Меня охватил гнев:
— Я не могу умереть.
Мягкий женский смех донесся сзади.
— Дорогая, если ты здесь, ты умерла. Как и все остальные.
Я повернулась назад, готовая ударить кого-нибудь в лицо.
Девушка, которую я не видела раньше, громко вскрикнула.
— Я знала! Ты умерла.
Я отказывалась поверить в свою смерть. Это, должно быть, был безумный кошмар, навеянный болью. И серьезно, кто была эта девица, которая была так счастлива от того, что я умерла?
— Я не умерла.
Девушке было, вероятно, около двадцати лет, на ней была пара дорогих джинсов и сандали. Она что-то сжимала в руке. Я определила её как чистокровную, но её открытый и сочувствующий взгляд сказали мне, что я ошибаюсь.
— Как ты умерла? — спросила она.
Я запахнула свитер плотнее.
— Я не умерла.
Её улыбка не померкла.
— Я вечером ходила за покупками с моими Охранниками. Нравятся эти туфли? — Она вытянула ногу, чтобы я смогла их рассмотреть. — Разве они не божественные?
— О да, Отличные туфли.
Она вздохнула.
— Я знаю. Я умерла за них. В прямом смысле. Видишь ли, я решила выгулять их, даже не смотря на то, что становилось поздно и Охрана начала нервничать. Но серьезно, почему на Мелроуз Авеню должна была оказаться толпа демонов? — она закатила глаза. — Они иссушили меня и вот я здесь, ожидаю Рая. Как бы то ни было, ты выглядишь немного потерянной.
— Я в порядке, — прошептала я, оглядевшись. Это не могло быть настоящим. Я не могла застрять в подземном Царстве с Баффи. — Почему ты не выглядишь как они?
Она проследила за моим взглядом и вздрогнула.
— Им еще не дали это, — блестящая золотая монета лежала в её раскрытой ладони. — Они не могут перейти, пока у них не будет платы за проезд. Когда её положат на их тело, они снова будут выглядеть свежими. И они смогут сесть на следующий рейс.
— А что, если у них не будет монеты?
— Они будут ждать, пока она не появится.
Она имела в виду души на той стороне реки. Дрожа, я повернулась обратно к ним и поняла что у меня... у меня не было монеты.
— Что происходит, если у тебя нет монеты?
— Всё в порядке. И некоторые из них просто попадают сюда, — она обхватила мои плечи рукой. — В большинстве случаев, это занимает несколько дней. Людям нравится проводить похороны и все такое, и это неприятно для нас, потому что мы должны ждать здесь время, которое кажется вечностью, — она помедлила и рассмеялась. — Я даже не сказала тебе, как меня зовут. Я Кари.
— Алекс.
Она нахмурилась.
Я закатила глаза. Даже мертвым людям нужно было объяснение.
— Это уменьшительное от Александрия.
— Нет, я знаю твое имя, — прежде, чем я смогла поинтересоваться, откуда оно ей известно, Кари утащила меня от группы злобно выглядевших стражников, которые рассматривали мою испорченную одежду. — Здесь становится скучно.
— Почему ты так мила со мной? Ты чистокровная.
Кари рассмеялась.
— Здесь внизу все одинаковы, дорогая.
Мама однажды сказала это. Смешно. Она была права. Боги, я не хотела этому верить.
— И, кроме того, когда я была жива... я не была ненавистницей, — продолжила она, мягко улыбаясь. — Может быть, это потому, что я была оракулом.
От шока мой рот открылся.
— Подожди, ты оракул?
— Это дар моей семьи.
Я склонилась ближе, изучая глубокое сияние её кожи и темные глаза, которые внезапно показались мне слишком знакомыми.
— Ты же не родственница Бабуле Пипери, да?
Кари гортанно рассмеялась:
— Пипери — моя фамилия.
— Святые...
— Да, странно, правда? — она пожала плечами, уронив руку. — У меня были огромные цели в жизни, но моя любовь к туфлям положила всему конец. Это новое значение термина "убийственные туфли", да?
— Да, — сказала я в абсолютном потрясении. — Итак ты оракул который вошел в... что там было, когда Бабуля Пипери ушла?
Прошло несколько секунд и она вздохнула.
— Да... к несчастью. Я никогда не верила в Судьбу и Предначертание, понимаешь? И видения... они чаще всего плохие. — Кари посмотрела на меня, её обсидиановые глаза сузились. — Ты не должна быть здесь.
— Да? — пропищала я, О, боже...
Она кивнула:
— Да. Это — я видела это. Как будто я знала, что встречусь с тобой, но я не имела представления, что это будет здесь. Видишь ли, оракулы не знают, когда закончится их собственное время, и это отстойно, — она снова рассмеялась. — Боги, я знаю, что произойдет.
Теперь это привлекло мое внимание.
— Ты знаешь?
Её улыбка стала таинственной.
Мои пальцы вцепились в свитер.
— Ты собираешься мне рассказать?
Кари затихла, и какой это имело смысл? Она была оракулом, а я была мертва. Ничего нельзя было сделать, да? Покачав головой, я осмотрелась вокруг. Я не видела, куда течет река, она впадала куда-то, где не было ничего, кроме глубокой черной дыры. Справа от нас была небольшая площадка и странно, но голубоватое свечение исходило откуда-то из другого места.
— Куда это ведет? — спросила я, указывая на свет.
Кари вздохнула.
— Обратно наверх, но это не то же самое. Ты тень, если пойдешь туда, и это если ты сможешь пройти мимо стражи.
— Парни на лошадях?
— Ага. Вверх или вниз, Аид не любит терять души. Ты должна была быть здесь, когда кто-то пытался туда сбежать, — она поежилась. — Ужасно.
Движение у реки заставило нас обернуться. Кари хлопнула в ладоши.
— Милые боги, наконец-то!
Она побежала в сторону прибывающего потока людей у реки.
— Что? — я поторопилась за ней. Стражи на лошадях выстраивали людей в ряды по обеим сторонам реки. — Что происходит?
Она посмотрела на меня через плечо, улыбаясь.
— Это Хаврон. Он здесь. Время Рая, детка!
— Но откуда ты знаешь, куда ты попадешь? — я пыталась не отставать от неё, но достигнув группы, я замерла. Ох, черт.
— Ты просто знаешь, — сказала Кари, пробиваясь сквозь тех, у кого, как я полагала, не было денег на проезд. — Было приятно с тобой встретиться, Александрия. И я на девяносто девать процентов уверена, что мы опять увидимся.
И она исчезла в толпе.
Слишком занятая сценой, разворачивающейся перед моими глазами, я не обратила внимания на то, что она сказала. Лодка была больше, чем изображали на рисунках. Она была массивной, размером с яхту, и выглядела гораздо лучше, чем побитое старое каноэ, с которым я была знакома по книгам, она была покрашена белым и отделана золотом. На носу стоял Хаврон. Он выглядел так, как я ожидала.
