* * *
С самого утра зарядил дождь. Небо хмурилось, пейзаж за окном превратился в серую массу из неба, домов и смазывающих картину капель дождя. Лежать и смотреть на все это из-под одеяла, чувствуя горячую руку на талии было прекрасно. Марта хотела встать и приготовить завтрак, но не могла заставить себя покинуть этот уютный кокон. Ничего, еще есть время. До подъема целый час. Вчера после успокоительных она рано уснула, а сегодня проснулась ни свет, ни заря от ноющей боли и легкой тяжести внизу живота. Посчитала в уме. Если Семён прав и таблетки действуют, со дня на день её ожидают красные дни календаря. Интересно, они прекратят практики или Сэм придумает что-нибудь еще? Об этом думать не хотелось, а вот подползти еще ближе, прижаться и немного подремать, как сытая кошечка, это можно.
Будто уловив её мысли, до этого расслабленно лежащая на талии мужская рука напряглась и одним наглым собственническим жестом притянула ближе к себе. “Осторожно, доминанты проснулись! Тревога-тревога!” - могла бы сработать её внутренняя пожарная сирена, но она молчала. Кольца не было, а глубокое дыхание в волосы было и тихий шепот:
- Уже проснулась? Ты рано, поспи еще.
- Живот болит, - пожаловалась домашнему доктору. Рука которого тут же осторожно спустилась ниже. Это было приятно, чувствовать аккуратные поглаживания внизу живота, тепло и легкую щекотку.
- Я купил несколько видом спазмолитиков, не знал, какой ты обычно пьешь. В аптечке, - ответил сонно, но отпускать не спешил,продолжая осторожно касаться её сквозь тонкую ткань футболки.
- Ты считаешь, что ли? - удивилась Марта. Это смущало. Нет, если бы он говорил это в кабинете, отгородившись от её предрассудков белым халатом, все было бы хорошо. Но лежать с им в постели, чувствовать его руки, дыхание, а ягодицей еще и нарастающее утреннее желание и выслушивать про собственный цикл - странно.
- Конечно, ты же моя особенная пациентка. Принести таблетки или еще немного полежим? Сильно болит?
- Еще полежим, - его рука была сейчас лучшим обезболивающим и успокоительным. Марта снова начала задремывать и, прежде чем снова провалиться в сон, услышала.
- Если захочешь что-нибудь вкусного, скажи. Куплю вечером.
* * *
Это были странные “красные”дни, так похожие на обычную счастливую жизнь. Семён исключил все практики, просто приходил домой, обнимал, они смотрели перед сном какой-нибудь фильм и засыпали рядом. Даже треклятая сирена не беспокоила их по ночам. Только где-то вдалеке кровавой точкой маячило следующее посещение “Айрона”.
Неудачную попытку встать на колени они тоже не обсуждали. Не вернулись к этому и после окончания болезненного и столь приятного счастья.
- Сэм, что происходит? - не выдержала девушка полторы недели спустя. Марта могла понять, что он прекратил всё на время сложных дней. Но с их окончанием ситуация только ухудшилась. Семён не надевал кольцо, лишний раз не писал, отдалялся от неё все дальше и дальше. Приходил с работы поздно, если вообще приходил, и много курил. Обратный отсчет до второго посещения «Айрона» неумолимо шел.
- Все в порядке. Работы много, - коротко заметил доктор вернулся к чтению какой-то статьи на смартфоне. Девушку этот ответ нисколько не успокоил, но надоедать она не решилась.
* * *
За сутки до Марта стала нервной, снова вернулись кошмары и, как назло, именно в эту ночь Семён пропал в больнице. Когда девушка проснулась в холодном поту, громко крича, её никто не обнял, не прижал к себе, не было успокаивающего шепота и короткого поцелуя в волосы. Она почувствовала себя как никогда одиноко, опустошенно. Словно мир в одно мгновение стал черно-белым.
Марта обняла себя руками, перекатилась на его половину дивана, легла на подушку и попыталась успокоиться, проклиная себя за то, что именно сегодня сменила постельное белье на чистое. Не осталось даже его запаха.
Несколько минут, что превратились в часы и сутки, девушка пыталась успокоиться. И смогла очнуться лишь тогда, когда щелкнул замок и хозяин вернулся домой. Марта спрыгнула с дивана и выбежала в коридор, благополучно забыла надеть тапки, но не чувствовала прохлады пола.
Что-то было не так, она почувствовала кожей, интуицией, взглядом. Семён будто её не замечал, медленно разуваясь, снимая куртку…
Глава 20. Я для тебя.
- Ты для меня ничего не значишь!
- Но почему тогда ты плачешь?
- Я для тебя ничего не значу!
- Но почему тогда я плачу?
(с) Кукрыниксы - Ты для меня
- Не спишь,- спокойно и равнодушно, констатировал факт. – Ложись.
Прошел мимо неё на кухню, за спиной прошуршала импровизированная занавеска, а через секунду скрипнула дверца подвесного шкафчика на кухне. Марта вернулась в комнату молча и тихо, стараясь быть незаметной для хозяина дома. Впервые ей стало здесь неуютно. Семен достал из верхнего ящика бутылку виски, плеснул немного в граненый стакан и залпом выпил. Марта наблюдала за ним молча. Ей безумно хотелось что-то сделать, поговорить, но страх не подпускал. Нужно было перешагнуть, приблизиться. Вместо этого она тихо царапала ногтями деревянный косяк.
До тех пор, пока он не взял пепельницу с подоконника и, поставив на кухонной стойке перед собой, не закурил, так и не открыв окна. Сел на один из высоких барных стульев. Девушка, тихо подошла и приоткрыла на проветривание. Она обожала запах сигар и сигарилл, но ни когда он заполняет все пространство вокруг.
- Что случилось? – замерла за спиной, глядя, как он наливает еще немного виски. Семён молчал, выдыхая клубы ароматного дыма. Положила руки на плечи и сжала их ладонями. – Что случилось, Сэм?
- Я потерял пациентку. Впервые за много лет, - снова глотнул виски. – Я просил, умолял соблюдать все предписания. Говорил, что её случай безумно сложный. Поначалу даже рекомендовал аборт, - затянулся сигаретой и шумно выдохнул дым. Марта осторожно гладила его плечи, не зная, как еще успокоить. – Собрал консилиум, меня уговорили попробовать. Я поддался, черт возьми, послушал этих ученых-олухов. Все могло пройти хорошо, если бы она меня слушалась. Просто четко выполняла всё, что я требовал, - с силой сжал пальцами стакан. – Но нет… и теперь она на том свете, черт возьми. Докаталась со своими гонками…
- Ребенок жив? – прошептала Марта.
- Да, жив. Только кому он теперь нужен? Её муж хочет писать отказ. Подает на нас в суд и творит полную хрень, - еще один глоток и стакан снова пуст. – Почему нельзя было просто меня слушать? Выполнять мои чертовы приказы, – рявкнул и стукнул стаканом по столу. Тот выдержал, видимо, не в первый раз. - Каждый раз, как будто мне это нужно больше всех, а не им самим!
- Невозможно спасти всех, даже Бог не справляется с этой задачей, - не удержалась и обняла со спины, пытаясь впитать в себя хоть немного его боли, облегчить мучения. – Я уверена, ты сделал все, что мог.
