-С ума сойти, - прошептала я, неотрывно глядя на происходящее.
-Я бы сказал: умереть не встать. Это куда ближе к истине. Искупаться, сама видишь, не выйдет. Пошли, нам еще топать и топать.
То, что надо было остаться в поселке и переждать хотя бы до завтра, мы поняли поздновато. К тому моменту уже пересекли точку невозврата, а именно входящий в море утес скалы, который волны не просто лизали, а казалось, хотели сожрать. Нам пришлось пойти на риск и перебегать между двумя идущими волнами по скользким камням. И это было страшно, на мгновенье даже страшнее, чем когда я висела над пропастью. Потому что перелезая по камням, видя, как уходит, уносясь бешеным потоком, перемалывая камни, вода, и как новая волна, набирая высоту, идет прямо на тебя... Сложно найти подходящие слова, чтобы описать свои чувства. Мы успели спрыгнуть с утеса и отбежать, когда я услышала грохот разбивающейся о камни воды и подумала: там могла быть я, и сейчас бы меня несло вместе с камнями, ломая кости, заполняя водой легкие, в эту бесконечную бездну...
Я поежилась, и тут на небе громыхнуло, и в пять минут серое небо затянуло еще сильнее, вокруг стемнело, воздух стал душным и липким, а потом полило, как из ведра. Дождь хлестал наотмашь тяжелыми сильными струями, Петя тащил меня за руку по пляжу, держась как можно дальше от взбесившегося моря, которое, как грозное чудище на цепи, рвалось к нам, пытаясь схватить, проглотить, и потерпев поражение, бросалось в новую атаку с еще большей яростью... И все вокруг словно было против нас: дождь, налетевший снова ветер, спускающийся вечер, окутывающий темнотой... Замерзшая, насквозь вымокшая, испуганная, я сжимала Петину руку как последнюю надежду на спасение.
-Шторм начинается, - прокричал Петя, - на берегу вставать нельзя, может унести в море. Как только появится доступная возвышенность, остановимся.
Я только кивала, мало во сто вникая. Мы шли вдоль высокого песчаного откоса, подняться на который было никак нельзя. И единственное, что я понимала: если волна станет больше, нас унесёт в море, и мы не сможем ничего сделать. Просто ничего.
Наконец, склон начал спускаться вниз и вскоре стал высотой в человеческий рост. Закинув рюкзак наверх, Петя подсадил меня, уже почти ничего не соображающую от страха и холода, а потом, подтянувшись, взобрался сам. Склон чуть дальше снова поднимался вверх, на этом участке он уходил вглубь на приличное расстояние. Пробравшись на максимальное отдаление от моря, Петя, сбросив рюкзак, стал собирать палатку. Мы оказались в своеобразном мешке, ветра здесь было значительно меньше, невысокие деревья худо-бедно скрывали от дождя. Я отупело смотрела в одну точку, клацая зубами. Наконец, Петя закончил, почти затолкал меня внутрь, залез следом, затаскивая с собою рюкзак. Закрывшись, подвесил наверх фонарик и стал расстилать пенки и спальники. Я сидела, глядя за его уверенными быстрыми движениями.
-Сейчас переоденемся в сухое, и станет легче, - сказал он, ища что-то в рюкзаке, а я вдруг произнесла:
-Поцелуй меня, Петя.
Он замер над рюкзаком на пару секунд, потом, повернув голову, уставился на меня. Наверное, я выглядела ужасно: мокрые волосы, липли к лицу и шее, красный хлюпающий нос, грязные вещи… Но я сказала то, что сказала. Потому что в тот момент его близость показалась единственным способом прийти в себя и перестать бояться. Но когда он развернулся ко мне телом, продолжая смотреть исподлобья и молчать, я струсила. С чего я взяла, что он захочет? Тем более, я ему не нравлюсь, а уж в таком виде… я закусила губу, решив, что он сейчас откажет, но Петя только спросил:
-Уверена? - пронизывая взглядом.
И ответив на этот взгляд, я медленно кивнула, осознавая, что именно скрывается за этим вопросом. Петя, приблизившись, замер передо мной, разглядывая лицо, но не успела я смутиться, как он притянул меня к себе, целуя. Руки сразу вжали мое тело в его, губы ласкали, а я вцепилась в его плечи, начиная чувствовать, как все произошедшее отходит на задний план, освобождая место настоящему. А в нем были мы: я и Петя, такие разные, но ставшие ненадолго одним. Он целовал меня, прижимая к себе, и чувствуя тяжесть его тела, я рвалась навстречу болезненно-острому наслаждению, связавшему нас, согревшему, успокоившему в противовес бушующему за стенами палатки урагану.
Когда все кончилось, и Петя замер, тяжело дыша, утыкаясь носом мне в волосы, я лежала с закрытыми глазами, совершенно забыв о том, что мы пережили в дороге. Потому что это было нечто! Так остро и ярко я ещё никогда не чувствовала, так что приходилось признать: слова Пети о том, что он лучший - не пустой треп. По крайней мере, у меня точно. Да мне теперь придётся переосмысливать понятие «секс» полностью!
Он откатился, ложась рядом. В палатке было темно, фонарик в какой-то момент был сбит и теперь выделялся желтым пятнышком под спальником. Я лежала обессиленная, мечтая только закрыть глаза и погрузиться в сон. Петя немного приоткрыл молнию на входе, внутрь ворвался свежий воздух, и я ощутила, насколько его тут не хватало. Петя, сев, залез в рюкзак, я не видела, но догадалась, почти тут же он потянул меня за руку, сажая. Надел на меня свою футболку, я молча повиновалась, сунув руки в рукава. Потом разложил спальник и, заботливо уложив меня на него, накрыл.
-Спи, Мань, - прошептал, поцеловав в висок. И несмотря на такой романтический момент, я послушалась его совета и, закрыв глаза, в тот же миг уснула.
Проснулась от жары, хотя свежий воздух был, крышу припекало будь здоров. Сколько же я проспала? Правда, открывать глаза не спешила, потому что вместе с остатками сна в голову начали заползать воспоминания о вчерашнем вечере, а точнее, о его завершении. Волна стыда поднималась вместе с ними. Я переспала с Петей! Да ещё сама на нем повисла по сути! И это после всех разговоров о принципах и тому подобном. Как мне теперь ему в глаза смотреть? Так как в платке было тихо, я решилась открыть глаза. Место рядом пустовало, свежий воздух пробивался потому, что палатка была открыта. В обозримом пространстве снаружи никого не наблюдалось. Так, это даже неплохо, есть время прийти в себя, собраться с мыслями… и переодеться! Я тут же залезла в рюкзак, разыскав свою одежду, натянула ее. И увидела, как со стороны моря идёт Петя. Конечно же, в одних шортах. Ну теперь-то я знаю, что там под ними. Боже, Маша, о чем ты вообще думаешь?
Нужно просто расставить все точки над и. Я выбралась наружу, ожидая, пока Петя подойдёт.
-Привет, выспалась? - улыбнулся он. Я кивнула. - Шторм прошел, можно купаться, хотя небольшие волны ещё есть. Кострище я собрал, как раз собирался заняться завтраком.
И пройдя к очагу, начал складывать ветки, найденные вокруг, в домик. Вот так просто, делает вид, что вчерашнего вечера вовсе не было. Он в этом вопросе наверняка имеет большой опыт. И все-таки лучше сказать, что хотела. Я присела неподалёку, кашлянув, начала:
-Спасибо тебе… за вчерашнее.
Петя, бросив быстрый взгляд, усмехнулся. Глубоко вдохнув, я продолжила. - Мы могли бы сделать вид, что ничего не было? И продолжить наши отношения в том же ключе, что и раньше?
