Я видела, как бледнело лицо Харли, пока он искал что-то в общегалактической сети. Я же просто стояла у окна и чувствовала, как меня с головой окатывают волны тревоги и сомнения. Хотелось бы поскорее найти выход из всего этого дерьма. Улететь отсюда, остаться с Лией хотя бы ненадолго… Вернуться в прошлое, до свадьбы с Шелом, где я еще не попала в весь этот кошмар.
— Готово, — выдохнул Харли. — Есть! Иди, Терри. Ты сможешь объяснить все.
— Хорошо. — Я подошла и села за стол напротив экрана.
Хотела что-то спросить у Харли, но поняла — его уже нет рядом. Оставалось действовать самой. Руки дрожали от нервозности. И я не сразу сообразила, что на меня с экрана смотрит незнакомец — мужчина чуть старше Харли, с квадратным волевым подбородком и прищуренными золотистыми глазами.
— Терри Элисон, — представилась я, раздумывая, стоит ли говорить незнакомцу о моей должности. — Сенатор Элисон, — добавила все же. — Один человек попросил выяснить у вас информацию… — Я терялась, путала слова. Со мной впервые происходило подобное. Обычно моя речь отличалась четким построением, а сейчас я чувствовала себя не политиком, а ребенком.
— Я не понимаю, о чем вы, сенатор Элисон. Кто дал вам информацию обо мне? — приподнялись в кривой ухмылке губы собеседника. — С какой стати я стану помогать? Вы же понимаете, что любые сведения не даются просто так. И откуда вам известно, что я могу их достать?
Я молчала, пытаясь выжать из себя слова, но не могла. Слишком уж представительным казался этот солидный мужчина в сравнении с тем, что велел передать Харли. Какой из него контрабандист?.. Хотя, что я о них знаю. Мало ли, чем они могли заниматься вместе несколько лет назад. Это вполне вязалось с моим представлением о его прошлом.
— Он передать велел… Альфа-Сагитариус… Контрабанда… Харли. — В глазах темнело, и я путала слова, хоть и пыталась сконцентрироваться. — Нам срочно нужна информация, от этого зависит моя жизнь, — добавила я напоследок.
— Кто? — заикнувшись, переспросил он. — Харли? Уверены?
Сквозь пелену подступивших слез я увидела, как меняется лицо мужчины: бледнеет, покрывается пятнами. В потемневших и ставших янтарными зрачках застыло недоверие, граничащее с восторгом. Он молчал около минуты, и я молчала. Только смотрела бессмысленным взглядом, ожидая вердикта. Для меня сейчас не играло особой роли мое состояние и внешний растрепанный вид. Но зато я поняла: кто-то только что узнал, что Харли жив, и что-то в этом поганом мире перевернулось хотя бы для одного человека.
— Он больше ничего не сказал? — спросил, наконец, мужчина, сглотнув. — Ничего не просил передать?
— Вы обещали, что он будет жить… И то, что он — сволочь, — добавила я, пересилив себя.
Последнее слово поставило жирную точку на двоеточие нашего разговора. Господин Кроу вдруг поднял голову, а в его глазах я увидела блеск. Он улыбался. Просто улыбался мне с экрана монитора, а потом вдруг рассмеялся в голос, запрокинув голову.
— Как имя человека, о котором вам нужна информация? Я попробую. Не знаю, как выйти с вами на связь — ваши данные не высветились, — ответил он, успокоившись.
Я медленно по буквам произнесла имя человека, которого знала уже два года и никогда бы не подумала о нем ничего дурного. Роман Риген казался мне скромной фигурой нашего офиса, тихоней, над который часто подтрунивал Лекс. Но Харли мог что-то почувствовать, узнать. А может, Роман сам выдал себя?
— Я перезвоню через час. Этого будет достаточно? — спросила я.
— Думаю, да. Терри… Передайте, что… я скучал по этому подонку, — вымолвил собеседник. А через секунду экран просто погас.
Я осталась в сумраке. Было тихо. И страшно. Что могли означать слова этого человека? Харли действительно был мертв для всех? Так вот что он имел в виду, когда говорил о своей прежней жизни. Да что такого он там натворил, черт побери?!
Я вышла в холл и увидела Харли, стоящего у стены, бледного и поникшего. Блеск в глазах просто потух, и они были мутными, будто он был пьян или находился под действием наркотика. На лбу блестели крупные капли пота. Губы дрожали. Он даже не сразу понял, что я нахожусь рядом. Раздался хриплый сдавленный шепот:
— Нельзя было это делать. Я перешел границу дозволенного.
— Харли, все хорошо! Я поговорила с ним! Он обещал помочь, — прошептала я в ответ, вытирая ладонями ему лицо, касалась губами его губ, пытаясь привести в чувство.
— Не в этом дело. — Харли опустился на пол и вытянул ноги, отбросив голову к стене. — Ты не понимаешь, Терри, чем это опасно для меня. Но главное, у нас будет информация. Хуже, если мы не успеем. А на меня плевать.
— Мне на тебя не наплевать! Что ты такое говоришь?! — рвано выговорила я. — У меня хватит денег, чтобы решить твои проблемы.
— Денег?.. — Он покачал головой. — Иногда они не помогают решить все проблемы.
Я запнулась и просто смотрела, как Харли притянул меня к себе. Я сидела на нем верхом, целуя его в губы. Шептала в эти губы, что я смогу помочь ему. Вот только как это сделать, даже не представляла.
— Расскажи мне еще ту историю про Шела. Совсем плохо… Мне нужна хоть какая-то энергия, — хрипло прошептал он.
Я прекрасно понимала, что это шантаж. Я только что обещала сделать для него все. А он просил лишь рассказа. Но другого выхода не видела. Поэтому просто начала говорить, пронося в памяти каждый мрачный штрих, каждую деталь. Перед глазами словно наяву мелькала представительская трость из черного дерева, покрытая лаком, которую Шел делал под заказ для случаев самообороны. Вот только пользовался не по назначению. Да и не помогло это ему. Что та трость против лазерной винтовки наемника? Зато я боялась ее до смерти. Потому как появление этой вещицы в руках Шела гарантировало мне начало очередного кошмара.
— Да, Терри… Говори еще! — наливались привычным блеском глаза Харли.
Я говорила. А главное — представляла всю картину происходящего. Жадные руки Шела, его член, которым он терся у меня между ног, как и по всему телу. Приторный вкус во рту от действия паралитика. Язык, терзающий мое лоно. Губы, которыми он потом целовал жадно меня. Интересно, Шел представлял, что он сам убил меня? Я всегда ломала голову над этим вопросом. Порой возникало ощущение, что все покушения — его спланированные действия, чтобы забрать меня с собой в ад.
Было все равно, что меня держат крепкие руки другого человека. Я говорила со всей злостью, скопившейся во мне за это время. Никогда не думала, что смогу рассказать это кому-либо. А уж тем более, что этот кто-то будет получать удовольствие. Но было слишком поздно. Возможно, станет немного легче, если я расскажу Харли правду о Шеле и моей душевной травме.
— Ты не представляешь, каково это. Ты будто в клетке, из которой не можешь вырваться, — шептала я, пока он губами стирал мои слезы, что текли по щекам. — Когда нет выхода, и ничего не можешь сделать. Страшно и дико.
— Почему ты не использовала антидот? — спросил меня вдруг Харли. — Ты же могла предугадать его действия.
