Сильно выделявшийся своей независимостью и привередливостью на фоне остальных Beatles, он, естественно, оказывался тем, кто упорнее других сопротивлялся патернализму Брайана и проявлял больше всего недоверия к решениям, которые принимались от его имени. Последний личный ассистент Брайана Джоанн Ньюфилд позже вспоминала, как «Пол приходил и выдавал свой обычный номер „битла-бизнесмена“. До скандалов никогда не доходило, но можно было видеть, что в [его] присутствии Брайан чувствовал себя не в своей тарелке… Если я видела его кладущим трубку в расстроенных чувствах, это всегда было после разговора с Полом».
Одновременно, если возникала необходимость что-нибудь уладить, сгладить или скрыть, Пол неизменно обращался к Брайану — точно так же как и остальные трое, не задумываясь и не сомневаясь в результате. Когда встал вопрос об использовании на обложке Sgt. Pepper коллажа из «героев» Питера Блейка, одним из условий EMI было получить от всех задействованных лиц (кто еще не умер) разрешения на воспроизведение их изображений. Нужно было связаться со всеми европейскими и американскими агентами, и Пол переложил эту нелегкую задачу на плечи Брайана, который — не заикнувшись о том, что «обычные конверты из коричневой бумаги» были бы куда проще, — дал поручение своему пресс-секретарю Венди Хэнсон заниматься только этим и больше ничем.
Точно так же он оказался единственным спасением, когда во время финального мирового турне Beatles Пол опять столкнулся с напоминанием о его прошлой сексуальной жизни в Гамбурге. Незадолго до концертов в ФРГ бывшая барменша из Санкт-Паули Эрика Хуберс вновь заявила свои претензии к Полу, утверждая, что он отец ее дочки Беттины. Брайан по-тихому откупился от нее, предотвратив скандал, который мог бы быть не менее громким, чем скандал с репликой Джона про Иисуса.
За несколько месяцев до смерти Брайана между ним и Полом, судя по всему, произошло серьезное сближение. «Пол был единственным битлом, живущим в Лондоне, поэтому они вдвоем часто пересекались на приемах и премьерах, — говорит Тони Брамуэлл. — Еще Полу очень нравилось, что Брайан занялся организацией рок-концертов в театре „Сэвилл“». Эта новая связь окрепла окончательно, когда Брайан публично выступил на стороне Пола во время скандала с его употреблением ЛСД, стал подписантом спонсированного Полом рекламного объявления в Times о легализации марихуаны, а также взял на себя солидную часть связанных с ним расходов.
Не было никаких серьезных шансов на то, чтобы Beatles просто автоматически уволили Брайана, дождавшись истечения срока их менеджерского договора в сентябре. Однако в разговорах с несколькими людьми, в том числе коллегой-импресарио Ларри Парнсом, он сказал, что другого и не ожидает. К тому моменту он уже чуть не потерял Силлу Блэк из-за того, что, по-видимому, несколько запустил дела NEMS. Максимум, на что он теперь надеялся, была роль своего рода консультанта при Beatles и Силле, с более низкой комиссией.
Видимо, именно в ожидании такого будущего он намеренно не стал вмешиваться, когда в июле Beatles ненадолго загорелись идеей купить несколько греческих островов, чтобы построить на них своего рода дом-коммуну. «Мне кажется, это бестолковая затея, — писал он своему коллеге. — Но они уже не дети и могут вести себя так, как им заблагорассудится».
То, что битлы открыли для себя Махариши Махеша Йоги, казалось, окончательно подтверждало, что они нашли замену своему прежнему опекуну-покровителю. Но Брайан держал марку до последнего, отказавшись присоединиться к хору тех, кто недоумевал, как же такой человек мог настолько их загипнотизировать. Более того, несмотря на свою иудейскую веру, он тоже присоединился к адептам трансцендентальной медитации и пообещал приехать в Бангор послушать вводный курс, как только разберется с делами в офисе.
Вместо этого он умер один у себя дома в Белгравии от передозировки барбитуратов с добавлением порции бренди. Хотя вывод дознания гласил: «смерть в результате несчастного случая», были предположения, что он мог умереть в ходе слишком далеко зашедшей сексуальной игры или даже стать жертвой убийства. Однако Пол позже поговорил с одним из его сотрудников, находившимся в то время в доме, и удостоверился, что дознание не ошиблось.
В Бангоре, посреди щелкающих фотовспышек, Джон был настолько ошеломлен, что едва мог выдавить из себя хоть слово. Пол, сидя рядом с Джейн, выглядел вполне собранным, говоря об «ужасном шоке» от смерти Брайана и о том, что он «очень огорчен». Пройдут годы, прежде чем он выразит то, о чем в 1967 году не осмелился бы сказать вслух ни один молодой британец: что он «любил этого парня».
Роль самодержца, которую Брайан играл в NEMS, означала, что внутри компании у него не было преемников. Клайв, его младший брат, занял место управляющего директора — обещая «программу активной экспансии», — а ближайший помощник Брайана Питер Браун взял на себя каждодневные заботы, связанные с Beatles. Наполовину завершенные переговоры о слиянии с австралийским менеджером Робертом Стигвудом, который приводил в NEMS The Who, Cream и Bee Gees (и против которого сильно возражали Beatles), были сняты с повестки дня. Стигвуд, положивший себе в карман полмиллиона фунтов отступных, организовал собственную компанию, которая в дальнейшем произвела на свет такие суперхиты кинопроката, как «Лихорадка субботнего вечера» и «Бриолин».
После выпуска эпохального альбома, телевизионной трансляции на 400 миллионов человек, превращения в божество хиппующих масс, весьма рискованного участия в дебатах по поводу ЛСД, обращения к трансцендентальной медитации и потери менеджера, казавшейся в тот момент невосполнимой, Джон, Джордж и Ринго могли решить, что в это «Лето любви» с ними уже просто больше ничего не может случиться. Но они ошибались.
Через несколько дней после смерти Брайана Пол позвал их на встречу к себе домой. Среди первых, кто узнал о ее причине, была Фрида Келли, бывшая секретарша Брайана, по-прежнему остававшаяся доверенным человеком в NEMS. «Пол сказал остальным, что, если они прямо сейчас не придумают, как им дальше работать вместе, Beatles скоро распадутся».
Один из многих вопросов, оставшихся нерешенными после смерти Брайана, касался их кинокарьеры. «Вечер трудного дня» и «На помощь!» оба имели огромный успех и у критиков, и в кинотеатрах; их комедийный ансамбль дал повод нескольким рецензентам окрестить битлов «современными братьями Маркс». Однако два года спустя после «На помощь!» их следующий фильм не был даже в разработке.
Критики не оделили Пола той особой похвалой за актерский и комический талант, которая досталась Джону и особенно Ринго. Но именно он больше остальных был заинтересован в том, чтобы снимать кино, — а также в запасном аэродроме на тот неизбежный случай, когда публика наконец устанет от их музыки. Соответственно, именно он взял на себя инициативу подобрать для них новый кинопроект, действуя в тандеме с Брайаном и самостоятельно.
Продюсеров с собственными представлениями о том, как развить тему «современных братьев Маркс», оказалось немало. Одно из предложений заключалось в том, чтобы снять новую, комедийную версию классики Александра Дюма, превратив Beatles в д’Артаньяна и трех мушкетеров (в будущем, правда уже не им, этот трюк не раз принесет большие прибыли). Согласно другой идее, Beatles должны были исполнить роль «группового сознания» — прямо как в реальной жизни, — где каждый представлял бы одну из четырех сторон единой личности.
