ее в купальне. Сказка, которая должна была помочь… Олеся в это верила. Но почему? Он прочел — ничего там такого не было. Крампус пытал людей, похитил девушку, а потом вместе с другими демонами решил пообедать детьми, которые отправились в лес, нарушив запрет родителей.
Морозный Дед подсказал его иномирянке, как одолеть Крампуса. Морозный Дед, который дарит подарки взрослым и детям, живущим в благочестии. В него верили. Но… это все равно что верить в дружбу и доброту, или в ненависть. Их не видишь, не знаешь, как они выглядят. Они вроде бы и существуют, а вроде бы и нет. Вот есть дружба, а в следующее мгновение вы уже враги.
Но Олеся так искренне рассказывала, что говорила с ним… И как-то же она оказалась в крепости. Да и книга. Словно преследует их. Что такого тут было?! Именно в этой сказке.
Он тратил драгоценное время. Но… словно какая-то сила заставила взять книгу и открыть страницу со сказкой. Олеся не могла прочесть, тогда как..?
Картинки! Конечно! Вот он дурак. В иллюстрациях что-то должно быть. Первая и самая большая была сразу на весь разворот. Двуликая фигура, слитая воедино. Одно тело на двоих. Но на левую страницу смотрел бородатый Морозный Дед, а на правую скалился рогатый демон. Они словно срослись затылками. Габор быстро перелистнул страницу. Варящиеся в чане дети. Не то. Колодец, переполненный телами, из которого торчали посиневшие ноги и руки. Черноволосая девушка… Ее отправился спасать вовсе не возлюбленный, оказавшийся трусом, а маленький брат.
Дрожа от страха, он вошел в пугающий зимний лес. Деревья замерли, следя за каждым его шагом. Они шпионили за мальцом, чтобы поведать о его смелости или трусости своему владыке — могучему Морозному Деду. Деревья хмурились. Им не нравилось, что мальчишка продолжает идти вперед, не смотря на их угрожающие удары обледеневшими ветвями. Лес готовил препятствия на каждом шагу. Детям не разрешалось ходить туда после заката. Даже ради сестер. А то что же такое получается? Одному позволь блуждать средь черных древ, так и остальные захотят.
Вот лес и строил каверзы. То длинными сучками цеплялся за дырявую шапчонку. То ветром налетал на фонарь старый. То ямы звериные снегом скрывал.
Но мальчонка шел и назад не сворачивал. Когда уж совсем невмоготу от страха стало, едва слышно завел старую песенку:
— Я бреду-бреду по лесу,
Чтобы деревце найти.
Высоченное, пушистое,
Колючее да душистое.
Ты меня, лесок, не трогай,
Не со злом к тебе пришел.
Мне навстречу —
Дед Морозный.
Борода его метелью стелется,
От стука топора
Мороз трещит.
От холодного дыхания
Реки льдом покрываются.
Хитро Дед улыбается
И мечом размахивает.
Все демоны разбегаются
Да в пещерах прячутся.
Я к Деду подойду,
О желании попрошу.
Габор не заметил, как начал повторять вслух детский стишок. Проводы Старого года, особенно в деревнях, почти никогда не обходились без этой песенки. Малышня заучивала наизусть строчки и просила Морозного Деда о щедрых дарах. Но сейчас эти слова приобретали какой-то совершенно иной смысл.
Габор быстро перевернул еще одну страницу. Несколько маленьких картинок, на которые он прежде и не обращал внимания. Крампус, срывающийся со скалы. Крампус, барахтающийся в холодной воде. Крампус, пытающийся пробить ледяную корку, мгновенно сомкнувшуюся над ним.
Это и есть способ справиться с ним? Утопить? Заточить подо льдом? Море у берегов Дьекельни даже не замерзает! Бред какой-то.
Габор швырнул книгу обратно в кресло и, вновь взяв свечу, шагнул в тайный ход. Он не соврал Олесе — он видел Крампуса. Лишь однажды. Это произошло в тот день, когда они с отцом ездили вешать его Страшилище. Габор бродил по чаще, выискивая место, где пристроить своего самого жуткого в Бергнадии монстра.
Тогда-то и появился Крампус. Сначала он принял его за путника, заблудившегося в лесу. Ведь у кого еще мог быть такой плащ? Темный, длинный, он странно мерцал. Вблизи лоснящаяся ткань оказалась иссиня-черными перьями. Когда Габор подкрался ближе, путник вдруг обернулся к нему. Мальчишка, каким он тогда был, испуганно отшатнулся. На путнике была жуткая деревянная маска с языком-лоскутом. С его рогов почему-то свисали нити паутины. А на пальцах, впившихся в его плечо оказались жуткие птичьи когти.
«Заблудился, юный наследник?» — так он спросил. Просипел жутким голосом, словно ему сложно было говорить. «Маленький смелый дракон… Знаешь, кто я?» Тогда он покачал головой, хоть уже и догадывался. Вот только все отчаянно ждал, когда человек скинет плащ, снимет маску и под ней окажется обычный крестьянин, которого приставили стеречь границу. «Я — хозяин всего, что ты здесь видишь.» Что напуганный ребенок мог ответить на такое заявление? Уж явно не то, что он сказал… «Нет, хозяин этих мест — мой отец. А после его смерти господарем стану я.»
Габор окончательно убедился в том, что перед ним сам Крампус, когда все его тело объял пламень. Он обжег, опалил. Габор пытался убежать, но горящая ладонь держала крепко. Окрик отца его спас. Крампус тут же отступил в тень. Пламя развеялось, обращаясь в дым. «Мы еще встретимся, будущий господарь…» — прошептал Крампус и исчез, слившись с лесной чащей.
За столько лет он почти и забыл об этом. Но сейчас память всколыхнулась, вытаскивая на свет смазанные подробности. Почему деревянная маска? И почему странный плащ из вороньих перьев? Разве Крампус имел какое-то отношение к птицам? Но ворон был изображен и на ритуальном кубке, из которого опаивали дев. И вороньи клювы в церемониальной зале. Он всегда воспринимал это, как само собой разумеющееся. Но что, если дело в чем-то другом? Почему ворон? Почему?
